Троцкизм, как и было сказано
Есть у Михаила Зощенко один рассказ, называется «Неприятная история». Его герои — гости московской вечеринки в 1924 году. Когда разговоры зашли на политическое поле, один из гостей обронил: «Это вообще троцкизм». Ему отвечают: «Да, это так, но, может быть, и не так».
Оказалось, что такое «троцкизм», никто толком и не знает. Решили звонить в Кремль и спросить самого Троцкого. И вот уже набирают номер и просят к телефону Льва Давидовича. Но в последний момент хозяйка дома не выдерживает: «Зарезали меня, подлецы. Что теперь будет? Вешайте трубку! Вешайте в моей квартире трубку! Я не позволю в моей квартире с вождями разговаривать…» И трубку повесили.
А что, если бы они этого не сделали?
Перманентная революция
Скорее всего, Троцкий бы им ответил: никакого троцкизма, товарищи, отродясь не было…
А что было? К тому моменту идейный вклад Троцкого в развитие марксизма заключался в так называемой теории марксизми. «Теория» — это, конечно, преувеличение. Троцкий был и оставался марксистом и мыслил в марксистских теоретических пределах. Концепция перманентной революции — скорее система взглядов Троцкого на закономерности революционного процесса в России. Вытекали эти предположения из старой мысли Маркса: революцию ради её победы нужно продолжать до тех пор, «пока пролетариат не завоюет государственной власти».
Если не вдаваться в детали, Троцкий развил эту мысль до следующей формулы: социалистическая революция, осуществлённая пролетариатом, должна продолжаться, пока не станет в конечном итоге мировой или хотя бы европейской (чтобы появились Соединённые Штаты Европы), в противном случае и она, и окружённый капиталистами пролетариат обречены.
С этой концепцией Троцкого согласился и Ленин, а за ним и Сталин — поначалу. Но в 1924 году вождь революции скончался, а Троцкий стал главным претендентом на место наследника власти. Сравниться с ним авторитетом в качестве знатока марксизма, соратника Ленина и создателя Красной армии не мог никто. Чтобы потеснить Троцкого в партии, Сталину нужно было подорвать этот авторитет. Тогда-то он и начал искать, что можно возразить Троцкому на уровне идей. Так в 1924 году и появилось на сцене это слово — «троцкизм».
Призрак троцкизма
Значение этого понятия со временем менялось. Сначала, в 1924-1925 годах, мифический троцкизм Сталин противопоставил «ленинизму». Раз Троцкий называет гегемоном революции пролетариат — значит, он недооценивает крестьянство, а это противоречит учению Ленина! А раз Троцкий говорит, что победа социализма невозможна без революции в Европе, значит, не верит во внутренние силы СССР! И опять же — подменяет своими идеями идеи Ленина!
Себя Сталин, конечно, преподносил как верного последователя Владимира Ильича. Опираясь на одну из многочисленных ленинских цитат и интеллектуальную помощь Николая Бухарина, он выдвинул концепцию «социализма в одной отдельной стране». Социализм, считал он, может победить и без международной революции.
Вдобавок к этому очернялась личность Троцкого — ему припомнили, что до 1917 года он не был большевиком и неоднократно вступал в дискуссии с Лениным. Вопреки фактам генсек доказывал, что «наша партия в лице Ленина вела всё время борьбу» с идеями Троцкого.
«Чтобы построить “троцкизм”, фабрика фальсификаций работает полным ходом в три смены». Лев Троцкий, 1927 год
Эти инсинуации, хотя и абсурдные, помогли Сталину, Зиновьеву и Каменеву оправдать наступление на Троцкого. На втором этапе борьбы, когда Зиновьев и Каменев осознали, как опасен «кремлёвский горец», и переметнулись к Троцкому, троцкизму приписывали уже связи с белой гвардией и заговор с целью расколоть партию. В 1926-1927 годах Сталин подчинил себе практически всю печать. В газетах и на партийных собраниях Троцкого бичевали как «бонапартиста», который под прикрытием идеи перманентной революции создаёт свою фракцию. Сталинский публицист Демьян Бедный косноязычно издевался над Троцким в «Правде»: