Россия и мир|Взгляд
И дать, и взять
За спорами в Киеве вокруг судьбы правительства незамеченным осталось важнейшее решение парламента — старт приватизации крупной госсобственности. Решено россиян к ней не допускать. Но не только поэтому украинская приватизация стала больше вопросом политическим, чем экономическим
Пока в Киеве не первую неделю обсуждают, как и за какую сумму (отчаянные называют 11 млн долларов) будут приватизировать самую знаменитую в стране Лукьяновскую тюрьму. Пока спорят, можно ли ее превратить в музей или обязательно строить на ее месте жилье, голосами 252 депутатов Украина приняла закон, необходимый для приватизации крупных государственных объектов.
В государственной собственности у наших соседей около 3 тысяч предприятий, около 2 тысяч из них не работают. Зачастую состояние их плачевно: инвестиций в модернизацию некоторых не было со времен СССР. Вспомним хотя бы остановившийся Донбасс — самый промышленно развитый регион страны, где ряд заводов металлургии и коксохимии уже не подлежит восстановлению. Подсчитано, что убытки только от неработающей части экономики примерно 100 млрд гривен в год. Сколь велика эта сумма, легко представить, сравнив цифры: в оптимистическом прогнозе от приватизации в нынешнем году страна получит 17 млрд гривен, или 700 млн долларов. И это притом что украинский мораторий на приватизацию иностранцами сельхозземель едва ли будет отменен. По некоторым сведениям, тут есть и простая техническая проблема — пока новый земельный кадастр страны готов лишь на 20 процентов.
Нового закона ждали практически изза одной строчки, формулирующей запрет на участие в украинской приватизации резидентов «страны-агрессора». Понятно, речь идет о России. Однако эта строка лишь надводная часть айсберга — приватизация ключевая не столько экономическая, сколько политическая проблема. Совсем недавно, в феврале, только после в том числе обещаний начать приватизацию, отозвали свои заявления об уходе из правительства министры продовольствия, инфраструктуры, здравоохранения и информационной политики. Ясней других это условие тогда формулировал министр АПК Алекcей Павленко: «Мое условие — завершить работу по приватизации. Я хочу, чтобы в результате под агропромышленным министерством не осталось ни одной компании».