Мама-Америка
В российской поп-музыке со времен успеха группы «Тату» больших рывков на Запад совершить так никто и не смог. Да, соотечественники преуспевают в узкоспециализированных классических или электронных жанрах, получают премии, но строчки массовых чартов, к большому сожалению, обходятся без русских имен. Тем интереснее наблюдать за развитием карьеры певицы Polina — в миру Полины Гудиевой. У нее за плечами и коллаборации с популярными диджеями Стивом Айоки и Тиесто, и премия «Грэмми» за совместную песню с Эминемом, и несколько проектов под разными псевдонимами. А по-хорошему — так и вовсе весь мир. Между тем сама Полина — москвичка, уехавшая в шестнадцать лет в США и сперва добившаяся успеха там, а после долго искавшая признания здесь. О нашумевшей премии, разнице в менталитете, московских друзьях, тяге к кино и иммерсивному театру, творческой семье и раннем взрослении Полина рассказала редактору-обозревателю L’Officiel.
Тебе, наверное, уже надоели вопросы про «Грэмми»?
Отдельным людям эта история хорошо известна, но не всем. Я выросла в Москве, приехала в шестнадцать лет в Штаты и там начала карьеру именно как автор песен. Первые совместные записи были с диджеями вроде Тиесто или Стива Аоки, но я работала и для других артистов. Когда в туре с тем же Стивом я много занималась танцевальной музыкой, то в протест самой себе записала песню Legacy, которая была очень сентиментальной, фортепианной и не вписывалась в то, что я делаю обычно. На очередной рабочей встрече с лейблом Эминема Interscope Records в Лос-Анджелесе я сыграла ее, и его команда сказала, что трек может подойти для рэпера. За две недели до выхода пластинки они позвонили и сказали: песня — на альбоме, и Эминем хотел бы сделать ее совместной. Было очень приятно оказаться в компании Рианны и Кендрика Ламара. Альбом был номинирован на «Грэмми», и благодаря Эминему, который взял статуэтку, все, кто работал над пластинкой, стали ее обладателями. Познакомились мы уже непосредственно на вручении. А что до сингла: я записывалась в Нью-Йорке, он — в Детройте. В мире сейчас многое так происходит: ты можешь с человеком записать песню, а познакомиться только на «Грэмми».
Как ты относишься к приставке EDM, Electronic Dance Music, которой, как правило, раньше обозначали твое творчество?
Меня всю жизнь пытаются поставить в рамки, но я всегда из них выхожу. Я благодарна этому жанру, так как выросла в Европе во времена рейвов и электронной музыки. И когда в Америке произошел бум этого стиля, мне было очень естественно писать и петь подобные треки. Я сделала песню с артистом Kaskade, потом ее услышал Стив Аоки и предложил сделать трек, потом Тиесто. Я не пыталась гнаться за коллаборациями, они приходили ко мне сами. После выступала на крупнейших музыкальных фестивалях мира, перед ста тысячами слушателей, но мне как автору и артисту стало сложно в какой-то момент раскрываться в этом «электромире». Когда ты работаешь с диджеями, ты часть их видения. Все в моей жизни — ступень к чему-то следующему. Мы как артисты растем, и я постоянно меняюсь. Сейчас пришла к другим стилям. Моим первым сольным синглом, который, в частности, пришел в Россию, стала песня Fade to Love, ее здесь хорошо приняли. Мой последний сингл Book of Love намного ближе ко мне самой, а сейчас у меня новый проект Contessa, он, что называется, в корне другой. Когда выйдет, услышите сами.