Яна Сексте: «Скажу честно, я была потрясена, когда стала читать отзывы на фильм»
«Когда Владимир Львович предложил мне преподавать в Школе Табакова, сначала отказалась. Объяснила: «Потому что каждый новый спектакль — такое ощущение, что начинаю заново учиться этой профессии. Как я могу кого-то учить?» На что он улыбнулся и сказал: «Это значит, что ты можешь преподавать. Потому что артист, который решил, что все умеет и все знает, он остановился. Все, его больше нет».
— Яна, позвольте начать разговор с «Волшебника Изумрудного города», поскольку первого января состоится премьера в кино. У вас там необычная работа. Почему заинтересовались этим предложением?
— Во-первых, это режиссер Игорь Волошин, мы с ним уже работали. Умный, подробный, талантливый, интеллигентный, азартный человек, с которым всегда интересно пересечься. А второе, с «Волшебником Изумрудного города» у меня связаны хорошие воспоминания, ведь это одна из первых моих ролей на профессиональной сцене. Когда мне было 14 лет и я занималась в театральной студии при Рижском молодежном театре, им для спектакля понадобилась актриса на роль Тотошки. Поэтому то, что эта сказка появилась в моей жизни второй раз, конечно, очень трогательно, я очень хотела принять в этом участие.
— А сейчас какая роль?
— А сейчас... Знаете, это интересно... Когда вышел трейлер фильма, его во всех кинотеатрах показывали, я присылала знакомым ролик и просила: «Найдите, кого я играю». Они называли разных персонажей. И только моя сестра позвонила и спросила: «Ты — мышь?» На что я ответила: «Сама ты мышь! Я — Королева мышей!» Это Рамина, с которой Элли и ее друзья пересекутся, когда попадут на поле сонных маков. Не буду раскрывать секреты, но на съемках применялись очень интересные технологии. На площадке постоянно присутствовали специалисты по компьютерной графике. Кстати, когда шла на пробы, взяла у дочери Ани корону и показалась прямо в ней. Режиссер очень смеялся и сказал: «Все, ты утверждена».
— Еще вопрос о кино. Премьеру фильма «Мастер и Маргарита» обсуждали все. У вас там небольшая роль фельдшера Прасковьи Федоровны. Но ее заметили и даже номинировали как лучшую роль театральной актрисы в кино. А что для вас значит эта работа?
— Конечно, ждала с огромным трепетом и страхом, когда выйдет этот фильм. У меня не получилось прийти на премьеру, в тот день был спектакль, и мы с мужем пошли в кинотеатр поздно ночью. Я очень редко смотрю свои фильмы, не люблю себя на экране, но этот, по ощущениям, получился, мне кажется, это удача. Я знаю, что многие начнут со мной спорить, и это тоже хорошо. Изначально это такой материал, в этих спорах высекается всегда какая-то искра. Знаю, что после выхода «Мастера и Маргариты» продажи романа взлетели в разы. А после просмотра фильма первый раз в жизни сказала мужу: «Знаешь, Игорь, мне так хочется, чтобы меня узнали. А меня, блин, совсем не узнают». Он засмеялся и ответил: «Ну ты хоть хромать начни, дай людям хоть какой-то шанс». Роль маленькая, но мы с режиссером много репетировали, придумывали какие-то ходы. Вообще, это сейчас большая редкость — когда фильм репетируется. Обычно артисты на площадке встречаются впервые и говорят: «Ну-ка, давай сейчас придумаем, что бы нам тут сыграть». И мы какие-то вещи туда закладывали, придумывали, но я не думала, что это считает зритель.
Скажу честно, была потрясена, когда стала читать отзывы, когда поняла, что это все считалось, попало в людей. Сказать, что я счастлива, — ничего не сказать. Рада, что приняла участие в этой истории.
— Яна, знаю, у вас сейчас были гастроли... Поскольку мы давно сотрудничаем с театром, замечаю, что Владимир Львович не выбирает стандартные места для гастролей. Сначала Ямал меня потряс, потом Тобольск.
