Фрагмент романа Хлои Бенджамин «Бессмертники» в переводе Марины Извековой

СНОБКультура

Хлоя Бенджамин: Бессмертники

7e0606ad523d4b3566c66af132353b969b03a7697f3c5075fa51e8bf9ff6d10a.jpg
Иллюстрация: Сhloe Benjamin Books

Каждую неделю Илья Данишевский отбирает для «Сноба» самое интересное из актуальной литературы. Сегодня мы публикуем фрагмент романа Хлои Бенджамин «Бессмертники» в переводе Марины Извековой (издательство Phantom Press). Конец 1960-х, два брата и две сестры Голд отправляются к гадалке, которая предсказывает каждому точную дату смерти. Четыре истории жизни разворачиваются на красочном фоне 1980-90-х годов. Это роман о выборе, о непредсказуемости жизни и о том, что больше определяет судьбу — семья и корни, либо полный отрыв от них

1969: Варя

Варе тринадцать.

За последнее время она выросла на три дюйма, между ног уже темнеет пушок. Груди умещаются в ладонях, розовые соски — с мелкую монету. Волосы до пояса, русые, не похожи ни на темный ежик Дэниэла, ни на лимонно-желтые кудри Саймона, ни на Кларины медно-рыжие локоны. По утрам она заплетает их в две французские косы; приятно, когда они на ходу хлещут по спине лошадиными хвостами! Нос пуговкой — ни на чей в семье не похож, так она пока думает. К двадцати годам он вытянется, обретет орлиную величавость — точь-в-точь как у мамы. Но до этого еще далеко.

Они шагают по кварталу дружной четверкой: Варя, старшая; одиннадцатилетний Дэниэл, девятилетняя Клара и семилетний Саймон. Дэниэл впереди, ведет их с Клинтон-стрит на Деланси-стрит, потом налево, на Форсайт-стрит. Они огибают парк Сары Рузвельт, держась в тени деревьев. Вечерами в парке буянят, однако во вторник утром здесь почти никого, лишь кое-где молодые люди валяются лицом в траву, отсыпаясь после антивоенных акций.  

По Эстер-стрит они идут молча. Надо скорей миновать отцовское ателье «Мастерская Голда»; отец, конечно, их вряд ли заметит — Шауль обычно с головой погружен в работу, будто не брюки шьет, а вселенную творит — и все-таки он может разрушить очарование этого душного июльского дня, стать преградой на пути к зыбкой, призрачной цели, что маячит впереди на Эстер-стрит.

Саймон хоть и младший, но не отстает. На нем обрезанные джинсы, доставшиеся от брата; Дэниэлу в семь лет они были впору, а худенькому Саймону великоваты. В руке болтается сумка из китайки, затянутая шнурком, внутри шуршат банкноты да весело позвякивает мелочь.

— Где это? — спрашивает Саймон.

— Кажется, здесь, — говорит Дэниэл.

Они смотрят на старый дом, расчерченный зигзагами пожарных лестниц, на темные окна пятого этажа, за которыми, по слухам, обитает та, кого они ищут.

— Как туда попасть? — спрашивает Варя.

Дом почти такой же, как их собственный, только не коричневый, а бежевый, и этажей не семь, а пять.  

— Давайте позвоним, что ли, — предлагает Дэниэл. — Пятый этаж.

— Ага, — кивает Клара. — А номер квартиры?

Дэниэл достает из заднего кармана скомканный магазинный чек. И краснеет.

— Не знаю точно.

— Дэниэл! — Варя, привалившись к стене, обмахивается: жара под тридцать градусов, лицо в испарине, влажная юбка липнет к ногам.

— Погодите,— просит Дэниэл, — дайте вспомнить.

Саймон садится прямо на асфальт, матерчатая сумка медузой плюхается между колен. Клара выуживает из кармана ириску, но едва успевает развернуть, как дверь подъезда распахивается и выходит парень в лиловых очках и распахнутой рубашке в «индийский огурец».

— Хотите зайти? — он кивает Голдам.

— Да, — отвечает Дэниэл. — Пошли.

И поднимается на ноги, благодарит парня в лиловых очках и, не дожидаясь, пока дверь захлопнется, первым заходит в подъезд, подавая пример остальным — Дэниэл, их бесстрашный незадачливый вожак, он-то все и затеял.

На прошлой неделе он зашел к Шмульке Бернштейну в лавку кошерной китайской еды — захотелось горячего пирожка с заварным кремом, вкусного даже в жару, — и услыхал разговор двух мальчишек. Очередь длинная, вентиляторы на всю катушку — пришлось вытянуть шею, чтобы расслышать, что говорили они о постоялице с верхнего этажа дома на Эстер-стрит.

По дороге домой, на Клинтон-стрит, семьдесят два, сердце у Дэниэла подпрыгивало. В спальне Клара и Саймон играли на полу в «горки-лесенки», Варя лежала с книгой у себя наверху. Зоя, черно-белая кошка, растянулась на батарее, нежась в солнечном квадрате.

Тут Дэниэл и выложил им свой план.

— Ничего не понимаю. — Варя уперлась грязной подошвой в потолок. — Чем именно она все-таки занимается?

