Дорогой к храму: как бывший брокер и металлотрейдер вернул к жизни древнее поселение
В конце XIX века через село Замытье в Тверской области проходили торговые пути из Бежецка в Торжок, здесь устраивали многотысячные ярмарки, работали ремесленные мастерские, маслобойни, кирпичный завод, трикотажная фабрика, трактиры и чайные. От былого богатства потомкам остались лишь осколки, склеить которые решил бывший брокер и торговец металлами Геннадий Спажев: в 2000-х он начал восстанавливать местную церковь Спаса Преображения, и постепенно его усилиями к храму прирос целый историко-культурный комплекс с ремесленными мастерскими, сельской чайной, музеями в старых торговых рядах и гостевыми домами.
Материал подготовлен в рамках проекта Forbes «Местные. Предприниматели, меняющие Россию»*
Село Замытье стоит вдали от туристических маршрутов: 8 км до трассы на Бежецк, час езды до Твери. Название происходит, скорее всего, от «мыта». Мыт — это древнерусское название стоянок для возов и лодок у городов и селений (так же позже назвали пошлину, которую взимали на проезжих и водных путях в России до XVIII века). За одним из таких мест на реке Медведице в XIII веке и начало формироваться и расти Замытье. В конце XIX века через село проходили торговые пути из Бежецка в Торжок, здесь устраивали многотысячные ярмарки, работали ремесленные мастерские, маслобойни, кирпичный завод, трикотажная фабрика, трактиры и чайные. От былого богатства потомкам остались лишь осколки, склеить которые решил бывший брокер и торговец металлами Геннадий Спажев: в 2000-х он начал восстанавливать местную церковь Спаса Преображения, и постепенно его усилиями к храму прирос целый историко-культурный комплекс с ремесленными мастерскими, сельской чайной, музеями в старых торговых рядах и гостевыми домами.
В 2017 году Геннадий Спажев пришел к главе сельсовета Замытья и попросил землю под строительство дома. «Я ему выделила самый плохой участок со свалкой, поняла, что человек обеспеченный. Он лишь хотел, чтобы из окна был виден наш храм», — вспоминает в беседе с Forbes Валентина Соколова, которая тогда была председателем сельсовета, а сейчас работает экскурсоводом в историко-культурном комплексе «Замытье». Новый сельчанин разгреб свалку и построил дом, из окон которого теперь хорошо виден храм.
«Те, кто не был в селе лет 15, сейчас его не узнали бы: отремонтированы дороги, освещение как в городе, проведен газ, сделано водоснабжение на 70%, — рассказывает Соколова. — И атмосфера такая, что уезжать не хочется». Импульсом для преображения Замытья стал восстановленный храм, говорит она. Обновленная церковь Спаса Преображения вызвала череду перемен к лучшему: жители покрасили дома, поставили новые заборы, организовали сбор мусора.
Сейчас здесь официально прописано 175 человек, но фактически живет вдвое больше. «Некоторые сдают свои квартиры в Москве или Твери, а лето или весь год проводят здесь, как и я теперь», — объясняет Forbes Геннадий Спажев.
Энерджайзер для села
Спажев вырос в Твери, здесь же окончил Политехнический институт. В 1990-х у него была своя брокерская контора, торговавшая на Тверской и Московской биржах. Потом он с тремя партнерами создал фирму «Стройметалл». В 2002 году вышел из бизнеса и переехал в столицу — его позвали на наемную работу, связанную с оптовой торговлей металлами.
Купив квартиру на окраине Москвы, Геннадий продолжал каждые выходные ездить к родственникам и друзьям в Тверскую область и помогал восстанавливать два храма в деревне Кузнецово в 160 км от Твери.
Замытье всегда нравилось Спажеву: «Я давно хотел перебраться сюда, на берегах Медведицы красивые места, кругом сосны, родники». Когда начал строить в Замытье дом, вспоминает Спажев, к нему пришла церковная староста и заявила: «Что же ты помогаешь Кузнецову, а нам нет? Раз строишь дом, значит, деньги есть». Так он подключился к работам по спасению красивейшего сельского храма, построенного в 1833 году архитектором Николаем Леграном. Церковь Спаса Преображения — почти точная копия Владимирской церкви в Твери. Только тверскую церковь уничтожили в 1930-е, а в Замытье храм выжил, в советские годы его приспособили под хозяйственные нужды. Стоял огромный посреди села — без крыши, внутри росли деревья, рассказывает Спажев.