Дефицита нет и не будет
Аномальные качели спроса, гигантские изменения в ассортименте, новые товары и рыночные ниши — вот главные тренды на потребительском рынке в уходящем году
Турбулентность, с которой столкнулся в этом году российский ретейл и весь потребительский рынок, беспрецедентна. С конца февраля, сразу после объявления о начале СВО, многие россияне в ожидании роста цен и дефицита товаров из-за ухода ряда иностранных игроков начали активно затовариваться. Ажиотажный спрос в основном возник в непродовольственной рознице — на бытовую технику и электронику, стройматериалы, мебель, одежду и обувь, спортивный инвентарь, лекарственные препараты, косметику. Отдельные ретейлеры и представители маркетплейсов фиксировали по этим категориям увеличение спроса на 100–300%.
В марте–апреле, напротив, потребители существенно сократили закупки. Россияне стали экономить буквально на всем, за исключением товаров первой необходимости.
По оценкам компании INFOLine, июль–сентябрь 2022 года — это худший квартал для российских ретейлеров. Однако летом наступила стабилизация.
После осенних новостей о мобилизации индекс покупательской уверенности снова ушел в негативную зону. Но вторая волна спада продаж была менее стрессовой для покупателей, так как из-за сильного рубля рост цен замедлился, а некоторые товары и вовсе подешевели. При этом если в марте больше приобретали импортные дорогостоящие товары из непродовольственной розницы, то в сентябре возник повышенный спрос на мясные и овощные консервы, бакалею, растительное масло, туалетную бумагу.
Самое главное достижение этого года — удалось избежать дефицита товаров, о котором многие говорили (разве что за исключением автомобилей). По подсчетам АКОРТ, сокращение ассортимента оценивается максимум в 2,5%. Не допустить пустых полок помогло перестраивание логистических цепочек в поставках сырья и готовых товаров, развитие параллельного импорта и ожившее внутреннее производство. Например, в торговой сети «Ашан» рассказывают, что сегодня более 98% ассортимента их гипер- и супермаркетов произведено в России. Продажи одежды российских брендов в этом году выросли на треть. Российские мебельщики заявляют, что в состоянии полностью покрыть российский спрос.
Бюджетные покупки
Ключевым ориентиром для покупателей в розничных сетях остается цена товара. Поэтому по-прежнему востребованы промоакции (некоторые покупатели собирают свою потребительскую корзину полностью из промо). Согласно отчету NielsenIQ, в текущем году почти половина продаж товаров и продуктов повседневного спроса в денежном выражении реализуется со скидками, а инвестиции игроков рынка в промоакции почти на 15% превышают прошлогодний уровень. Аналитики прогнозируют, что по итогам года доля продаж по промо в магазинах обновит исторический максимум.
Например, торговая сеть Metro запустила в этом году новую кампанию, в рамках которой цены на 12 тыс. товаров были снижены более чем на 30%. Руководитель дивизиона электронной коммерции сети Metro (Cash & Carry) Денис Марфутин уточняет, что это не маркетинговая акция, а часть стратегии поддержки клиентов: до конца года в магазинах сети проводится кампания «Гарантия низких цен», в ходе которой покупателям предлагают самые низкие цены на рынке. А если они найдут дешевле, то, согласно правилам акции, ретейлер вернет разницу в десятикратном размере в виде кешбэка.
В торговой сети «Улыбка радуги» скидки действуют на 53% ассортимента. Срок действия предновогодних акций продлен до конца года, чего ранее в компании не предпринимали. В сети ожидают, что рост продаж в этом сезоне окажется на уровне прошлогоднего или чуть меньше: теперь люди меньше тратят сверх бюджета. Многие ищут выгодные предложения, чтобы закупить товары, которыми пользуются регулярно, а не новые для себя дорогие продукты, как раньше.
С широким размахом промоакции устраивают и представители онлайн-торговли. Например, по итогам одиннадцати месяцев собственные вложения Wildberries в предоставление скидок покупателям составили 203 млрд рублей — это на 25% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Причем больше всего в маркетплейсе инвестировали в предновогодние распродажи. Например, в ноябре инвестиции в промо достигли 32,5 млрд рублей (+49% год к году) — это максимальный показатель за всю историю компании.
