Первый резидент Кима Филби
Непонятно, почему этого малоизвестного советского разведчика стали называть Игнатием, — ведь это имя ни разу не приводится в материалах его архивного уголовного дела. Видимо, созвучие его фамилии (Рейф) с той, что носил его трагически знаменитый коллега, ликвидированный спецгруппой НКВД перебежчик Игнатий Рейсс, и породило эту путаницу.
Тем временем человек по имени Хиель (в искажённых документальных вариантах — Хисля, Хисль, Хиль) Рейф сыграл немалую роль в истории разведки, причём не только советской. Именно Рейф был первым резидентом-нелегалом, начавшим работать на Острове. Уже в апреле 1934 года сложился их тандем с непосредственным вербовщиком Филби и куратором всей «пятёрки» Арнольдом Дейчем. При этом Рейф как резидент отвечал за связь с Москвой, которая в тот период осуществлялась без использования радиоустройств. Резиденту приходилось прибегать к тайнописи в обычной почтовой переписке и выезжать на связь с представителями Центра в Копенгаген, используя в качестве прикрытия коммерческую деятельность. Через столицу Дании Москва получила в конце июня следующее сообщение, которое смело можно выбивать золотыми буквами на скрижалях истории тайных операций: «Группой завербован сын англо-агента Филби, советника ибн-Сауда».
Следующую вербовку члена знаменитой «пятёрки» выпускника Кембриджского университета Дональда Маклина осуществлял через Филби уже лично Рейф — с санкции прибывшего в Лондон нового резидента Александра Орлова-Никольского (Лейбы Фельдбина), ставшего его начальником.
К Кембриджу, «осенившему» своим названием «великолепную пятёрку», и Лондону, где состоялись вербовки советской разведкой Кима Филби, Дональда Маклина, а затем — Гая Бёрджесса, Энтони Бланта и Джона Кернкросса, с полным правом можно добавить и столицу Австрии. Во-первых, Венский университет в лице молодого левого интеллектуала, коммуниста Дейча, вербовал Кембриджский университет и его выпускников, молодых интеллектуалов-аристократов, и тоже левых. Кроме того, Австрия оказалась знаковой не только для Кима Филби, с которого всё началось, но и для его новых друзей (а именно так разведчики воспринимались «кембриджцами») — Арнольда Дейча, Хиеля Рейфа, Теодора Малли, Александра Орлова.
Установление действительной хронологии событий имеет в данном случае исключительное значение. Всего четыре венских месяца 1934 года — с января по апрель — сыграли ключевую роль в истории вербовки Филби, который работал в австрийской ячейке Международной организации помощи революционерам (МОПР) и вернулся в Англию в апреле после поражения левых в феврале. Эта деятельность, а также женитьба на революционерке-коммунистке Литци Фридман, которую он спас от правого террора, вывезя в Англию, предопределили интерес, что стали испытывать к аристократическому отпрыску левые. А среди них, естественно, нашлись те, кто имел связи с Отделом международной связи (ОМС) Коминтерна и через него — с Иностранным отделом (ИНО) ОГПУ.
Наводку Арнольду Дейчу именно на Филби дала хорошо знавшая Литци Эдит Сушицки (в замужестве Тюдор-Харт), которая, к слову, тоже перебралась из Австрии в Англию. И хотя вербовка состоялась в начале июня 1934 года в лондонском Риджентс-парке, присматриваться к Филби начали ещё зимой в венских рабочих кварталах. К февралю политическая ситуация в Австрии накалилась до предела. С 12-го по 16-е в Вене и других городах происходили боевые столкновения между левыми и правыми вооружёнными группировками. Так как вторых поддержали полиция и армия, исходом противостояния стало поражение социал-демократического и профсоюзного движений и установление авторитарного политического режима канцлера Дольфуса. При этом австрофашизм не имел ничего общего с национал-социализмом, и до 1936 года немецкое влияние в нём было не большим, чем итальянское. А позиция Дольфуса, выступавшего за независимость Австрии, привела в том же 1934 году к его убийству боевиками СС. То есть задолго до гитлеровского аншлюса.