Поэт-пророк, или Есть ли у России будущее?
Об одной идее Михаила Лермонтова
Провидческий дар Лермонтова отразился во многих его произведениях, и сам поэт обозначал себя как пророка, которому «вечный Судия» открыл знания о человеке и мире. В его произведениях мы можем видеть и сбывшиеся пророческие слова о революции («Настанет год, России черный год, // Когда царей корона упадет…»), и размышления о неосуществленном еще историческом потенциале российского государства. Особенно примечательной представляется диалектика историософских воззрений Лермонтова в связи с осмыслением «восточного вопроса» в аспекте русско-кавказского диалога. Уточнение взаимоотношений социокультурных систем Северного Кавказа, Грузии, русского Кавказа – задача сложная, ее разрешение требует специального научного исследования, которое сейчас проводится коллективом ученых Государственного университета просвещения в рамках реализации проекта «Россия и Кавказ в художественной историософии М.Ю. Лермонтова».
В статье мы коснемся лишь одного произведения Лермонтова, которое при всей своей краткости сфокусировало в себе значимые интенции творчества поэта и позволяет говорить о серьезности его размышлений о восточном вопросе. «У России нет прошедшего: она вся в настоящем и будущем. Сказывается сказка: Еруслан Лазаревич сидел сиднем 20 лет и спал крепко, но на 21 году проснулся от тяжелого сна. И встал и пошел и встретил он тридцать семь Королей и 70 богатырей и побил их и сел над ними царствовать». Эта образная идея была сформулирована Лермонтовым в записной книжке, подаренной ему князем В.Ф. Одоевским перед самой последней поездкой поэта на Кавказ. За три месяца, предшествующих трагической гибели поэта, в июле 1841 года, он написал в этом блокноте такие шедевры, как «Спор», «Сон», «Утес». «Выхожу один я на дорогу…», «Тамара», «Морская царевна», «Листок» «Пророк», всего 15 произведений, среди которых – и эта пророческая запись. Является ли она замыслом отдельного произведения? Может быть. Но данных об этом нет. Скорее, это образно выраженная законченная мысль о феномене России. Одно ясно: поэта мысль о прошлом, настоящем и будущем России особенно волновала. И волновала именно в связи с событиями, происходившими в то время на Кавказе, которым Лермонтов сам был свидетель. Это события Кавказской войны, в которой вершилась история, в которой Россия укрепляла свои восточные рубежи. Недаром заглавием для цикла произведений, написанных в «Записной книжке…», Лермонтов ставит слово «Восток».
Поэт часто писал черновики карандашом, затем рядом перебелял текст чернилами, временами вносил дополнительную правку. С этой заметкой он поступил особо: чернильный текст дан поверх карандаша, но не совпадает с ним один в один. В черновике текст имеет одну особенность – он отчеркнут с двух сторон, такими подчеркиваниями поэт не обрамляет более ни одного текста из названной тетради. Возможно, так Лермонтов отмечает важность и законченность выраженной им мысли, суть которой просматривается и в других его произведениях, как 1841 года, так и более ранних.
Попробуем системно разобрать построение лермонтовской заметки и ее смысл. Первая фраза лермонтовского текста («У России нет прошедшего: она вся в настоящем и будущем») уже рождает вопросы. На первый взгляд может показаться, что поэт, выстраивая текст по принципу контраста, использует антонимы: прошедшее – настоящее, прошедшее – будущее. Однако, добавляя отрицательную частицу «нет» и тем самым отрицая наличие «прошедшего», поэт «превращает» антоним в своего рода синоним в его уточняющей функции. И при кажущемся эффекте антитезы перед нами предстает риторическое высказывание со значением усиленного утверждения. Обратимся и к значению слова «прошедшее». Мы должны понимать, что настоящий поэт чувствует все тонкости смысловых оттенков слова. А Лермонтов именно таков. Неслучайно он употребляет слово «прошедшее», а не, например, слово «прошлое». Современные словари объясняют значение «прошлого» как того, что «непосредственно предшествует чему-то в последовательности объектов или явлений»