Почему религия вызывает такие сильные чувства?
Хотим мы того или нет, современный мир все сильнее вовлекает нас в бури религиозных страстей. Почему конфессиональные вопросы стоят так остро в наши дни? И можем ли мы оставаться над схваткой? Об этом размышляют социологи Марина Мчедлова и Фредерик Ленуар.
Марина Мчедлова, доктор политических наук, главный научный сотрудник центра «Религия в современном обществе» Института социологии РАН. Автор множества работ о религии в России.
Фредерик Ленуар (Frédéric Lenoir), философ, бывший главный редактор журнала Мир религий (Monde des relogions). На русском языке издано его Пророчество Луны (Эксмо, Домино, 2011).
Psychologies: Мы почти каждый день узнаем о фанатиках, о терактах и сталкиваемся с эмоциями по этому поводу, в том числе с религиозными чувствами. Нами действительно управляют страсти, когда речь заходит о вере?
М. М.: Когда речь заходит о религиозных вопросах, у многих возникает особое психологическое состояние, которое не всегда поддается контролю разума. При этом религиозное сознание и религиозное чувство – разные вещи. У верующего человека религиозное чувство выражено ярче, но оно может присутствовать и у того, кто далек от религии. Поэтому вопрос, например, об оскорблении религиозных чувств и святынь может затрагивать и неверующих. Для одного оскорбление святынь невыносимо, а другой вовсе не считает его запретным, но и такой «вольтеровский» подход может оказаться на самом деле превращенным религиозным чувством. Куда не распространяется рациональное мышление, туда распространяется эмоция.
Ф. Л.: Здесь мы находимся в области иррационального. Религиозные верования подтверждаются только ими самими. Поэтому в этой области чувства очень сильны. Для верующих основное – это уважение к их учению и обычаям. Но для неверующих все это лишено смысла! Поэтому дискуссия быстро становится невозможной. Исследователи раньше считали Европу моделью того, что произойдет во всем мире: религия будет становиться все более частным делом, и одновременно будет распространяться духовность без религиозности. Однако в последние 30 лет мы наблюдаем обратное явление. Религия, хоть и значительно отступив в современных обществах, продолжает подпитывать дискуссии и противоречия, а в развивающихся странах она не просто удерживает свои позиции, а переходит в наступление.
Выходит, нейтральное отношение к религии вообще невозможно?
М. М.: В принципе возможно, но в наши дни оно становится все более редким. Если 20–30 лет назад религия во многих странах была на периферии общественной жизни, то сейчас она вернулась в публичное пространство, и невозможно к ней никак не относиться. Приходится признать, что за последние десятилетия мы не стали ни просвещенней, ни образованней.
Почему религиозные вопросы снова стали актуальными?
Ф. Л.: Ускорение глобализации вызывает исключительно сильный культурный шок. А религия – важнейшая часть нашей самоидентификации, нашей принадлежности к своей культуре: христианство на Западе, ислам в арабских странах, индуизм в Индии. Религия оказывается последней политической истиной: люди объединяются вокруг общей веры в нечто трансцендентное, в невидимое целое, которое больше них. Так религии создают социальные связи, чувство принадлежности к коллективу. Во времена кризиса, когда политики не могут обойтись собственными средствами, они всегда обращаются к религии.
М. М.: Это важнейший вопрос, и решить его сейчас пытается множество блестящих умов. Социолог религии Питер Бергер, сторонник самой жесткой теории секуляризации, полагал, что религиозные институты, сознание и практика постепенно уйдут в частную сферу и на периферию общества. Но в 1999 году он был вынужден признать, что ошибался. Политолог и теоретик модернизации Роналд Инглхарт изменил свои взгляды и теперь считает, что нет единственно заданного пути, ведущего в итоге к принятию европейских ценностей. Может происходить, наоборот, усиление традиционализма, в том числе ориентация на религиозные ценности.
Эта ценностная развилка означает конфликт цивилизаций?
М. М.: Я бы не сказала, что это обязательно конфликт. Это может быть поиск нового пути сосуществования. Другое дело, что такое сосуществование не всегда будет мирным, к сожалению. Почему в общество вернулись религиозные смыслы? Во-первых, мы видим, что принцип светскости утратил монополию на описание реальности. А во-вторых, в глобальном мире различные культуры, чтобы сохранить свою самобытность, обращаются к наиболее устойчивым критериям идентичности. Глобализация призывает к одинаковости, поэтому уравновесить ее можно только многообразием. И мы сейчас имеем дело с активизацией не столько даже религиозного, сколько конфессионального сознания. Обратите внимание: противоречия между разными конфессиями внутри одной религии тоже обостряются. И если раньше православие и католицизм были универсальными системами взглядов, то теперь они больше связаны с государством и этносом.