RR Люкс.Личности.Бизнес.Стиль жизни
Машина времени
Как Дэниел Аршам стал главным художником мировой luxury-индустрии и её арт-проводником в воображаемое, полное ценных артефактов будущее
Если посмотреть на внушительный список творческих союзов, совместных проектов, или попросту коллабораций, которые успел за свою карьеру осуществить Дэниел Аршам, то невольно возникает вопрос, как это вообще удалось сорокачетырёхлетнему художнику, скульптору и совладельцу дизайнерского бюро Snarkitecture в одном лице? Не столько физически, хотя каждый подобный проект требует многих месяцев работы, сколько фактически: в этом списке значатся первые имена мировой luxury-индустрии и гиганты масс-маркета, заключить контракты с которыми удаётся далеко не каждому таланту из мира искусства. Если ещё в прошлом десятилетии такими дизайнерами-рекордсменами по количеству громких коллабораций были Филипп Старк, Марсель Вандерс и Карим Рашид, то сегодня их давно оставил позади Дэниел Аршам.
Итак, Dior, Louis Vuitton, Rimowa, adidas, Leica, Porsche, Byredo, Mattel, Kohler, Moncler, IKEA, MV Agusta, Tiffany & Co., Hublot и другие. Как внешне скромному и тихому парню из благополучной семьи, который никогда не снимает тинейджерскую бейсболку в тон своей монохромной одежде, удалось заполучить в долгосрочные союзники игроков такого уровня? При этом они готовы стоять в очереди — лишь бы Аршам создал для каждого из них свою фирменную вариацию «будущих реликвий» — объектов из его самого масштабного и нескончаемого арт-проекта Future Relics, непрерывно развивающегося во времени и пространстве.
Карьерный взлёт
Аршам вырос в Майами, изучал искусство в престижном частном колледже Cooper Union в Нью-Йорке. После его окончания вернулся в родной город на побережье Атлантики. Там Дэниел сначала участвовал в групповых выставках художников, а в 2004-м стал одним из основателей творческого объединения The House. Именно в нём он и создал свои первые мультимедийные проекты. Удача помогает смелым: на первую же выставку The House заглянул авторитетный арт-дилер Эммануэль Перротен. Уже через год Перротен познакомил Париж с работами Аршама — монохромными, геометрическими, рельефными, полными аллюзий к прошлому через призму настоящего. Оценив успех, дилер стал официально представлять американца в своих галереях Perrotin. Этот стабильный союз длится 20 лет. Впоследствии Аршам добавил к нему ещё несколько представляющих его арт-институций — в тех странах, где нет конфликта интересов с Perrotin.
В том же 2004-м работы Аршама попались на глаза 85-летнему хореографу Мерсу Каннингему. Он предложил молодому художнику стать сценографом его нового спектакля eyeSpace. К слову, ранее за визуальные образы балетов Каннингема отвечали мастодонты Уорхол, Раушенберг и Стелла. Постановка, оформленная Аршамом, объехала несколько стран и заставила широкие артистические круги заговорить о молодом художнике. А когда оказалось, что eyeSpace стал последней прижизненной работой легенды современного танца, The Walker Museum приобрёл декорации в свою постоянную коллекцию. Так начинающий, казалось бы, автор оказался в авторитетном музее.
Аршам продолжил сценическую карьеру: сотрудничал с театральным режиссёром Робертом Уилсоном (легендой в своём роде не меньшей, чем Каннингем) и с танцевальной труппой Jonah Bokaer Dance Company. Её основатель Джона Бокаер стремился соединить танец с видео-артом и световыми эффектами. Аршам показал класс в реализации этого сценического симбиоза.
В 2007 году Дэниел Аршам окончательно перебрался в Нью-Йорк и открыл в Бруклине дизайнерское бюро Snarkitecture — не в одиночку, а вместе с единомышленником и партнёром Алексом Мастоненом. Они подружились ещё в Cooper Union, но если Дэниел изучал там разные виды визуальных искусств, то Алекс занимался исключительно архитектурой. Поэтому, когда Аршаму предложили реализовать проект по мотивам конструкций Ле Корбюзье, он обратился к Мастонену за помощью в создании точных чертежей. С тех пор многие проекты, в первую очередь архитектурные, они реализуют в тандеме. Обычно Мастонен предпочитает оставаться в тени, но он, безусловно, сыграл немалую роль в успехе Аршама — по крайней мере, в первое десятилетие существования Snarkitecture плечом к плечу с художником работал творец не менее талантливый и плодотворный в своей области.
Выдуманная археология
Название Snarkitecture навеяно образами поэмы сказочника Льюиса Кэрролла «Охота на Снарка», образчика поэзии нонсенса. Её краткое описание — «невозможное путешествие невероятной команды в поисках невообразимого существа» — по сути определяет пёструю и нескучную деятельность дизайнерского бюро. С той лишь принципиальной разницей, что, в отличие от абсурдных странствий героев Льюиса Кэрролла, за всеми «путешествиями» Аршама и Мастонена стоит чёткий креативный и коммерческий расчёт.