По иностранным наградам можно легко проследить изменения внешней политики России

ДилетантИстория

Японский кавалер

Александр Кибовский, руководитель Департамента культуры города Москвы, кандидат исторических наук

Формы одежды чиновников Министерства иностранных дел. Раскрашенная литография по образцовому рисунку, 1856 год

По иностранным наградам на старинных портретах можно легко проследить изменения внешней политики России в ту или иную эпоху. С кем заключались союзы и налаживались отношения — ордена таких государств сразу появлялись на груди русских чиновников и военных. В то время награды составляли часть дипломатии, а сегодня подобные знаки помогают установить забытые имена персонажей.

Действительный статский советник Михаил Николаевич Никонов. Середина 1880-х годов Портрет неизвестного художника Иркутский областной художественный музей имени В. П. Сукачева. Ранее: портрет военного врача

К середине XIX века система наград Российской империи обрела стройную иерархию с чётко прописанными правилами получения того или иного отличия в зависимости от чина, срока службы, заслуг и предыдущих награждений. Современники Чехова хорошо понимали, почему в финале его знаменитого рассказа «Анна на шее» герой, Модест Алексеич, ждёт «маленького Владимира». То есть после ордена Святой Анны 2-й степени, крест которого носили на шейной ленте, чиновник надеется получить следующий по статусу крест ордена Святого Владимира 4-й степени в петлицу.

При такой жёсткой последовательности амбиции чиновников всё чаще удовлетворяли иностранные награды. Страсть к стяжательству зарубежных орденов приобретала иногда комичные формы, о чём мы уже рассказывали в октябрьском номере «Дилетанта». Тот же Чехов прошёлся по таким кавалерам в рассказе «Лев и Солнце». Его главный герой, провинциальный городской голова Степан Куцын, имел лишь самый низкий орден Святого Станислава 3-й степени. «Известно же, что чем больше имеешь орденов и медалей, тем больше их хочется, — и городской голова давно уже желал получить персидский орден Льва и Солнца, желал страстно, безумно. Он отлично знал, что для получения этого ордена не нужно ни сражаться, ни жертвовать в приют, ни служить по выборам, а нужен только подходящий случай». И такой случай Куцыну подвернулся. В его городе проездом оказался персидский сановник. Униженно заискивая, голова выпросил-таки себе заветный орден. Но спокойствие не наступило. «На душе у него было тяжело, внутри жгло и сердце беспокойно стучало: ему хотелось теперь получить сербский орден Такова. Хотелось страстно, мучительно».

Но то, что составляло заветную мечту местного городского головы, для русских дипломатов и придворных второй половины ХIX века стало почти обыденным явлением. Взаимные обмены наградами воспринимались как сама собой разумеющаяся часть международного протокола. В результате у влиятельных лиц счёт иностранным орденам мог идти на десятки. При этом к уже знакомым европейским, персидским и турецким наградам начали прибавляться новые. При Александре II империя активно двигалась на Балканы, в Среднюю Азию и на Дальний Восток. Параллельно с этим на русских портретах появлялись соответствующие орденские знаки и звёзды.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Открыть в приложении