Наш неподалеку
Прощались с Михал Михалычем на Новодевичьем.
Было холодно, но пронзительно ярко и солнечно.
Главная аллея, венки, цветы, почетный караул.
Людей немного — карантин.
И слов немного — лучше него все равно не скажешь.
Теперь к нему можно приходить сюда.
У него теперь замечательные соседи — Данелия, Волчек, Захаров, Ландау.
А у нас?
А у нас, точнее, с нами — весь необъятный Жванецкий.
И не только теперь:
Его фирменное «ваш неподалеку»
Становится неизменно вечным.
В подтверждение «Огонек» публикует подборку произведений любимого автора,
Собранную для журнала им самим нынешней осенью.
Без всяких формальных прощаний …
Москва — Мурманск
Люблю в пьяном виде чемодан собирать. По прибытии находишь столько интересного... К счастью, есть всё, кроме самого необходимого.
Как я забыл, что еду на Север? Зато две пары плавок, безрукавка, сандалии — всё пригодилось. В гостинице безвыходно. Концертный костюм одолжил в местном драмтеатре. Но сам концерт... Спросите в Мурманске. Видимо, настроение передалось. Голубые вьетнамки на ступнях, к ним бежевые носочки, чёрный строгий костюм с отвислым задом и полосатой безрукавкой типа тельняшки сразу дали зрителям нужный настрой. И всё, включая самое грустное, шло под хохот и аплодисменты, и крайне одобрительный свист.
В конце концерта, когда я сдал назад и от этого случайно вы‑ шел из вьетнамок,— настоящий скандёж с рыданиями. Короче, все встали и стоя скандировали, пока я через длинный костюм попадал во вьетнамки. А записки: «Я счастлива, такое могли устроить только Вы. Марьяна, 26 лет, рост 176 см, тел. 8‑26‑392 и т. д.».
На вокзале толпа. В вагоне цветы. Без бутылки в купе даже стучать боялись. Проводница что-то пела, застилая два матраца, три подушки, два одеяла и всё время с песней «Я могла бы побежать за поворот». Потом каждые пять минут — голову в купе: «Не жарко? Не холодно? Может, вентилятор? Может, портативный телевизор? Может, шампанское от директора ресторана?». У них, оказывается, всё есть... И пюре... И торт... И вареники...