В Национальном союзе производителей молока («Союзмолоко») отмечают, что в текущем году наиболее выраженной стала тенденция замещения в рационе отдельных дорогостоящих категорий продукции более доступными, в том числе питьевым молоком. Так, падение продаж по функциональным напиткам, йогуртам, творожкам, десертам составило от 15 до 20%. По мнению Юлии Евстигнеевой, руководителя направления маркетинговых исследований Unilever в России и Беларуси, люди сегодня и вовсе отказываются от товаров, которые, по их мнению, не являются необходимыми — например, от ополаскивателей для полости рта, средствами по уходу за телом.
Потребители заметно переместились в магазины с более низким ценовым предложением. При этом если жители крупных городов чаще переходили из супермаркетов в магазины у дома, например из «Перекрестка» в «Пятерочку», то в регионах начинают активно закупаться в жестких дискаунтерах вроде «Светофора». По итогам первого полугодия сеть «Светофор» увеличила свою розничную выручку на 58%, это максимальный прирост среди крупнейших ретейлеров.
Еще один способ экономии — выбор собственных торговых марок ретейлеров (СТМ). По данным «Ромир», товары под СТМ примерно на 20–30% дешевле тех, что предлагают независимые бренды. Для торговых сетей, которые в этом году очень сильно увеличили количество товаров под СТМ, это возможность восполнить ассортимент после ухода с рынка ряда брендов, а также увеличить объемы продаж. По прогнозам INFOLine, по итогам 2022 года в России будет реализовано СТМ на сумму не менее 1,3– 1,4 трлн рублей (12–13% общего оборота на рынке продуктов питания).
Претенденты на рост производства
Непродовольственный сектор потребительского рынка столкнулся с существенным спадом продаж. Однако уныния среди отечественных компаний не наблюдается: происходит серьезная трансформация технологий производства, ассортиментной и ценовой политики, каналов продаж. Производители видят потенциал и в спросе, и в освоении новых рыночных ниш.
По данным Fashion Consulting Group, спад продаж одежды, обуви и аксессуаров в России по итогам года составит 15–20% в денежном выражении. Между тем продажи одежды российских брендов в текущем году выросли на треть по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, что в первую очередь связано с уходом западных компаний с российского рынка.
Одежные компании уверены, что в производственном плане они уже сегодня могут конкурировать с иностранными игроками. По мнению генерального директора компании Forward Виталия Цыганкова, многое зависит от вида продукции. Спортивные костюмы и ветровки из синтетических материалов пока выгоднее производить в Китае, где есть огромный выбор по тканям и фурнитуре. Произвести там готовые вещи получается на 20–50% дешевле, чем в России. При этом наиболее сложные и дорогие изделия лучше отшивать в нашей стране: стоимость пошива курток с наполнителем пух-перо гусиное уже сопоставима с ценами в Китае, а к нам поступает продукция более низкого качества. Российские производители хорошо научились шить простые вещи из хлопка — футболки, худи, бейсболки и т. п., — а при достаточном объеме они могут конкурировать по цене с фабричным Китаем.
Многие фешен-ретейлеры и производители, столкнувшись с сокращением потребительского спроса, создают дополнительные бюджетные коллекции. Если раньше выпускались более сложные изделия с молниями, надписями, шевронами и проч., то теперь — те же костюмы, футболки, шорты, толстовки, худи разных цветов с более простым дизайном. Качество при этом остается прежним.
Существенно взбодрил легпром возросший спрос на военную экипировку. Предприятия рассказывают, что подобных заказов стало много, особенно с августа-сентября. Прежде всего, эти заказы пришли производителям корпоративной одежды. «Раньше наша компания шила зимние костюмы для своих заказчиков (служба охраны, ведомства), а сейчас мы стали шить зимние вещи для военнослужащих. В продуктовой матрице компании появилось порядка 10–15 наименований», — рассказывает генеральный директор компании «ИстокПром» Артем Рошкован.
Производители обуви подтверждают интерес к специальной продукции и переходят на ее производство. «Продукцию для силовых структур мы никогда не производили, этим занимаются предприятия, работающие по госзаказу. Но в этом году на фоне серьезно возросшего спроса нам пришлось существенно переработать подход к сапогам с резиновой калошей и берцам, — говорит генеральный директор российской обувной фабрики «Юничел» Владимир Денисенко. По его мнению, спрос на такую обувь не завязан исключительно на спецоперацию и мобилизацию: комфортные и теплые ботинки, с повышенной стойкостью к нагрузкам нужны и в мирной жизни.
