«Трудно современному писателю, особенно русскому, быть покойным»
Иван Тургенев о том, как оставаться актуальным русским писателем даже не в России
3 сентября 1883 года во Франции умер Иван Тургенев. Большую часть своей жизни он прожил в Европе, но писал о русской жизни, и практически каждое его произведение становилось бестселлером и событием русской литературы. Перечитали письма и статьи Тургенева и выяснили, как ему удавалось сохранять актуальность.
1
о «Рудине»:
Что за человек Бакунин, спрашиваете вы? Я в Рудине представил довольно верный его портрет: теперь это Рудин, не убитый на баррикаде. Между нами: это — развалина. Будет еще копошиться помаленьку и стараться поднимать славян — но из этого ничего не выйдет. Шаль его: тяжелая ноша — жизнь устарелого и выдохшегося агитатора.
Письмо Марии Маркович, 16 сентября 1862
2
об «Отцах и детях»:
Не удивляюсь, впрочем, что Базаров остался для многих загадкой; я сам не могу хорошенько себе представить, как я его написал. Тут был <...> какой-то фатум, что-то сильнее самого автора, что-то независимое от него. Знаю одно: никакой предвзятой мысли, никакой тенденции во мне тогда не было; я писал наивно, словно сам дивясь тому, что у меня выходило.
Письмо Михаилу Салтыкову-Щедрину, 3 января 1876
3
об «Отцах и детях»:
Ни Одинцова не должна иронизировать, ни мужик стоять выше Базарова, хоть он сам пуст и бесплоден… Может быть, мое воззрение на Россию более мизантропично, чем вы предполагаете: он — в моих глазах — действительно герой нашего времени. Хорош герой и хорошо время,— скажете вы... Но оно так.
Письмо Михаилу Каткову, 30 октября 1861
4
об «Отцах и детях»:
Еще бы он не подавил собою «человека с душистыми усами» и других! Это торжество демократизма над аристократией. Положа руку на сердце, я не чувствую себя виновным перед Базаровым и не мог придать ему ненужной сладости. Если его не полюбят, как он есть, со всем его безобразием — значит я виноват <...>. Штука была бы не важная представить его — идеалом; а сделать его волком и все-таки оправдать его — это было трудно.
Письмо Александру Герцену, 10 апреля 1862
5
об «Отцах и детях»:
Вся моя повесть направлена против дворянства как передового класса. Вглядитесь в лица Николая Петровича, Павла Петровича, Аркадия. Слабость и вялость или ограниченность. Эстетическое чувство заставило меня взять именно хороших представителей дворянства, чтобы тем вернее доказать мою тему: если сливки плохи, что же молоко?