Одна на всех Романовых
Матильда Кшесинская прожила долгую и счастливую жизнь. В отличие от своих любовников.
Матильда родилась в 1872 году в состоятельной семье польского танцовщика, солиста Мариинского театра и педагога Феликса Кшесинского. В семье было четверо детей, трое из которых пошли по стопам отца: Юлия (Кшесинская I), Иосиф и Матильда (Кшесинская II). Младшая из сестёр была девушкой со вкусом: любила только членов императорской фамилии.
Все девушки ходят по утрам за грибами
В восемь лет Матильду, как и старших сестру и брата, определили в Санкт-Петербургское Императорское театральное училище. Это было закрытое учебное заведение, но Кшесинским позволялось жить дома с родителями и приходить только на занятия. Мальчики и девочки учились раздельно, однако «всё же происходили лёгкие флирты, которые иногда принимали характер настоящей любви, несмотря на строгий, почти монастырский режим школы», — вспоминала Матильда.
Своего первого мужчину она совратила в 14 лет. Это был англичанин Макферсон. Он не сильно ей нравился, и Матильда всего лишь кокетничала с ним, но однажды имел глупость приехать к ней на день рождения со своей невестой. Это покоробило Кшесинскую, и она решила отомстить. «Выбрав время, когда мы все были вместе и его невеста сидела рядом с ним, я ненароком сказала, что люблю по утрам до кофе ходить за грибами, — писала Кшесинская в своих мемуарах.— Он любезно спросил меня, не может ли пойти со мной. Этого мне только и нужно было — значит, клюнуло. Я ответила в присутствии невесты, что если она даст ему разрешение, то я ничего не имею против. Так как это было сказано в присутствии всех гостей, то ей ничего не оставалось, как дать требуемое согласие. На следующее утро мы отправились с Макферсоном в лес за грибами».
Похода за грибами было достаточно, чтобы англичанин забросил свою невесту и принялся ухаживать за Матильдой. Но он её не интересовал: ей хватило того, что она расстроила свадьбу. Впрочем, можно предположить, что Макферсон и сам не сильно хотел жениться, если отпрашивался у своей невесты ходить по утрам с малознакомыми девушками за грибами.
Из белых кружек не пьём
В 18 лет у Кшесинской началась взрослая жизнь. Она закончила учёбу и познакомилась с наследником цесаревичем Николаем Александровичем, будущим Николаем II. Это произошло 23 марта 1890 года на выпускном спектакле, который посетил император Александр III со своей семьёй. После спектакля был обед, где государь, по воспоминаниям Кшесинской, сам предложил ей сесть около себя (хотя это место предназначалось для другой воспитанницы), а наследника посадил рядом, сказав: «Смотрите только, не флиртуйте слишком!» Таким образом, если верить мемуарам, всё чудесно сложилось как-то само собой. И Матильда оказалась за столом между царём и наследником.
«Перед каждым прибором стояла простая белая кружка. Наследник посмотрел на неё и, повернувшись ко мне, спросил: “Вы, наверное, из таких кружек дома не пьёте?”
Этот простой вопрос, такой пустячный, остался у меня в памяти. Так завязался мой разговор с Наследником. Я не помню, о чём мы говорили, но я сразу влюбилась в Наследника. Как сейчас, вижу его голубые глаза с таким добрым выражением», — вспоминает Кшесинская.
Сам Николай записал в тот день в дневнике: «Поехали на спектакль в Театральное училище. Была небольшая пьеса и балет. Очень хорошо. Ужинали с воспитанниками». Впрочем, дневники последнего императора сами по себе — документ сухой и неинтересный, от которого напрасно ждать хоть каких-то эмоций.
Летом гвардия выезжала из Петербурга на манёвры в Красное село, и там для развлечения господ офицеров был построен театр. Наследник служил тогда в лейб-гвардии Гусарском полку, и Кшесинская, уже зачисленная в труппу Императорских театров, дважды в неделю ездила в Красное Село танцевать. Они виделись в театре. Николай писал в дневнике: «Разговаривал с маленькой Кшесинской через окно», «Кшесинская 2-я мне положительно очень нравится». Потом он уехал путешествовать и пропал для неё более чем на год.
Любовь до встречи у сарая
Когда Николай вернулся в Петербург, Матильда старалась почаще попадаться ему на глаза. Брала коляску и каталась в ней по набережной Невы, где гулял и наследник. Они встречались и обменивались взглядами. Однажды Кшесинская даже простудилась во время таких катаний, у неё на глазу вскочил фурункул, и она вынуждена была ездить с повязкой на лице.
И именно в такой неподходящий для девушки момент наследник сам явился к ней домой. Лакей доложил Кшесинской, что пришёл её знакомый гусар Волков, и она велела пригласить его в гостиную. Но лакей ошибся: это был не Волков, а Романов. На следующий день он прислал ей записку: «Надеюсь, что глазок и ножка поправляются... до сих пор хожу как в чаду. Постараюсь возможно скорее приехать. Ники».
Наследник стал часто бывать у Кшесинской, ещё жившей с родителями, в компании своих двоюродных дядей, по возрасту бывших ему ровесниками, — Сергеем и Александром Михайловичами. Он дарил ей подарки — «хорошие, но не крупные», как она сама их определяла. Был 1892 год, ему было 24, ей — 20.
Потом встречаться у родителей стало уже неудобно, и Матильда нашла себе «маленький, прелестный особняк на Английском проспекте, 18». Это двухэтажное здание в странном районе, где великокняжеские дворцы и дорогие доходные дома соседствуют с верфями и клиникой душевных болезней, существует в Санкт-Петербурге до сих пор.
Матильда, конечно же, знала историю своего дома: шестнадцатью годами ранее его для своей любовницы, балерины Анны Кузнецовой, построил великий князь Константин Николаевич. Николай Александрович намёк понял: он выкупил особняк и подарил его Кшесинской. Правда, случилось это уже после того, как их отношения закончились.