В стиле IKEA
Летом Ассоциация предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности (АМДПР) сделала поспешный прогноз, что продажи по итогам года сократятся до 50%. Однако произошла корректировка розничных цен — за счет перехода на азиатские и российские комплектующие и укрепления рубля, и в итоге производство мебели в натуральном выражении может снизиться лишь на 4–5%, а в стоимостном останется на уровне прошлого года.
Цены на готовую мебель с начала года снизились в среднем на 10%. И не только потому, что мебельные фабрики поменяли европейских поставщиков комплектующих на турецких и китайских, цены у которых ниже. Подешевело сырье, например плиты ДСП (отчасти из-за попадания продуктов деревопереработки под экспортные санкции). К тому же на массовом мебельном рынке сильно обострилась конкуренция.
Импорт мебели в Россию продолжается в полном объеме, как и раньше, в том числе из недружественных стран. При этом экспорт мебели в европейскую зону закрыт полностью. И экспортеры, которые, например, раньше работали на IKEA, теперь повернулись на внутренний рынок. «Уход IKEA — это прежде всего уход удобного сервиса для покупателей, — комментирует Александр Шестаков, генеральный директор Первой мебельной фабрики. — Большая часть продукции, которая продавалась в магазинах IKEA, выпускалась российскими предприятиями, поэтому она вся осталась на рынке. Вопрос сегодня в том, как по-новому, красиво нам свою мебель представить покупателю, как это делала IKEA. Этим сейчас все занимаются. Например, наша фабрика запустила программу покупки мебели со склада, готовой к сборке, по системе а-ля IKEA. То есть мебель в разобранном виде в тех же пакетах, упаковке можно покупать и получать со склада в один день. Продажа таких модульных кухонь запущена с середины декабря».
Дальнейшие планы мебельных предприятий во многом зависят от действий государства по поддержке отрасли, в первую очередь от мер воздействия на импорт из недружественных стран. «Сейчас мы находимся в неравноценных, несимметричных условиях, рост курса рубля привел к тому, что экономика импорта мебели в Россию более выигрышна, чем экспорт за рубеж», — говорит исполнительный директор компании «Ангстрем» Вадим Чернушкин. По мнению Александра Шестакова, отечественное производство и производство мебели в дружественных странах полностью покрывает потребности россиян, поэтому для недружественных стран рынок необходимо закрывать.
Рынок новостроек встал на понижательный тренд
Аномальные качели спроса — одна из главных особенностей года на рынке жилья. «После начала СВО наблюдался ажиотажный спрос: опасаясь девальвации рубля, люди инвестировали в надежные физические активы. Но уже в апреле–марте спрос на новостройки резко уменьшился — на 40 процентов. Летом началось постепенное восстановление рынка. Но в конце сентября объявление о частичной мобилизации вновь обвалило спрос — на 45 процентов. В ноябре — вновь оживление, подогреваемое новостями о предстоящей отмене льготной ипотеки и крупными дисконтами, объявленными девелоперами. Тем не менее по отношению к прошлому году спрос все равно на треть меньше», — приводит подробную хронологию колебаний спроса управляющий партнер компании «Метриум» Надежда Коркка.
Покупатели разных сегментов действовали по разным сценариям. Небогатые люди, боясь обесценивания денег, стремились купить жилье как можно быстрее. Покупатели с деньгами придерживались обратной стратегии. Поэтому элитный сегмент пострадал от падения спроса значительно сильнее, чем массмаркет. Хотя есть и исключения: сочинский комплекс Mantera Residence в этом году побил все ценовые рекорды. Сейчас стоимость квадратного метра в нем превышает 3 млн рублей, в пентхаусе — 6 млн рублей. Это аномальные цены: жилье в Сочи стоит дороже, чем в Москве и Монако.
В 2020–2021 годах новостройки в крупнейших городах страны дорожали невиданными темпами — до 40% в год. Но начиная с сентября этого года рынок стал резко охлаждаться, переходя в новую фазу. Резко упал спрос: например, в Уфе и Волгограде продажи новостроек упали в пять-шесть раз. За год резко, по данным Dataflat.ru на 34%, сократилась выручка и столичных девелоперов. Питерские застройщики «недобрали» 37% выручки.
