Кольца всевластия
Знаки любви и верности, символы богатства и власти, доказательства высокого происхождения — кольца сопровождали мужчин на протяжении четырех тысяч лет. О них почти забыли на целое столетие, но сегодня кольца готовы вновь занять подобающее им место — на наших руках
Почти весь XX век единственными допустимыми украшениями для мужчин считались простое обручальное кольцо и — в случае аристократического происхождения — кольцо-печатка с фамильным гербом. Альтернативой последнему мог быть перстень с античной геммой. Все, что сверх этого, считалось эксцентричным и женственным.
Отсутствие интереса к мужским кольцам сыграло на руку известному парижскому коллекционеру и антикварному дилеру Иву Гасту. Он одним из первых стал выставлять в своей галерее на левом берегу не тяжелый золоченый антиквариат, а произведения французского и итальянского дизайна 1940–70-х годов. Много шуму Ив наделал и в 80-х, когда заказал оформление своей галереи Этторе Соттсасу.
Помимо дизайна, с самого детства страстью Гасту были кольца. Первое ему купила мать, когда Иву было всего семь лет. Та маленькая серебряная печатка с инициалами не сохранилась — но зато за последние 30 лет он собрал более тысячи колец, скупая их на блошиных рынках, аукционах и у антикварных дилеров. Большая часть его коллекции недавно оказалась на выставке Men’s Rings в парижской Школе ювелирного искусства L’École, основанной Van Cleef & Arpels. Весьма примечательно и приятно, что знаменитый дом высокого ювелирного искусства обратил внимание на тему, которая до недавнего времени казалась слишком маргинальной.
Мы встречаемся с Ивом Гасту и его сыном Виктором перед вернисажем. Облик выдает в них людей из галерейного мира Парижа: оба в черных пиджаках, на сыне узкие джинсы и ковбойские сапоги, на отце — вельветовые брюки. И у обоих по несколько массивных перстней на каждой руке.
«На мне сегодня пять колец, но самые примечательные — на левой руке, — рассказывает Гасту, поймав мой взгляд. — Это серебряный перстень в виде головы Христа в терновом венце — я всегда был очарован красотой и экспрессией обликов Иисуса и святого Себастьяна в религиозном искусстве. А рядом с ним — смерть в цветах — американское кольцо 1970-х годов в духе ванитас, вдохновленное изображениями смерти в мексиканском искусстве».
Коллекция Ива Гасту эклектична, как и вкус ее владельца: тут словно вырубленные топором черепа «Ангелов ада» соседствуют с эффектными аметистами и топазами кардиналов, а перстень венецианского дожа с тайником для яда — с кольцом в виде головы Чужого. Его собрание подобно «кабинету редкостей» — увлечению богатых европейцев XVII–XVIII веков, которое не имело под собой научного основания или системы — их просто привлекали разные удивительные предметы. Подобных сокровищ в коллекции Гасту немало. «Есть кольца, которые таят в себе загадку. Кому они принадлежали, для чего служили, какого они периода и что они символизируют? Загадка всегда привлекает. Внешне в кольце может быть что-то необъяснимое, но это утилитарный предмет. Стоит взять его в руки, продеть в него палец — и оно само садится на него. В этом есть что-то невероятно чувственное и сексуальное», — говорит Ив Гасту.
Разобрать его пестрое собрание, систематизировать и выстроить в единую историю взялась искусствовед и куратор выставки Дельфин Антуан. Она объединила экспонаты в семь основных разделов: «Неоклассика», «Рыцарство», «Готика», «Религия», «Ванитас», «Этника», «Странности». И в каждом из них свои сокровища.