— Мы вчера ехали, муж с дочерью встретили меня в аэропорту, я рассказываю про Тобольск, рассказываю... Митя говорит дочери: «Слушай, Аня, какая огромная, великая страна». Потому что вроде бы все так говорим — огромная страна... Но еще так много мест, где большинство людей никогда не были. И это, конечно, потрясает, когда ты видишь Салехард, Тобольск... А я понимаю, что это никакие не крайние точки... Сибирь, эти немыслимые просторы, суровый климат, и ты понимаешь, что да, там живут люди.
— Там сейчас уже холодно?
— Когда мы только приехали, в первый день было минус пятнадцать, а когда улетали, уже плюс три. А у нас с дочерью есть такая традиция, мы отовсюду посылаем друг другу открытки. Был смешной момент. Во-первых, оказалось, сейчас целая проблема найти почтовую открытку. То есть открыток с видами, красивых, много, а почтовых нет. Но я нашла, пришла на почту, говорю: «Дайте, пожалуйста, марку». На меня женщина смотрит: «Что? Зачем?» Причем очень искренне. Я объясняю: «Ну марка почтовая, мне нужно наклеить ее на открытку, чтобы послать». И она так обрадовалась!.. То есть уходит эта культура, эта традиция.
Наш бывший студент Миша Шугарев, он только выпустился из Школы Табакова, стал артистом нашего театра, слышит эту историю... Я на него так смотрю и говорю: «Миш, а ты получал когда-нибудь письмо по почте?» — «Нет» — «Дай мне адрес, я тебе пришлю». А раньше мы переписывались. У моей мамы сохранены все письма. Когда я в 1998 году поступила в Школу-студию МХАТ, писала ей письма от руки. Как я сейчас понимаю, делала это где-то на лекциях. И все это сохранено! И я пытаюсь это привить своей дочери. Она пока не знает, но я ей написала: «Аня, пишу тебе из первого города Сибири. Отсюда началось завоевание Сибири, здесь много снега, но он весь растает от огромной маминой любви к тебе. Мама очень скучает, поэтому скоро мама поедет домой». Видимо, действительно, моя любовь к ней настолько большая, что, когда мы уезжали, было плюс три и дождь. Конечно, была и экскурсионная программа. Успела увидеть и тюремный замок, и кремль...
— А когда были на Ямале, вы не ездили на стойбище?
— Это тоже очень смешная история. Дело в том, что это я решила, что нам всем коллективом нужно туда поехать. Знаете, как в «Служебном романе»: Шура была активная. Чтобы успеть съездить до репетиции, решили собраться в восемь утра. Мне говорят: «Да ты же первая не встанешь». — «Встану!» Я всех убеждала, агитировала, уговаривала. И вот восемь утра, холодно. Мы все, одетые в комбинезоны, в ватные штаны, шапки, собираемся... В общем, не работало стойбище в тот день. Не знаю, почему они закрылись, но с нами поступили дико. Я понимаю, что надо как-то выкручиваться, говорю: «Ребята, пошли гулять». В общем, разные слова мне сказали коллеги. Со мной пошли гулять, но не все. Так что со стойбищем пока не сложилось. Но мы в Салехарде были уже не один раз, думаю, поедем туда снова, и в стойбище я их все равно свожу.
— Яна, помимо работы в театре и съемок в кино, вы преподаете в Школе Табакова. Я понимаю, что это большой труд. Как вы к этому пришли?
— Когда Владимир Львович в какой-то момент позвал меня к себе в кабинет и сказал, что хочет, чтобы я пришла в Школу, ушла думать. Два дня ходила, мучилась, все это в себе переворачивала... Пришла к нему и сказала: «Владимир Львович, нет, ну нет. Прям вот нет». — «Почему?» — «Потому что, вот клянусь, приступая к каждой новой роли, ты понимаешь, что даже не знаешь, как это начать делать, как к этому подступиться. Каждый новый спектакль — такое ощущение, что начинаю заново учиться этой профессии. И как я могу, ничего не умея, ничего не понимая в этом сама, прийти и кого-то учить?» На что он улыбнулся и сказал: «Это значит, что ты можешь преподавать. Потому что артист, который решил, что все умеет и все знает, он остановился. Все, его больше нет». Владимир Львович всегда говорит, что актерство — это профессия, в которой нет конечной точки, к которой ты мог бы прийти. Он любит повторять, и мне тоже очень нравится это выражение: «Движение к постоянно достигаемой и никогда не достижимой цели».