В ряде городов началось падение цен. Расчеты портала «Мир квартир» показывают, что цены в Москве за четвертый квартал этого года снизились на 4,4%. Цены на столичном рынке вторичного жилья падают уже шесть месяцев. «В городах-миллионниках в первом квартале прирост цен был двузначный, но уже со второго квартала началось замедление роста, а кое-где наметилось и падение, осенью в это падение начало вовлекаться все больше городов», — говорит генеральный директор «Мира квартир» Павел Луценко.
Удешевление вторичного рынка в сочетании с ростом цен на новостройки привело к парадоксальной ситуации: строящиеся квартиры зачастую дороже готовых. Разворот тренда на снижение цен происходит на фоне исторически высоких цен на новостройки: средняя стоимость, например, в столичных новостройках приблизилась к 300 тыс. рублей за квадратный метр. Причем сильно раскачать спрос через ипотеку вряд ли получится. Фактор ипотеки уже почти полностью отыгран: в Московской и Ленинградской областях за год доля ипотечных сделок с новостройками поднялась с 62 до 88%. В полтора раза вырос и средний срок кредитования. Исчерпание спроса доказывается и постоянно сокращающейся площадью квартир в новостройках. За год в Москве она уменьшилась на 10% — денег у покупателей все меньше и меньше.
Один из главных сюжетов года — появление больших скидок от застройщиков. Пионером стал столичный девелопер Level, еще летом предложивший скидки до 30% на свои новостройки. Другие застройщики были очень недовольны ренегатом, отважившимся на скидки, но постепенно тоже стали к ним прибегать. Следует отметить, что еще в начале осени большие скидки в большинстве случаев были лишь маркетинговым инструментом привлечения покупателей. Они распространялись на небольшой пул малоликвидных квартир или это была «скидка на накидку». В ноябре–декабре скидки стали массовым явлением.
В конце этого года перед властями стоял сложный выбор: продлевать или нет программу льготной ипотеки. Любое из решений имело негативные последствия. Если не продлевать, возникает риск обвала спроса и всего рынка строительства. Если продолжать программу, велик риск надувания пузыря на рынке недвижимости. В итоге власти продлили программу льготной ипотеки на новостройки еще на полтора года, до 1 июля 2024-го, повысив в качестве компромисса процентную ставку — с 7 до 8% годовых. Параллельно была расширена программа «Семейная ипотека» со ставкой 6% годовых. Теперь в нее попадают все семьи с двумя несовершеннолетними детьми, а не только те, где ребенок родился после 2018 года.
Со следующего года Центробанк запрещает программы субсидируемой застройщиками ипотеки с крайне низкими ставками. Такие программы с ипотечными ставками от 0,1% годовых крупнейшие застройщики страны вместе с банками ввели летом в качестве реакции на резкое падение спроса. Это чем-то похоже на иранскую ипотеку, где исламскими правилами запрещена выдача кредитов под процент. В Иране в итоге квартиру стоимостью в 100 единиц продают в многолетнюю беспроцентную рассрочку, но по цене 150 единиц. В России так же: застройщик увеличивал цену на квартиру процентов на 20 и сразу выплачивал эту сумму переплаты банку в качестве компенсации за недополученные доходы от снижения ипотечной ставки. Покупатель приобретал новостройку по завышенной цене, но за счет низкой ставки имел невысокий месячный платеж по ипотеке. Центробанк указывал, что такие схемы рискованны для банков, так как в случае несостоятельности заемщика на балансе банков оказываются квартиры по завышенной цене.
В 2023 году застройщики будут вынуждены ввести новые финансовые продукты на замену субсидируемой ими ипотеки. Уже есть кредиты, когда первоначальный взнос включен в общий размер кредита. Постоянно растет длительность рассрочек. Один из наиболее модных и новых инструментов сегодня — траншевая ипотека, когда кредит разделен на несколько частей и на первом этапе могут устанавливаться сверхнизкие платежи — даже один рубль в месяц.
