Альтернатива совершившемуся
Как проект города коммунизма превратился в утопию уместности
НЭР — «новый элемент расселения» — концептуальный проект группы советских архитекторов во главе с Алексеем Гутновым (1937–1986) и Ильей Лежавой (1935–2018). Он существовал с 1961 (НЭР-1, дипломный проект в МАРХИ) по 2003 год (НЭР «Сибстрим»), и авторский коллектив менялся. Главный проект — НЭР-2 Триеннале (1968) — является одной из самых ярких русских архитектурных утопий.
На сотни километров тянутся сложно структурированные жилы (они называются «русла»), в них транспорт и инженерные коммуникации, а к их коже прилипают все общественные здания от обкома до театра. Форма их, однако, не напоминает ни обком, ни театр — это скорее какие-то папилломы. От русла ответвляются ножки, на которых сидят новообразования — промзоны и НЭРы. Все это вместе — единый организм, который, как грибница, распространяется по поверхности земли. Его органический рост не знает внешних пределов, только внутренние. Это настолько не похоже на существующее положение дел, что кажется, будто земля колонизована будущим и живут там не люди по отдельности, но человечество как одно существо с невиданным уровнем слияния и взаимодействия. Это НЭР-2.
Андрей Иконников писал: «На поверхности эстетики НЭР-2 — влияние экспериментов П. Солери, но более существенным было отражение процессов, развивавшихся в советском художественном андерграунде, не имевшем тогда широкого выхода к публике». Я не очень хорошо понимаю, кого из мастеров андерграунда он имеет в виду (некоторое сходство с «клубом сюрреалистов», в частности Юло Соостером, не кажется особенно значимым), но, поскольку проект делался у него на глазах, вероятно, он знал, о чем говорил. Раз так, можно было бы предположить, что это утопия если не диссидентской, то по крайней мере неофициальной советской культуры. Однако ничего подобного нет даже близко.
НЭР-1 — это результат усилий ректора МАРХИ Ивана Николаева, конструктивиста, пережившего сталинизм. В хрущевское время он был полон энтузиазма. «Я запускаю свой спутник»,— повторял он про НЭР. Он создал из студентов группу Гутнова, он предоставил им исключительные условия, он продлил на полгода срок сдачи их диплома, он подослал к ним корреспондента «Комсомольской правды» Юрия Зерчанинова, который написал о них восторженную комсомольскую статью (и тем отбил нападки парткома), он пригласил на защиту диплома директоров московских проектных институтов и, когда это не произвело на них никакого впечатления, взял Лежаву и Гутнова в МАРХИ преподавать. Это был 1961 год, XХII съезд партии, где Никита Хрущев провозгласил, что коммунизм будет построен к 1980 году, и Николаев, делегат съезда, решил придумать город коммунизма, потому что город строится долго.
Иван Николаев — человек светлый, а продюсером НЭР-2 и НЭР-3 стал Николай Баранов, зампред Госгражданстроя, человек, оставивший по себе неприятные воспоминания у архитекторов брежневского времени. Баранова расстроил VIII Всемирный конгресс архитекторов 1965 года, темой которого стал «Город будущего». Расстроил тем, что обсуждают город будущего, а СССР не при делах. Он вызвал Иконникова и велел его институту город будущего изобрести. А умный Иконников позвал Гутнова с Лежавой. Проект был подготовлен к Триеннале 1968 года в Милане. Это был гигантский проект, десятки огромных подрамников, пластилиновых макетов, его реконструкция в 2018 году в Музее архитектуры в Москве заняла весь музей. К нему была написана книжка, которую Джанкарло Де Карло, декан архитектурной школы Миланского политеха, как это тогда называлось, большой друг Советского Союза, издал на итальянском. И она прозвучала, потому что это был 68-й год, и мир жаждал обновления, и с итальянского текста был сделан пиратский английский перевод — кажется, единственный случай в истории СССР.