— Я же говорил! — Дэниэл весь кипел. — У нее есть сверхсилы!

— Какие? — спросила Клара, передвигая фишку. Всю первую половину лета она разучивала карточный фокус «туз Гудини», но получалось пока не ахти.

— Говорят, — объяснил Дэниэл, — она судьбу умеет предсказывать. Знает, что тебя ждет — хорошая жизнь или плохая. И кое-что еще. — Дэниэл наклонился вперед, упершись обеими руками в дверной проем. — Она знает, кто когда умрет.

Клара встрепенулась.

— Ерунда! — фыркнула Варя. — Этого никто сказать не может.

— А если может? — настаивал Дэниэл.

— Тогда я не хочу знать.

— Почему?

— Потому что. — Варя отложила книгу и села на кровати, свесив ноги. — А вдруг что-нибудь плохое скажут? Вдруг она скажет, что ты умрешь маленьким?

— Тогда уж лучше знать, — заключил Дэниэл. — Чтобы все дела успеть доделать.

Все замолчали. И вдруг Саймон расхохотался, трепеща всем телом, как птичка. Дэниэл густо покраснел.

— Я не шучу, — сказал он. — Возьму да пойду. Ни дня больше не выдержу здесь, взаперти. С меня хватит. Кто, черт подери, со мной?

Может статься, вся затея кончилась бы ничем, не будь на дворе макушка лета — позади полтора месяца душной скуки, впереди еще столько же. Кондиционеров в квартире нет, и вдобавок в тот год — 1969-й — им кажется, будто все самое интересное в жизни проходит мимо. Другие упиваются в стельку в Вудстоке и горланят «Волшебника пинбола», смотрят «Полуночного ковбоя» — фильм, на который детей Голд не пускают. Они устраивают беспорядки в «Стоунволл-инн», вышибают двери парковочными счетчиками, бьют стекла, крушат музыкальные автоматы. Их убивают самыми изуверскими способами — взрывают, расстреливают очередями по пятьсот пятьдесят пуль — а их лица тут же, с немыслимой быстротой, появляются в телевизоре на кухне у Голдов. «Сукины дети, по луне ходят!» — сказал Дэниэл; с недавних пор он щеголяет крепкими словечками, но лишь на безопасном расстоянии от матери. Джеймс Эрл Рей осужден, Серхан Серхан тоже, а дети Голд знай себе играют в камушки и в вышибалы, да метают дротики, да вытаскивают Зою из ее нового дома в дымоходе за плитой.

И еще кое-что создавало нужный для паломничества настрой: в то лето они были едины, как никогда уже не будут. На следующий год Варя поедет в Катскильские горы с подругой Авивой. Дэниэл приобщится к тайным ритуалам дворовых мальчишек, а Клара и Саймон останутся неприкаянными. А сейчас, летом 1969-го, они близки, и братство их нерушимо.

— Я с тобой, — вызвалась Клара.

— И я, — подал голос Саймон.

— А как к ней попасть? — спросила Варя — к тринадцати годам она успела усвоить, что даром ничего на свете не дается. — Сколько она берет?

Дэниэл нахмурился.

— Узнаю.

Так все и началось — как тайна, как опасное предприятие, как предлог улизнуть от неповоротливой грузной матери, без конца что-то требовавшей, стоило ей застать их без дела в спальне — то белье развесить, то вытащить из трубы чертову кошку. Дети Голд расспросили в округе. Хозяин магазинчика для фокусников в китайском квартале слыхал о женщине с Эстер-стрит. Она кочует с места на место, — объяснил он Кларе, — колесит по стране, предсказывает людям судьбу. Когда Клара уже собралась уходить, он поднял палец, исчез в чулане и вернулся с увесистой «Книгой гаданий». На обложке — шесть пар распахнутых глаз в окружении символов. Клара заплатила шестьдесят пять центов и с книгой в обнимку поспешила домой.

Кое-кто из соседей на Клинтон-стрит, семьдесят два, тоже слыхал о гадалке. Миссис Блюменстайн встречалась с ней в пятидесятых, на роскошном приеме — так она сказала Саймону. Она вывела на парадное крыльцо своего шнауцера, и тот оставил катышек величиной с пилюлю на ступеньке, где сидел Саймон, а миссис Блюменстайн даже не потрудилась убрать.

— Она прочла мне по руке. Сказала, что жить я буду очень долго. — Миссис Блюменстайн наклонилась к Саймону для выразительности. Саймон старался не дышать: изо рта у миссис Блюменстайн пахло тленом, будто она еще при рождении запаслась воздухом и только сейчас, спустя девяносто лет, выдохнула. — Как видишь, мой мальчик, она не ошиблась.