Яркий тренд последнего года — резкое улучшение качества девелоперского продукта. Это стало возможно благодаря резкому росту цен в 2020–2021 годах: часть увеличившейся маржи застройщики направляют на благоустройство территорий, входные группы жилых домов или создание социальной инфраструктуры. В результате произошел сдвиг: решения из премиального сегмента активно применяются в проектах бизнес-класса, а проекты массмаркета сейчас часто по уровню не хуже бизнес-класса пятилетней давности. Продолжает расти доля новостроек с отделкой. Так, девелопер «Самолет» уже 90% квартир продает не только с полной отделкой, но и с меблировкой и оборудованной кухней. В сегменте массмаркета несколько лет назад такое было невозможно и представить.
В 2023 году тренд на усложнение девелоперского продукта и качественное жилье может развернуться. За этим разворотом -— снижающиеся цены на жилье и сокращающиеся объемы продаж, а также резко выросшие риски для девелопмента в целом. В регионах банки, финансирующие стройки, уже заставляют застройщиков упрощать проекты, чтобы сократить себестоимость.
Сегодня на рынке просматриваются несколько сценариев развития ситуации. Первый — стагнация цен. Банки и застройщики не заинтересованы в удешевлении недвижимости, они будут всеми силами удерживать нынешний уровень цен. В их арсенале много инструментов — от разнообразных финансовых схем для подстегивания спроса до перехода к стратегии значительного сокращения предложения новостроек на рынке. Второй сценарий — сдувание ценового пузыря. Аномальный рост цен на жилье в 2020–2021 годах во многом был связан с допинговой накачкой рынка новостроек льготной ипотекой. Нынешний уровень цен неадекватен доходам населения. Соответственно, при резком снижении спроса цены могут опуститься процентов на 30, до уровня 2019 года. Третий сценарий — обвальное падение цен на жилье — сегодня рассматривается как маргинальный.
Авторынок: движение в объезд
На автомобильном рынке падение продаж в этом году было наиболее драматичным на всем потребительском рынке — рекордные 60%! Среди 700 тыс. проданных новых автомобилей около 250 тыс. — традиционные российские марки, порядка 100 тыс. — китайские. Средняя цена продаж составила 2,3 млн рублей. В основном потребители заняли выжидательную позицию — отложили покупку нового автомобиля до лучших времен либо переключились на вторичный рынок: по данным «Автостата», в текущем году объем продаж машин с пробегом сократился гораздо меньше, чем реализация новых авто — примерно на 20%, до 5 млн единиц.
Причина столь своеобразных итогов на рынке — прекращение поставок новых машин большинством иностранных автоконцернов. На данный момент они разделились на три категории: первые — компании, которые, громко хлопнув дверью, объявили об уходе с российского авторынка, в том числе закрыв местное производство (к ним относятся Renault, Nissan, Toyota, Mercedes-Benz, Mazda и ряд других). Компании из второй категории (корейские Hyundai и Kia, французы — Citroën, Peugeot, чешская Škoda, немецкие Volkswagen и BMW, а также японские Subaru, Mitsubishi и др.) заняли выжидательную позицию: они вроде бы поддержали бойкот, прекратив поставки в Россию, но громких заявлений об уходе не делали, а свои производственные мощности пока законсервировали. Наконец, третий тип — это производители, которые официально остались на российском авторынке. В основном это китайские автоконцерны: активная «большая китайская тройка» Chery, Geely и Haval и занимающие более осторожную позицию в отношении России JАС, FAW, Dongfeng, Changan, GAC и др. Таким образом, более чем из 50 присутствующих на российском авторынке брендов к концу года здесь официально осталось порядка 15 (включая российские АвтоВАЗ, ГАЗ, УАЗ).
В результате на рынке возник жесткий дефицит, наложившийся на сокращение поставок из-за пандемии. Дилеры в основном распродают остатки, накручивая при этом цены: по данным «Автостата», средняя розничная стоимость нового автомобиля в уходящем году — 2,3 млн рублей, почти на 50% больше, чем в 2019-м.
Ситуацией пользуется АвтоВАЗ: сумевший наладить у себя на конвейере выпуск бюджетной модели Lada Granta, а также внедорожников Niva Legend и Niva Travel, ведущий российский автопроизводитель по итогам ноября занял небывалую за последние десятилетия долю в продажах — 47%! Рывок в освоении российского рынка совершили китайцы, которые в последние месяцы года получили более 30% рынка. Некоторые из китайских игроков, такие как Chery, Great Wall, ведут себя очень агрессивно, выводя на российский рынок новые авто, в том числе в премиальном сегменте.
