Коллекция. Караван историйЗнаменитости
Надежда Румянцева. Звезда, которая вовремя покинула экран
Надежда Румянцева была настоящей любимицей советских зрителей. Ее обаятельные, а иногда и смешные героини в «Неподдающихся», «Женитьбе Бальзаминова», «Королеве бензоколонки», «Девчатах» стали классикой нашего кинематографа. Актрису любили почитатели ее таланта и режиссеры. Но в какое-то время она предпочла уйти в тень, выбрала личную жизнь.
О знаменитой актрисе в интервью прошлых лет рассказывал ее муж Вилли Хштоян.
Почти пять лет прошло с тех пор, как с нами нет Надежды Румянцевой — хрупкой и трогательной актрисы, ставшей для миллионов зрителей символом оптимизма. Она была звездой советского кино, кроме того, ее голосом говорили многие герои замечательных фильмов. Но в какой-то момент Надежда Румянцева исчезла. Куда, почему? Оказалось, она бросила кинематограф и уехала с мужем-дипломатом в длительную зарубежную командировку...
Мы встретились с Вилли Вартановичем Хштояном в загородном доме, который в свое время они построили вместе с Надеждой Васильевной. И он рассказал, как было все на самом деле...
— Мы познакомились на дне рождения у одного моего приятеля. Помню, не хотел идти, времени было жалко — я ведь не только работал тогда, но и учился часов до десяти вечера. Уставал сильно. А тут — шумная вечеринка... Словом, я пошел только из уважения к приятелю. А там — Надя, такая яркая, веселая, рассказывает анекдоты, задорно хохочет. У меня усталость как рукой сняло! Мы с ней разговорились, а как пришла пора уходить, вместе вышли из квартиры. У подъезда Надя внимательно на меня посмотрела и спросила: «Вы, наверное, будете меня провожать?» Ну что мне оставалось после такого вопроса? Говорю: «Ну конечно. Может, такси взять?» — «Нет-нет, давайте пройдемся». Стоял декабрь, морозец. Мы шли с ней от Марьиной Рощи до метро «Аэропорт», где она жила. Надя рассказывала о себе, и я рассказывал. С ней было очень легко. Мы обменялись номерами телефонов, и не прошло и недели, она позвонила первой! Спросила: «Вы где Новый год будете встречать?» Я ответил: «Дома, с родителями». А она: «Приходите лучше в Дом кино». И вот я под руку со знаменитой Надеждой Румянцевой появляюсь в Доме кино. Помню, я там страшно растерялся — ведь кругом столько известных актеров! С нами за столом сидела красавица Нонна Мордюкова с мужем. Это было совсем другое общество, к которому я не привык. Но Надя сделала все, чтобы мне стало комфортно. Она ведь всегда была душой общества, всегда веселая, приветливая. Ее искренне любили и ждали в любой компании.
Три года мы общались, ходили в театр... Впрочем, виделись урывками — я ездил по заграничным командировкам, а Надя колесила то на съемки, то с выступлениями по всей стране. Ведь тогда, в 60-е годы, популярность Румянцевой была на самом пике. Она уже снялась в фильмах «Неподдающиеся», «Девчата», «Королева бензоколонки». С нею было просто невозможно появиться на улице! Сразу же подбегали люди, просили автографы, говорили комплименты. Из ресторанов нам с ней оставался только тот, что в Доме кино, — во всех остальных не давали поесть Надины поклонники. Каждый считал своим долгом подойти, выпить за ее здоровье. Ну или как минимум прислать нам через официанта бутылку вина. Я, конечно, в ответ посылал две — так уж у нас, у кавказцев, принято.
Мне было 34 года, Наде — 36. Оба свободны. О том, почему она развелась с первым мужем (с актером Владимиром Шуруповым у Румянцевой был «студенческий брак». — Прим. ред.), я никогда не спрашивал. Со своей женой я расстался незадолго до знакомства с Надей и много времени посвящал четырехлетней дочери. Не торопился вступать в новый брак...
