Шаткое газовое равновесие
Ангела Меркель вновь доказала, что ее не зря считают одним из сильнейших политиков мира: в очень непростой ситуации она добилась прекращения международного спора, связанного с прокладкой газопровода «Северный поток – 2» по дну Балтики из РФ в ФРГ. за что боролась канцлер и можно ли считать этот успех окончательным?
Начнем с расклада. Проект СП-2 вызывает споры все годы, что он существует. Однозначно за него лишь те страны, чьи фирмы участвуют финансово. Строительство обойдется, напомню, минимум в 10 млрд евро. Из них половину вносит госконцерн «Газпром», а вторую половину равными долями, по 920 млн, дают негосударственные концерны ФРГ (Wintershall и Uniper, бывший E.On), Австрии (OMV), Нидерландов (Royal Dutch Shell) и Франции (Engie). Ряд стран ЕС относятся к проекту нейтрально (Бельгия, Греция, Кипр). Но и противников хватает: Еврокомиссия, Европарламент, восточноевропейские страны — члены ЕС, США, Украина, экологи…
Основное возражение сводится к одной фразе: газ нам нужен, но мы не хотим зависеть от Москвы. При этом среди противников единство взглядов отсутствует. Все зависит от политических установок политиков, правящих в 28 странах ЕС, от настроений, господствующих в тот или иной момент в той или иной стране, даже от погоды на дворе. Скажем, если в Европе зима холодная — лагерь противников редеет. Ведь газ нужен прежде всего для отопления, в той же ФРГ газом отапливается половина жилья (правда, доля Газпрома на немецком рынке не выше 40 процентов). Но если жаркое лето (как в 2018-м), сомнения в нужности газа, да еще из России, усиливаются. И это неадекватно — роль газа для выработки электричества понятна не всем, но 13 процентов поступающего газа идет на это.
Впрочем, на сей раз погода была ни при чем. Ситуация накалилась из-за того, что 8 февраля представители стран ЕС в соответствии с повесткой дня должны были принять решение о внесении поправок в давнюю директиву ЕС, призванную препятствовать возникновению монополий в энергосфере. Суть поправок: они запрещают поставщику газа быть одновременно и владельцем газопровода, а кроме того, гарантируют другим поставщикам газа (если таковые появятся) доступ к этому трубопроводу. Исключения возможны лишь с согласия Еврокомиссии.
Не вдаваясь во все подробности этой сложной и противоречивой темы, можно сказать: 8 февраля должно было быть принято решение, имеет ли право Еврокомиссия (правительство ЕС.— «О») запретить Газпрому быть и поставщиком газа, и владельцем газопровода одновременно. И может ли он использовать свою трубу полностью или должен «держать место» для гипотетического конкурента?
В принципе, поправки были разработаны еще в 2017-м. Вот только председательствовавшие в ЕС в 2018-м Болгария и Австрия выносить их в повестку дня ЕС не стали. И если о резонах Болгарии можно гадать, то Австрия просто не хотела создавать проблемы своему концерну — участнику проекта. Все изменилось, когда 1 января очередным председателем ЕС стала Румыния. 9 января был опубликован проект поправок, а на 8 февраля было назначено голосование постпредов в Европейском совете.
Битва за поправки
Немцы по поводу этого голосования не волновались: они считали большинство обеспеченным. Что позволяло, в принципе, затянуть дальнейшее обсуждение поправок до момента, когда будет проложена первая очередь газопровода и обсуждать что-либо будет вообще бессмысленно. Однако 7 февраля французы вдруг сообщили: в вопросе о поправках немцев они не поддержат. Возникла угроза, что 8 февраля большинством голосов победят противники СП-2, после чего вопрос быстро перейдет в Европарламент, тот почти наверняка поддержит противников, после чего Еврокомиссия фактически получит право диктовать Газпрому правила игры. Ему придется отказаться от функции оператора газопровода, передав ее независимой компании. Окупаемость проекта окажется под угрозой, что станет проблемой для «Газпрома» и катастрофой для его зарубежных партнеров.
Учитывая, что две недели назад Эмманюэль Макрон и Ангела Меркель с помпой подписали новый договор о сотрудничестве, внезапные французские возражения вызвали в Берлине панику. Об их природе гадали: большинство объясняло действия Макрона обидой на ФРГ, которая медленно реагирует на его европейские инициативы, звучало мнение, что дело — в угрозе Трампа наложить санкции на компании, участвующие в СП-2.
Случайно или нет, но именно 7 февраля, когда в Брюсселе, Париже и Берлине шли жесткие споры, послы США в странах Западной Европы опубликовали через немецкий медиахолдинг Deutshe Welle («Немецкая волна»), близкий к правительству ФРГ, совместный комментарий на эту тему. Вот некоторые его тезисы (цитирую по сайту DW): расширение поставок газа из РФ «делает союзников и партнеров США уязвимыми, поскольку Москва может по собственной прихоти отключить им газ… Европа должна сохранить контроль над своей энергетической безопасностью».