Объездные пути в развитии бизнеса участники рынка ищут в параллельном импорте. В последние месяцы как крупные автодилерские предприятия, так и средние компании, а также частные лица активно ввозят новые автомобили без согласования с производителями из самых разных географических точек: из стран ближнего зарубежья, из Германии, Южной Кореи, Объединенных Арабских Эмиратов, Китая. Иногда встречаются экзотические государства — Индонезия, Таиланд, Малайзия.
В параллельных поставках встречаются как привычные для рынка модели (Volkswagen Golf, Hyundai Tucson, Nissan Juke и проч.), так и совсем необычные авто типа поставляемого из Индонезии кроссовера Toyota Rush, который имеет рамную конструкцию кузова, вместительность на семь мест, но при этом оснащен скромным 1,5-литровым мотором, древней четырехступенчатой автоматической коробкой передач, но главное — непривычным для России задним приводом. Тем не менее «параллельные» автомобили в РФ сейчас пользуются устойчивым спросом, и цены на них обычно на 10–20% ниже тех, по которым еще недавно продавались такие же или аналогичные модели в официальных дилерских сетях. Что же касается гарантийных обязательств, то вместо автопроизводителей теперь, например, крупные дилеры дают гарантию на дватри года на ввозимые ими машины.
По оценкам аналитиков, по итогам 2022 года параллельные поставки могут составить порядка 10% всего российского авторынка. Андрей Ольховский, генеральный директор компании-автодилера «Автодом», считает, что в ближайшем будущем параллельный импорт может занять до 30% всех продаж. Впрочем, участники авторынка призывают относиться к параллельным поставкам как к временному явлению, поскольку такие схемы несут для потребителя значимые риски (нет заводской гарантии, адаптации к российским условиям, постпродажного обслуживания, устойчивых поставок запчастей). Они надеются, что в наступающем году драйверами развития продаж все же станут официальные поставки новых машин.
Планы роста продаж, в частности, связываются с развитием производственных проектов на территории РФ: прежде всего это АвтоВАЗ, который в новом году обещает поднять производство вдвое, более чем до 400 тыс. машин, расширив свой модельный ряд (весной ожидается запуск модели Vesta, на подходе производство Largus). Свое слово на рынке обещает сказать завод «Москвич», запустивший производство в ноябре и обещающий в 2023 году выйти на мощность до 40 тыс. единиц. Свои амбиции демонстрирует и предприятие «Моторинвест», которое начало в Липецкой области выпуск электрокаров под маркой Evolute, обещая годовой объем до 15 тыс. таких машин. На днях о перезапуске производства объявила компания Sollers, которая после ухода своего партнера Ford приступила в сотрудничестве с китайцами к выпуску легких коммерческих автомобилей под своей маркой, заявляя о планах выйти на уровень 40–50 тыс. машин в год.
Участники авторынка прогнозируют, что в случае продолжения санкций в новом году головокружительное падение продаж уже остановится и по итогам 2023-го рынку удастся прибавить хотя бы 10–15%, поднявшись до отметки свыше 800 тыс. машин. Ну а если санкции ослабнут и хотя бы часть зарубежных автомобильных концернов разморозят российское направление поставок, российский авторынок вновь может взять курс на возвращение к своему привычному состоянию и уровню 1,7–2 млн автомобилей в год.
Хиты продаж — антидепрессанты и йод
Коммерческий рынок лекарств в этом году дважды накрывал ажиотажный спрос: в марте граждане запасались препаратами из-за скачка курса доллара, в октябре собирали бойцов на СВО. Особым спросом в этом году стали пользоваться антидепрессанты, успокоительные, а с октября — обезболивающие, кровоостанавливающие средства и проч., что привело к временному кратному росту цен на некоторые фармпрепараты и медизделия. Дефицит импортных фармпрепаратов был точечным и скорее связан с усложнившейся доставкой из Европы и Китая, а немногочисленные исчезнувшие с полок импортные фармпрепараты пока что легко заменяются российскими аналогами. Куда чаще исчезают фармпрепараты дешевого сегмента из-за нерентабельности их производства.
