Наша няня горько плачет
Рука, качающая колыбель, как известно, правит миром. Ольга Зарецкая выяснила у героев «Татлера» и поставщиков нянь, какие в их детском мире сейчас тренды.
«Потом няня заявила, что моя мама неправильно держит Йосю: «Он у вас будет инвалидом». Мама ответила: «Или я, или она». Когда у глобально анализирующего рынки (рынок нянь в том числе) финансиста Яна Яновского родился первенец, он нанял очень пожилую француженку, качавшую колыбель еще детей Филиппа Старка. Личный райдер няни был длиннее списка вещей для новорожденного, из мясного она ела только кролика, и в итоге со всем райдером была передана большим русским олигархам. Они, кажется, поладили. А Ян с женой Леной долго обходились без помощниц. Но сохранили оставшуюся от француженки инструкцию по пользованию bébé. Тоник Rose Ancienne, Sanoflore, например, оказался очень полезной штукой от младенческой угревой сыпи. А в требовании не оставлять младенца на ночь в спальне родителей Ян с Леной ничего полезного не видят.
В 2012 году герои «Татлера» уже жаловались любимому журналу на проблемы с нянями. Бьюти-гуру Татьяна Рогаченко тогда хотела Мэри Поппинс, а получила фрекен Бок. У диетолога Ирины Почитаевой для тройняшек было семь нянь — от театроведа до преподавателя русского языка, и все регулярно посещали семейного психолога Юлию Гиппенрейтер. От агентств мамы требовали: «Пришлите профессионала!», опыт воспитания родных детей профессионализмом не считался. Приемлемыми сертификатами качества были как минимум два высших образования, никто не доверял простой деревенской Арине Родионовне.
Много чего с тех пор утекло. Сегодня татлеровские родители проще в своих требованиях. Журналист Наталья Лучанинова, к примеру, восемь лет назад не желала иметь дела с нянями своего возраста — потому что они мгновенно переходили на «ты» и выбалтывали все подробности о своей предыдущей работодательнице Анастасии Волочковой. «Но последние четыре года я живу с одной женщиной, мы ровесницы. Это как хороший брак, я им дорожу». При этом большинство ее друзей боится духовной близости с няней как огня: что угодно, только не брак!
В каком-то смысле все, от водителя до горничной, — няни. Они разбаловали работодателей так, что те разучились водить машину и ставить чайник. Не от большой любви, не надейтесь. Это форма порабощения. Пока хозяйка грешным делом думала, что за зарплату, не сопоставимую с расценками в Европе и США, наемные работники являются ее дворовыми крепостными, они методично укрепляли свою власть. Как в «Сексе в большом городе», когда муж смотрит на молодую няню, а жена не знает, кого больше боится потерять — мужа или ее. Чем беспомощнее работодатели, тем больше рынок домашнего сервиса — и няни потихонечку перетаскивают из Донецка всех своих кузин и племянниц.
Вы заметили, по какому сюжету проходят посиделки светских женщин? Сначала час обсуждают награжденный в Каннах корейский триллер «Паразиты» про домашний персонал. Потом вспоминают бывших нянь, на которых пало подозрение в воровстве. Наташа Лучанинова говорит, что до сих пор ищет коробку со старыми, дорогими сердцу и попе джинсами.
Но вот что интересно: в 2020‑м на действующих нянь почти не жалуются, ситуация стабилизировалась. Причем на Рублевке, Новой Риге и в ЦАО (точнее, на богатых нашими героями Патриарших, Чистых прудах и в Хамовниках) стабилизировалась она по‑разному.
«Те, кто на Рублевке, местами все еще живут в девяностых. Там только тридцать–сорок процентов реально деловых мам, а остальные не работают или ведут игрушечный бизнес. Для многих из них няня — никто. Представления о рынке труда там туманные, вроде «соседка положила пятьдесят тысяч, и я столько же — этим козам больше платить не за что», — смеется выпускница филфака МГУ, житель Малой Бронной Ксения Часовских. Рядом с домом она открыла агентство персонала «Ми-Ми», а в фейсбуке — группу Stars, где «адекватный женский контингент» ЦАО самоорганизовывается для похода в баню или на Диану Вишнёву. Такие мамы живут с детьми в городе, чтобы не отрываться от жизни. «Они понимают, что невыгоревшая, сообразительная няня стоит от восьмидесяти тысяч рублей. А если вы везете ее в Европу, то от тысячи шестисот до двух с половиной тысяч евро. Что недорого, потому что нанятая на месте бебиситтерша за положенные ей три-четыре тысячи евро не будет делать ровным счетом ничего. Отношение к помощникам в центре, в отличие от Рублевки, не барское. Дети у нас воспитанные, развитые, няни водят их в миллион кружков, в которых ребенок учит языки и нотную грамоту. Поэтому от нянь консерваторское образование родители требовать перестали».
«В моем кругу требования к няням не то чтобы снизились, но стали, я надеюсь, более человеческими, — подтверждает издатель «Татлера» и AD, житель Хамовников Анна Пчёлкина. — Все из-за соцсетей, они нас дисциплинировали в плане морали. Раньше считалось, что двенадцатичасовой рабочий день — это норм, а я сейчас думаю, что лучше десять или меньше. Приходящая к восьми утра няня не должна каждый день сидеть у тебя допоздна, это жестоко. Случалась у моих друзей и другая крайность — стать рабом няни, а потом громко рыдать над обманутыми ожиданиями: «Как же так, я столько для нее сделала?!» Мать я молодая, зато менеджер со стажем, знаю, что такое мотивация и демотивация. Отчитаешь няню — она потом выместит это на твоем ребенке. Во избежание недопонимания я своей написала job description — шпаргалку на одной странице мелким шрифтом. Там оговорены сверхурочные — чтобы няня не злилась, а, наоборот, радовалась дополнительной денежке, когда родители куда-то идут вечером. HR‑стратегия сработала: у нашей Лены есть уверенное чувство собственного достоинства, и в мое отсутствие она для дочери непререкаемый авторитет. Сказала убрать игрушки — Вера убрала игрушки. У меня такой номер не всегда проходит».