Древние джентльмены удачи
В истории найдется немало людей сомнительной, подчас скандальной репутации, оставивших заметный след в событиях своей эпохи. Таковы анархисты и разбойники Древнего мира – хапиру.
Вольница с Кедровых гор
Почти мистика: XIV век н. э. и XIV век до н. э. – два столетия, разделенные ровно тремя тысячами лет, стали временем рождения одного и того же феномена. Речь идет об объединении в независимые от официальной власти сотоварищества людей, бежавших на дальние глухие окраины от тяжелых условий подневольной жизни. В первом случае это происходило на российских землях и послужило зарождению казачества. В Древнем мире вольница людей гулящих – факт сирийской истории, а назывались они хапиру.
К тем и другим прибивались смелые и отчаянные искатели большей воли и лучшей доли. И те, и другие оказались в авангарде народных восстаний. Разве что судьба предводителей сложилась по-разному. Если казачьи атаманы Степан Разин и Емельян Пугачев закончили жизнь на плахе, то вожди хапиру Абши-Аширта и Азиру сумели создать одно из крупнейших государств своего времени. Правда, удалось хапиру это не сразу…
Хапиру бродили по Древней Сирии от Евфрата до побережья Средиземного моря или жили в самоуправляющихся общинах, облюбовав труднодоступные восточные и южные районы Кедровых гор, как в древности назывался Ливан. Непроходимые горные ущелья и густые леса, в которых водилось много птицы и дикого зверя, были замечательным убежищем для тех, кто хотел укрыться от чужого глаза. А таких среди разноплеменной вольницы, говорившей на разных языках и поклонявшейся разным богам, было большинство, и любовью у соседей они явно не пользовались. Древние тексты, а упоминаниями о хапиру (другие варианты – хабири, апиру) буквально пестрят аккадские, хеттские, митаннийские, угаритские, египетские и прочие источники II тысячелетия до н. э., называли их грабителями, бунтарями и беглыми рабами. Но и раньше, еще в шумерских табличках конца III тысячелетия до н. э. применительно к хапиру встречается слово са-газ – «подрезатели жил, головорезы».
К XVI веку до н. э. жизнь хапиру, привыкших кочевать, значительно усложнилась. Разраставшиеся города и обрабатываемые поля занимали все больше земель, по которым они прежде вольно бродили, перекрывали доступ к колодцам, что приводило к частым стычкам «джентльменов удачи» с гор и горожан. С другой стороны, угнетение властей, разорительные войны и засухи нередко заставляли бедняков и самих покидать дома и прибиваться к хапиру. Особенно привлекала вольница рабов – это был единственный способ обрести желанную свободу.
Оказывались среди хапиру и более значительные люди. Известно, что в XVI веке до н. э. долю с разбойниками делил царь северного сирийского города Алалаха Идри-Ми. В своей надписи он рассказывает, что после того, как в его городе произошел переворот, он бежал с верным возничим к горным хапиру и провел в их стане несколько лет, прежде чем снова отвоевал свое царство. Понятно, что не без помощи новых «товарищей», из которых Идри-Ми сколотил военный отряд. Жизнь странника-хапиру какое-то время вел и библейский патриарх Авраам после того, как переселился из Харрана в Палестину.
«Древние казаки» жили по своим законам и не признавали над собой никакой официальной власти, кроме власти вожаков‑атаманов. Средства к существованию добывали как могли, перебиваясь случайной работой по найму или становясь наемными солдатами в армиях местных царей. Но чаще совершали набеги на селения и караваны, промышляя грабежом и разбоем на всей территории Сирии, Палестины и Финикии.
Ценным источником сведений о хапиру является Амарнский архив, обнаруженный в 1887 году в ходе раскопок столицы фараона Эхнатона. Многолетняя переписка правителей подчиненных Египту ближневосточных территорий с фараонами, в которой рассказывается о похождениях хапиру и их вождей, – увы, всего лишь один осколочек смальты, выпавший из большого мозаичного панно истории. Зато какой яркий!
Благодаря египтянам есть возможность представить хапиру и внешне. На раскрашенных рельефах из фараоновых дворцов и гробниц сановников они изображаются высокими, со смуглой желтоватой кожей, выпуклым носом и с неизменными острыми бородками, отличающими их от гладко выбритых жителей долины Нила. Точность, с которой египтяне стремились передать внешность своих соседей – антропологический тип, прически, детали одежды, – особенно ценна для нынешних историков.
Тщеславные и надменные египтяне ненавидели и презирали хапиру, как ненавидели и презирали всех азиатов. «Подл азиат, плохо место, в котором он живет, бедно оно водой, трудно проходимо из-за множества деревьев, дороги тяжелы из-за гор. Не сидит он на одном месте, ноги его бродят из нужды… Азиат для Египта больше чем отвращение…»