По данным GSM Group, объем коммерческого рынка лекарств по итогам первых десяти месяцев уходящего года увеличился на 16% относительно аналогичного периода 2021-го в рублевом выражении — до 1,1 трлн рублей. Но в упаковках прирост составил всего 1,9%. При этом сохранился тренд, начавшийся с 2012 года: доля дешевых препаратов (50–150 рублей) снизилась с тогдашних 56 до 39% в 2020 году, а в 2022-м составила всего 9,7%. «Производители не могут выпускать препараты по тем ценам, что еще много лет назад регистрировали в списке жизненно необходимых важных лекарств. Это ниже их уровня рентабельности», — говорит генеральный директор GSM Group Сергей Шуляк.
Спрос в этом году, как и в пандемию, был неравномерным. В январе коммерческий сегмент прирос на 19,3% в денежном выражении и на 9,2% в натуральном по сравнению с январем 2021 года. Уже в феврале, сразу после объявления СВО, всплеск спроса составил 32,2% в рублевом, в марте — рекордные 72,5%, к тому же месяцу прошлого года. «В целом значительный рост продаж в марте был вызван боязнью дефицита лекарственных препаратов в связи с санкциями, сообщениями об уходе из РФ или приостановке бизнеса иностранными компаниями, сложностями логистики, а также опасениями роста цен из-за роста курса ключевых иностранных валют», — говорит менеджер по работе с компаниями фармацевтического сектора и здравоохранения компании «Деловые решения и технологии» (бывшая «Делойт») Анастасия Днищенко. Эксперт также отмечает, что в марте продажи антидепрессантов выросли почти втрое, что также послужило драйвером роста коммерческого сегмента фармрынка.
Реакция потребителей на спецоперацию объясняет аномальный прирост закупки тех или иных лекарственных средств в аптеках. Так, произошел почти троекратный рост продаж средств первой помощи. DSM Group отмечает, что спрос на кровоостанавливающие губки увеличился почти в семь раз, на перевязочные материалы — в среднем в три раза, на антисептики — вдвое, а продажи жгутов в аптеках увеличились в 12 раз. За январь—август этого года спрос на нестероидные обезболивающие увеличился на 12%, а обезболивающие типа нефопама (постоперационные при онкозаболеваниях) стали востребованы почти втрое больше. Неудивительно, что цены на все эти средства сильно выросли. Ожидания ухода с российского рынка ряда фармкомпаний себя не оправдали. На российский рынок отказались поставлять свою продукцию немногие компании, такие как Eli Lilly (средства для лечения эректильной дисфункции), AbbVie (товары для эстетической медицины), GSK (витамины и БАДы) и Sanofi, которая остановила поставки всех лекарств, кроме препаратов, входящих в перечень жизненно важных, и вакцин. Впрочем, на рынке временами ощущался дефицит некоторых антибиотиков, но он связан, как правило, с трудностями логистики, которая из Европы увеличилась по срокам с нескольких недель до трех-четырех месяцев. Возникали трудности и с поставкой лекарств от редких болезней (таких как «Эвиплера» производства Johnson & Johnson для терапии ВИЧ).
Впрочем, правительство еще в пандемию озаботилось снижением препятствий при поставке импортных лекарств, разрешив ввозить не зарегистрированные в России критические важные препараты, в этом году их включили и в метод параллельного импорта.
Главный негативный прогноз на будущий год состоит в том, что цены на фармпрепараты вырастут. «В этом году большинство производителей обеспечивали производство, используя складские запасы фармсубстанций, сырья, вспомогательных веществ, упаковочных материалов, закупленные по ценам предыдущего периода. Но повышение расходов все же было — на уровне 16 процентов, — говорит генеральный директор Ассоциации российских фармпроизводителей Виктор Дмитриев. — Сейчас уже ясно, что в 2023 году произойдет, например, увеличение расходов на вспомогательные материалы и упаковку на 35 процентов, с учетом логистической составляющей, себестоимость вырастет на 50 процентов и более».
Фото: Эрик Романенко/ТАСС, Юрий Смитюк/ТАСС, EPA/Maxim Shipenkov, Кирилл Кухмарь/ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl