Из колеи ARM в созвездие «Эльбруса»*
Глава Ассоциации российских разработчиков и производителей электроники Иван Покровский рассказывает, как российская микроэлектроника наращивает свои компетенции в жесткой санкционной среде, каковы перспективы экосистемы вокруг процессора «Эльбрус» и надо ли России пускаться в гонку миниатюризации цифровых фабрик
Компания МЦСТ, разработчик оригинальных процессоров «Эльбрус», 3 июля объявила о раскрытии исходных кодов ядра Linux и ряда программных инструментов, обеспечивающих работу с архитектурой этой платформы.
Данное решение означает принципиальную смену траектории развития МЦСТ. Буквально пять лет назад это была закрытая вертикально интегрированная компания, ориентированная практически на одного заказчика. В такой конфигурации невозможно поддерживать высокий темп технологического развития. Чтобы конкурировать с другими технологиями, нужно расширять охват рынка. И МЦСТ решилась на первый этап трансформации, сконцентрировавшись на разработке процессоров и уступив часть возможностей партнерам, начавшим разрабатывать готовые программные решения для архитектуры «Эльбрус».
Теперь компания делает следующий шаг, переходя от узко коммерческих схем взаимодействия с партнерами к модели экосистемы, в рамках которой, строго говоря, ее участники друг другу ничем не обязаны. Партнеры могут взять открытый код, подготовленный МЦСТ, использовать его в своей области применения и выложить результат обратно в «сообщество», в котором, заметим, могут присутствовать и их конкуренты.
Казалось бы, прямой коммерческой выгоды от участия в этом «клубе вольных программистов» не просматривается. Нужен длинный вижн и мужество меняться, ведь в привычной закрытой модели жить гораздо спокойнее. Формирование модели коммерциализации в схеме открытой экосистемы связан, скорее, с выходом базового разработчика платформы в сервисы и техническую поддержку работы своих процессоров.
Мы встретились с руководителем Ассоциации российских разработчиков и производителей электроники (АРПЭ) Иваном Покровским, чтобы обсудить, каким образом стратегическое решение МЦСТ задает новый тренд в развитии российской микроэлектронной отрасли.
По мнению нашего собеседника, потенциальный эффект решения МЦСТ еще шире — речь идет о формировании добровольной коалиции партнеров, способных предложить альтернативу технологической колее RISC-архитектур (с короткой командной строкой), заданной успехом британского IP-вендора ARM, который практически монополизировал рынок процессоров для мобильных устройств. Дело в том, что особенности архитектуры «Эльбрус», основанной на длинной командной строке (VLIW), позволяют преодолеть ряд родовых ограничений RISC-процессоров, в частности экспоненциальный рост сложности процессоров при росте требований к производительности вычислений.
— Иван Александрович, первый вопрос — рамочный, чтобы понять контекст: что произошло в российской микроэлектронной отрасли после февраля 2022 года?
— Самое главное — санкционные ограничения вынудили крупнейших поставщиков оборудования начать переход от торговли импортом к созданию собственных продуктов. Этот фактор более значимый, чем государственное регулирование и программы импортозамещения. Торговые компании и интеграторы, которые обеспечивали основные каналы поставок продукции зарубежных вендоров, трансформируются в российских владельцев продукта, постепенно вживаются в непривычную для себя самостоятельную роль без направляющей линии от глобальных корпораций.
С этим процессом перехода торгового бизнеса в промышленность конкурирует процесс «китаизации». Проще остаться в торговле и перестроить каналы поставок с продукции западных вендоров на китайские. Здесь каждый делает свой выбор — быстрый возврат инвестиций на параллельном импорте из Китая, или длинные инвестиции в собственный продукт с накоплением компетенций в производстве и разработке, или комбинация этих подходов в разных пропорциях и сочетаниях.
Заказчики тоже видят этот выбор. Их краткосрочная задача замещения западных брендов на доступные альтернативы ведет в Китай, а долгосрочная задача создания доверенных решений, обеспечения безопасности и технологической независимости ведет к собственным разработкам, управлению требованиями и жизненными циклами используемой продукции.
В 2022 году нужно было срочно затыкать дыры, отрасль сильно качнуло в сторону «китаизации», поскольку процесс разработки и расширения производства длительный. В 2023 году разработка стала набирать обороты, а в поставках китайской продукции стали появляться новые ограничения и риски. В результате выпуск собственной продукции в отрасли в текущих ценах вырос за последние два года в полтора раза.
— Что вы включаете в эту цифру — только аппаратные решения или программное обеспечение тоже?
— Я имею в виду выпуск электронного оборудования, включая встроенный софт. Пока мы наблюдаем первый этап перехода к созданию собственной продукции. Его содержанием является локализация производства. Не имея компетенций в разработке собственных программно-аппаратных решений, российские компании отрасли приобретают конструкторскую документацию зарубежных партнеров на решения, максимально близкие к тем, к которым привыкли заказчики.
Этажи локализации
— У кого и как приобретается эта документация? Разве продавцы не рискуют подпасть под санкции США?
— В качестве партнеров выступают, как правило, ODM-компании из Китая, Тайваня и некоторых других стран (ODM, original design manufacturer — контрактный производитель и разработчик изделия по заказу и под маркой заказчика. — «Монокль»). Практически весь мировой рынок компьютерной техники сегмента B2C — персональные компьютеры, ноутбуки, смартфоны — выпускаются в рамках такой модели. И если мы возьмем реестр российской радиоэлектронной продукции, который по 719-му постановлению ведет Минпромторг, значительная часть продукции в разделах вычислительной техники и телекоммуникационного оборудования выпускается как раз по ODM-модели, с использованием конструкторской документации зарубежной разработки.
Сделки по приобретению конструкторской документации нигде не фиксируются. Российский покупатель КД заинтересован представлять это своей интеллектуальной собственностью без уточнения, как и кем она была создана, а зарубежный разработчик КД готов поддерживать это, чтобы его имя нигде не фигурировало. Пока у российского покупателя КД нет собственных компетенций в разработке, зарубежный разработчик сохраняет фактический контроль над интеллектуальной собственностью.
Но важно понимать, что зарубежный партнер использует в разработке те компоненты, которые ему привычны, ключевые микросхемы, как правило, американского производства. Таким образом, продукция ODM-контракторов подпадает под санкционные запреты минторга США по поставкам компонентов российским контрагентам, это во-первых. И, во-вторых, что еще более важно, такая схема локализации производства не формирует спроса на российскую микроэлектронику и не ведет к накоплению собственных компетенций в проектировании.
— Честно говоря, я вообще не понимаю, локализация каких именно операций происходит в описанной вами схеме.
— Главным образом в Россию переносится монтаж компонентов на печатные платы, а также последующие операции по сборке узлов, конечного оборудования, заливке программного обеспечения, испытаниям, настройке.
— И этого достаточно, чтобы готовые изделия были признаны российской продукцией?