Вознесенскому из шестидесятников повезло, пожалуй, меньше всех

ДилетантИстория

Андрей Вознесенский

Портретная галерея Дмитрия Быкова.

1

Вознесенскому из шестидесятников повезло, пожалуй, меньше всех — по крайней мере, на сегодняшний день, — потому что прослойка, о которой и для которой он писал, исчезла. Поэтому судить о его задачах и о смысле его стихов мы можем лишь весьма приблизительно: ему как бы не на кого опереться, его слово повисает в воздухе. Вознесенский прочней других — прочней даже, чем Евтушенко, — привязан к советскому контексту и затонул вместе с этой Атлантидой, чем предопределён и трагизм его позднего мироощущения, нараставшее одиночество («Эпоха глухонемая. Тону. По поэме круги. Друзья меня не понимают. А кто понимает — враги… На крыше антенка, как скрепка, пришпилит из неба тетрадь. И нет тебя, Нина Искренко, чтоб было кому почитать»). Герои и читатели его стихов исчезли, когда переломилось время. 1968 год, почти официальный конец оттепели, их смертельно ранил, а 1991-й, как выяснилось, добил. И в этом была особая горечь их удела: что наступление полусвободы было первым ударом, а свобода стала последним. Потому что в этой свободе им не было места, они ей были попросту не нужны.

Кто был аудиторией Вознесенского, лучшим представителем которой был он и сам? Это была элита советской гуманитарной, но прежде всего технической интеллигенции — условно говоря, Дубна, которая для советских шестидесятых вообще многое значила. Советский Союз был отнюдь не идеален для жизни, да что там — невыносим, но для работы, причём не для всякой, он был устроен идеально, как огромная и сравнительно благоустроенная шарашка. Советский Союз был хорошим местом для учёных, о которых хорошо сказал академик Арцимович: «Наука есть способ удовлетворения личного любопытства за государственный счёт». За государственный счёт удовлетворялось прежде всего любопытство естественно-научное. Сами физики об этом пели, пародируя Окуджаву: «Как славно быть совсем простым учёным, доверием народа облечённым! Как славно быть совсем простым учёным, пока ещё ни в чем не уличённым!» Это была не только привилегированная, но и самая совестливая прослойка (поскольку в России совестливые вырастают именно из привилегированных: у них есть время и силы на совесть, есть чувство собственного достоинства, непривычка прогибаться). Это была элита, состоявшая из профессионалов, — а в России подлинной элитой могут быть только профессионалы: их некем заменить, без них станет некому обслуживать систему, и потому они позволяют себе иногда даже грубить начальству в ответ, а иногда, страшно подумать, и первыми.

Это были главные читатели и почитатели Вознесенского. Он был поэтом молодых технократов, носителем и воплотителем главных их черт.

2

Что это были за черты? Прежде всего скорость. Метафора — главный ускоритель поэтической речи. Метафора у Вознесенского не самоцельна, это способ так разогнать речь, чтобы в ушах свистело, и вообще главная его тема — скорость: мотоциклисты в белых шлемах, как дьяволы в ночных горшках. Мимо санатория реют мотороллеры: осень, небеса, красные леса. Мы животные, твоё имя людское сотру, лыжи водные распрямляют нас на ветру. И — целый вальс, писанный этой же короткой строкой: зелёные в ночах такси без седока, залётные на час, останьтесь навсегда.

Быстроумие, идеальная память на свои и чужие тексты, знание всего мирового авангарда — первая черта этого поколения и Вознесенского как главного его поэта. С этим тесно связана вера в прогресс, установка на него, поклонение будущему. Он был футуристом после футуристов — по интонации, мироощущению, пафосу радикального переустройства, прежде всего артистического и технического (революции, конечно, — да, но пусть это будет научно-техническая революция, НТР, главный лозунг шестидесятых): «Мы — противники тусклого. Мы приучены к шири — самовара ли тульского или ТУ-104». А как это соотносится с традицией? А он и традицию так понимал, в самом что ни на есть футуристическом духе, и это понимание верное, потому что России искусственно навязан образ исконно-посконной, лампадной, кондовой избяной-толстозадой. Реальная Россия авангардна, и не случайно Вознесенский так вцепился в работы Бориса Раушенбаха о перспективе в древних русских иконах. Раушенбах, математик, физик, строитель ракет, прошедший через ГУЛАГ и шарашку, — словом, человек того карасса, который Вознесенского особенно ценил. И этот человек просчитал, что русская икона — авангардна, что в ней предсказаны открытия, до которых дозрел только ХХ век! Вытянуть Россию в авангард, сменить имидж, отнять патриотизм у «русской партии», у «Молодой гвардии», стереть с авангарда ярлык космополитического и буржуазного — это одна из главных задач Вознесенского. Для России ключевое понятие как раз не медлительность, не тугодумность, не пресловутая «раздумчивость и неторопкость» — нет, попытка навязать ей образ квашни с кислым тестом как раз бесперспективна; «русская партия» вдрызг проиграла шестидесятые годы, в оттепель её место было на безнадёжной периферии, частичный реванш ребята вроде Кожинова взяли в семидесятые — и то не преуспели. Понимание Ленина как явления глубоко национального и революции как органически русской — весьма актуальная тема и по нынешним временам, когда русскую революцию опять пытаются представить происками евреев и международных разведок. Ни черта вы не понимаете в России, ребята-почвенники, и сами вы не русские, а просто глупые. Вы думаете, ваша тормознутость — национальная черта? Да Россия за сто лет прошла путь от «Ябеды» Капниста до «Вишнёвого сада», путь от классицизма до абсурдизма, на который у Европы ушло полтысячелетия. Россия долго запрягала, но в девятнадцатом веке поехала так, что, как грится, посторониваются и дают ей дорогу другие народы и государства. Сталин её затормозил, авиаконструкторов пересажал — но Королёв и Раушенбах и в шарашках продолжали обсчитывать траектории, и в шестидесятые мы разогнались снова. Потом нас опять затормозили, но остановить не получится, даже и не надейтесь, нынешние идеологи консерватизма и традиции. Снесём, не оглянемся.

Ещё одна его главная черта, тесно связанная с этой тягой к высоким скоростям, — очень русская и очень христианская. Это не восторг от разрушения как такового — иначе Вознесенский ничем не отличался бы от левака с французских баррикад; это ещё и умение терять. В этом радостном разрушении собственной жизни — весь пафос «Пожара в Архитектурном»: «Пожар в Архитектурном! По залам, чертежам, амнистией по тюрьмам — пожар, пожар! А мы уже дипломники, нам защищать пора. Трещат в шкафу под пломбами мои выговора! Прощай, архитектура! Пылайте широко, коровники в амурах, райклубы в рококо! Прощай, пора окраин! Жизнь — смена пепелищ. Мы все перегораем. Живёшь — горишь. Всё выгорело начисто. Милиции полно. Всё — кончено! Всё — начато! Айда в кино!»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Внук Чингисхана Внук Чингисхана

Мы не очень жалуем Батыя, а в Астане, столице Казахстана, есть улица Бату-хана

Дилетант
Хищник выходит на охоту: что мы знаем о легендарных пришельцах Хищник выходит на охоту: что мы знаем о легендарных пришельцах

Хищник выходит на охоту: что мы знаем о легендарных пришельцах

Популярная механика
Самый знаменитый монгол Самый знаменитый монгол

Чингисхан по праву входит в пантеон величайших завоевателей

Дилетант
Ревность, подозрительность и другие признаки паранойи Ревность, подозрительность и другие признаки паранойи

Испытывая сильные чувства к человеку, мы на многое закрываем глаза

Psychologies
Тайна гибели академика Легасова Тайна гибели академика Легасова

В апреле 1988 года был обнаружен повесившимся Валерий Легасов

Дилетант
Вам со вкусом виски или бекона? 18 супер необычных презервативов Вам со вкусом виски или бекона? 18 супер необычных презервативов

А с каким вкусом твой презерватив?

Playboy
Большая императорская прогулка Большая императорская прогулка

О впечатляющем путешествии Екатерины II по новым южным губерниям

Дилетант
Бессонница: тест Lamborghini Urus Бессонница: тест Lamborghini Urus

Urus оригинален настолько, что итальянцы нарекли его суперспортивным кроссовером

Популярная механика
Кто убил — враги или предатели Кто убил — враги или предатели

Ситуация в Донецке сейчас и накануне убийства Захарченко

Русский репортер
Если случился выкидыш... Если случился выкидыш...

Особенности планирования следующей беременности после выкидыша

9 месяцев
Юрий Абросимов: Орудие преступления. Как школьная программа учит ненавидеть классику Юрий Абросимов: Орудие преступления. Как школьная программа учит ненавидеть классику

Уже много лет школа отбивает желание читать литературу, считает Юрий Абросимов

СНОБ
Что нужно знать о первой коллекции Рикардо Тиши для Burberry Что нужно знать о первой коллекции Рикардо Тиши для Burberry

Рикардо Тиши наконец показал свою первую коллекцию для Burberry

Esquire
Одинаковы с лица Одинаковы с лица

Cедан и хэтчбек Kia Rio похожи. Выясняем, чем обусловлена разница в цене

АвтоМир
«Хорошая мать» и «плохая тетя»: Петунья Дурсль - не та, за кого себя выдает? «Хорошая мать» и «плохая тетя»: Петунья Дурсль - не та, за кого себя выдает?

Петунья Дурсль - одна из самых противоречивых героинь вселенной Гарри Поттера

Cosmopolitan
Как стать уверенным в себе и завоевать мир за 8 шагов (Тони Роббинс отдыхает) Как стать уверенным в себе и завоевать мир за 8 шагов (Тони Роббинс отдыхает)

Спасительные советы, как стать более уверенным в себе и не умереть социофобом

Playboy
«Красивый мальчик» — очередной фильм с Тимоти Шаламе, который нельзя пропустить «Красивый мальчик» — очередной фильм с Тимоти Шаламе, который нельзя пропустить

На фестивале в Торонто показали драму, в которой Тимоти Шаламе играет наркомана

Esquire
Елена Проклова: «На отношения нет времени» Елена Проклова: «На отношения нет времени»

Почему Елена Проклова живет с мужем, с которым развелась три года назад

StarHit
Андрей Черкасов: «Если бы не «Дом-2», давно стал бы отцом» Андрей Черкасов: «Если бы не «Дом-2», давно стал бы отцом»

Андрей Черкасов рассказывает, есть ли сценарий на главной телестройке страны

StarHit
А принесите то, которое самое норм! Как дегустировать вино и не опозориться А принесите то, которое самое норм! Как дегустировать вино и не опозориться

Мы рассказываем, как надо пробовать вино и зачем вести себя, как сноб

Playboy
Это моя добыча Это моя добыча

Гид по сафари в Африке

GQ
Пламенный мотор Пламенный мотор

Ольга Зуева и еще семь женщин-режиссеров

Vogue
Матери и дети: 5 лучших книг о вечной проблеме с другого ракурса Матери и дети: 5 лучших книг о вечной проблеме с другого ракурса

Матери и дети: 5 лучших книг о вечной проблеме с другого ракурса

Psychologies
Баста: «Моя главная задача – воспитать дочерей» Баста: «Моя главная задача – воспитать дочерей»

Cosmo поговорил c музыкантом и композитором Василием Вакуленко

Cosmopolitan
Влад Соколовский сообщил, что пошел на все условия Риты Дакоты после развода Влад Соколовский сообщил, что пошел на все условия Риты Дакоты после развода

Выпускники «Фабрики звезд-7» Рита Дакота и Влад Соколовский развелись

Cosmopolitan
Пенсионный кляп. Пособия по безработице вырастут впервые за 10 лет Пенсионный кляп. Пособия по безработице вырастут впервые за 10 лет

Правительство обещает повысить в 2019 году МРОТ на 117 рублей

Forbes
Расти без старости. Как людям оставаться молодыми до смерти Расти без старости. Как людям оставаться молодыми до смерти

Лекарство, которое будет убивать увядающие клетки человеческого организма

Forbes
Он серьезно не пьет? 15 звезд, которые навсегда отказались от алкоголя Он серьезно не пьет? 15 звезд, которые навсегда отказались от алкоголя

Он серьезно не пьет? 15 звезд, которые навсегда отказались от алкоголя

Playboy
Снова в школу: как помочь ребенку и себе Снова в школу: как помочь ребенку и себе

Что можно сделать, чтобы отпускать ребенка в школу с легким сердцем

Psychologies
Самая древняя Русь Самая древняя Русь

Животный мир давно минувших эпох

Популярная механика
Следуя правилам Следуя правилам

Новый проект архитектурного бюро Александры Фёдоровой

SALON-Interior
Открыть в приложении