«Вся Москва шепчется, что у тебя с Румянцевой роман»
Я родился в 1932 году. Вилли меня назвали в честь Владимира Ильича Ленина — в ту пору такие имена не были редкостью. За четыре года до моего рождения отец приехал в Москву на конкурс народных музыкантов, стал лауреатом, и его попросили остаться в столице, чтобы создать ансамбль песни и пляски народов Кавказа. Так что я родился москвичом. Окончив школу, поступил в Институт востоковедения на иранское отделение. Правда, когда я учился на четвертом курсе, институт закрыли и пришлось переходить в финансовый. Но в результате я стал уникальным специалистом — знал и финансовое дело, и иностранные языки. Вот меня и отправили работать в Иран. Там у нас с женой Таней родилась Карина. Ей было четыре года, когда мы с Таней поняли, что семьи у нас не получается. И решили разойтись. Карина жила попеременно то со мной, то с мамой. К счастью, когда в моей жизни появилась Надя, она сумела быстро подружиться с моей дочкой. Помню, пошла с ней в цирк, а там выступал известный клоун-армянин Леонид Енгибаров. Ну Надя и повела Кариночку за кулисы знакомиться. Моя девочка была в восторге!
Постепенно мы с Надюшей стали жить вместе, хотя не были расписаны. Может быть, так бы все и продолжалось — ведь Надя никогда не заговаривала о женитьбе, не стремилась ограничить мою свободу. Но жениться меня в конце концов заставило начальство. Просто вызвали и говорят: «Слушай, пора тебе за границу ехать, но холостого послать не можем. А ведь вся Москва шепчется, что ты с Румянцевой встречаешься!» Вот мы с Надей и подали заявление. Свадьбы как таковой не было. Ни я, ни Надюша не любили таких шоу. Во время регистрации присутствовали только наши близкие, потом мы с ними посидели в ресторане — вот и все.
Надины родители были простыми и хорошими людьми, жили они в Подмосковье, в поселке Жаворонки. Ее отец по профессии егерь, мама — домохозяйка. Причем она была заядлой коммунисткой, а он нет. Всегда приходил домой и громогласно вопрошал: «Коммунисты, что есть пожрать?» С юмором был отец. Я им сразу понравился. И мы всегда прекрасно общались. Когда тесть умер, я перевез тещу в нашу квартиру. Звонил своей матери, тут же перезванивал теще: «Чего тебе вкусненького привезти сегодня?» А теперь вот я навещаю могилы и своих родителей, и Надиных...
Жили мы с Надюшей в полном согласии. Ну разве что она никак не могла уговорить меня купить дачу — мне все казалось, что времени не хватит ездить куда-то далеко. Но однажды я, как обычно, уехал в командировку. Возвращаюсь, а Надя мне и говорит: «Вилли, ты, наверное, будешь меня ругать, но я купила дачу!» Ну что ж — купила и купила... У нас ведь в семье так и было заведено: женщина — хозяйка дома. Мое дело было заработать деньги, а куда они уходили — это уже Надина забота. В общем, я вздохнул: «Ладно, но ездить туда ты будешь одна». Поначалу так и было. От «Мосфильма» ходил в тот дачный поселок автобус, и Надя уезжала на нем каждые выходные. А потом я все-таки приехал посмотреть на домик и был удивлен. Она посадила на участке море цветов, все было так красиво, уютно. Я подумал: «Ну чего капризничаю, хорошее же место!» И тогда мы стали уже вместе на дачу ездить.
Надя была прирожденной хозяйкой! Быстро поняла, что путь к моему сердцу лежит через желудок. (Смеется.) И освоила приготовление национальных армянских блюд. Помню, моя мама очень радовалась, что Надюша попросила ее подробно записать в тетрадочку все семейные рецепты. Она даже хаш научилась готовить! Это такое жирное блюдо, которое делается из телячьих ножек, мы его едим зимой. Однажды, чтобы приготовить хаш к утру, целую ночь возилась с этими ножками — вымачивала их, потом несколько часов стояла у плиты... Мои друзья сначала смеялись: «Ну что она там может приготовить?» А потом оценили, как вкусно у Нади получается... Помню, жена говорила моей матери: «Я люблю вашего сына, поэтому меня волнует его здоровье. Ну зачем ему ходить по столовым, портить желудок?» Такую деятельность развила, даже познакомилась с какой-то женщиной с кремлевской кухни, которая помогала ей доставать свежие продукты. Бывало, жена срывалась с «Мосфильма» — она снималась тогда в «Крепком орешке», — чтобы приготовить мне обед. Прибежит, все сварит — и обратно на съемку. Зато я домой прихожу, а там — полный холодильник.