Индусы с шестого этажа говорили, что она ришика, пророчица. Варя завернула в фольгу кусочек кугеля, что испекла Герти, и принесла Руби Сингх, своей соседке и однокласснице по школе номер 42, в обмен на тарелку тушеной курятины с маслом и специями. Они ели на пожарной лестнице, свесив голые ноги и глядя, как заходит солнце.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Катерина Мурашова: шанс на счастливую жизнь Катерина Мурашова: шанс на счастливую жизнь

Как справиться с кризисом подросткового возраста? Личная история

СНОБ
Семен Слепаков: Иногда я чувствую себя грустным неприкаянным слоном Семен Слепаков: Иногда я чувствую себя грустным неприкаянным слоном

Интервью с Семеном Слепаковым о том, кто такой герой нашего времени

СНОБ
Алексей Олейников: Хочу расследовать «Смерть чиновника» Чехова Алексей Олейников: Хочу расследовать «Смерть чиновника» Чехова

Писатель Алексей Олейников — об историческом детективе и антропологии

СНОБ
Самые запоминающиеся мужские смокинги церемонии «Оскар» Самые запоминающиеся мужские смокинги церемонии «Оскар»

За последние 90 лет церемония «Оскар» подарила нам немало запоминающихся образов

GQ
Партнер-провокатор: что стоит за его манипуляциями и как реагировать правильно Партнер-провокатор: что стоит за его манипуляциями и как реагировать правильно

Как вычислить манипуляцию провокацией и как правильно реагировать на нее

Psychologies
Вот так стена! Вот так стена!

Необычное оформление стен детской

Лиза
Олег, Анна, Барселона Олег, Анна, Барселона

Интерьер в Барселоне, деликатно сохранивший все старинные детали

AD
Алексей Алексенко: Попытка объяснить все непонятное разом Алексей Алексенко: Попытка объяснить все непонятное разом

Биологи связали воедино странные истории, которые не стали от этого понятнее

СНОБ
О чем говорить с мужчиной О чем говорить с мужчиной

Фотосессия Ростислава Хаита из «Квартета И» и его девушки Ольги Рыжковой

OK!
50 самых стильных иностранцев в 2018 году 50 самых стильных иностранцев в 2018 году

Те, кто заработал себе место в списке самых стильных иностранцев

GQ
Как Дэвид Боуи повлиял на современную моду Как Дэвид Боуи повлиял на современную моду

Esquire выясняет, что помогло парню с саксофоном превратиться в инопланетянина

Esquire
Технотренды 2018 Технотренды 2018

От «умной» кухни до электромобиля: какие новинки ждут нас в 2018 году

CHIP
Стокгольмский террорист — кто он? Дело Рахмата Акилова Стокгольмский террорист — кто он? Дело Рахмата Акилова

Как стокгольмский террорист оказался связан с боевиками из Таджикистана

СНОБ
Давид Фельдман: Четыре вида террора. Как государства и одиночки управляют обществом Давид Фельдман: Четыре вида террора. Как государства и одиночки управляют обществом

Как и когда террор стал методом управления обществом?

СНОБ
Философия жадности Философия жадности

Почему современные женщины оценивают мужчин по размеру кошелька

СНОБ
Виталий Антонов: Ваш бренд используют паразиты Виталий Антонов: Ваш бренд используют паразиты

Юрист — о том, как на репутации известных брендов наживаются конкуренты

СНОБ
Мой лучший секс случился… c закрытыми глазами Мой лучший секс случился… c закрытыми глазами

Мужчина решил порадовать Лену сюрпризом, но что-то пошло не так

Cosmopolitan
И слово было блог И слово было блог

В начале блогерской эпохи было слово, и слово это было на японском

Esquire
Почему дизайнеры помешались на форме работников ЖКХ и спасателей? Почему дизайнеры помешались на форме работников ЖКХ и спасателей?

Что делать с новым трендом в рамках вашего гардероба

GQ
Отряд Летучий Отряд Летучий

Телеведущая Лена Летучая занялась инспекцией российских школ и больниц

Домашний Очаг
Cвежая Крофт Cвежая Крофт

Обладательница «Оскара» Алисия Викандер — о роли Крофт, уроках балета и караоке

Glamour
Гиперкары небесные Гиперкары небесные

У сверхбогатых есть свой автомобильный тренд

Maxim
Торжество цивилизации Торжество цивилизации

Иван Давыдов: Власть в стране стала более прогрессивной

СНОБ
Работа для патриота Работа для патриота

Как заставить государство объясниться с собственными гражданами?

СНОБ
Что носили мужчины на этой неделе Что носили мужчины на этой неделе

Знаменательная неделя: Арми Хаммер надел что-то без полосок на брюках

GQ
Опасные связи Опасные связи

Токсичными бывают отходы, вещества… и люди

Cosmopolitan
«Просто иди и прыгай. И не забывай улыбаться»: почему Загитова выиграла Олимпиаду «Просто иди и прыгай. И не забывай улыбаться»: почему Загитова выиграла Олимпиаду

О главной победе на Олимпийских играх

Esquire
Этнографический музей Этнографический музей

Уровень этники в интерьере зависит только от вас

AD
«Мы работаем, чтобы вы спали спокойно». Женщины о своей службе в армии «Мы работаем, чтобы вы спали спокойно». Женщины о своей службе в армии

Женщины-военнослужащие рассказали, почему пошли в армию

СНОБ
Ной на дне Ной на дне

Кто спасет бомжей от себя и от всемирного потопа

Русский репортер
Открыть в приложении