Евгений Чебатков — комик, который успевает озвучивать аудиокниги и писать рэп

Правила жизниРепортаж

«Я всю жизнь сторонюсь радикализма»: Евгений Чебатков — о том, что он любит в истории, не любит в юморе, и о злости

Оля Степанян

95eb690b9fcbab74194e9cfa4ffd558c_ce_3000x1871x0x1347.jpg
Евгений Выгузов, Артем Петин

Евгений Чебатков — один из главных комиков момента. Откатав тур по родному Казахстану, он отправился по России семимильными шагами: «один день — один город». Попутно успевая снимать популярное шоу «История на ночь», записывать рэп-альбом (для справки: Чебатков занимается хип-хопом гораздо дольше, чем комедией), озвучивать аудиокниги и проводить литературные вечера. А еще развивать собственный бренд одежды и готовиться к масштабному концерту в «Крокусе» — 20 ноября комик выступит с новой программой «Не оборачивайся». Не спрашивайте, как редакции «Правил жизни» удалось втиснуться в плотный график Жени, — вопросы задавали мы.

Я, пока ехала к тебе, дослушивала «Двенадцать стульев» в твоей озвучке. Много сейчас запросов на озвучку? Какие самые странные прилетают?

А я как раз к тебе вышел из башни «Меркурий», записал четыре главы «Золотого теленка». Я еще на свежем.

То есть у тебя продолжается сотрудничество с Ильфом и Петровым.

Да-да, с подачи «Литреса». Странные озвучки... Честно, сейчас их все меньше. Со странных озвучек я начинал в Томске — был голосом рекламы магазинов.

В смысле, звучал в торговых центрах?

В торговых центрах, на улицах, вот это все: «Михалыч, откуда у тебя такие крутые лыжи?» — «А ты как думаешь? Конечно же, из «Спортмастера». — «Да ладно!» — «Мир спорта и других спортивных товаров на Елизарова, 22». (Смеется.)

Мои любимые — это игровые. Типа, знаешь: «Семен, а ты где купил такую футболку?» И всем казалось, что это супер. Плавно дошел до литературы, вот записал только что «Подвиг» Набокова, книга очень мне понравилась. Круто, что это стало частью жизни. Я люблю читать, обожаю русскую литературу. Если честно, то, что я могу к ней каким-то образом прикоснуться, а кому-то ее даже открыть, — особенно приятно.

Как я понимаю, чтения, которые ты делаешь, — это элемент ликбеза? (Женя регулярно проводит открытые чтения в РГБ и других культурных институциях. — ПЖ.)

Не.

А зачем тогда ты их проводишь?

Это понижающий общий уровень стресса проект. Для меня в первую очередь. Например, в конце октября я читал Булгаковский «Морфий» — с первого печатного издания. Представляешь? Первое печатное издание «Морфия». Он вышел в журнале «Медицинский вестник» 1927 года, от которого пахнет библиотечной пылью, стариной. Я в начале поинтересовался, знаком ли кто-то с текстом. Оказалось, что процентов десять читали «Морфий», остальные — нет. И мы вместе с ними погружаемся, одним глотком все поглощаем. Мне почему-то хочется верить, что люди оттуда выходят несколько изменившимися. Не радикально, это понятно, но хотя бы заземлившимися, успокоившимися. Прислушаются к себе и на какое-то время перестанут листать телеграм-каналы и паниковать.

А тебе какая-то книга помогает сейчас персонально? Которую ты читаешь не для всех, а для себя.

Я не особо разграничиваю. Глобально — читаю всегда для себя. Где-то на записи, где-то с людьми, а где-то просто. Сейчас я читаю две книги параллельно. Перечитываю Довлатова, как и в любые сложные времена. А из нового — книгу американского автора Яна Бреммера (имеется в виду Us vs. Them. The Failure of Globalism. — ПЖ), описывающую глобальные политические процессы, просто чтобы погрузиться в контекст.

Ты сказал, что хочешь знакомить людей с русской литературой. Почему именно с русской?

Потому что, мне кажется, с русской литературой неправильно знакомили многих из нас. Не то чтобы я знал, как надо, но в школе не всегда вовремя подсовывают Достоевского или Чехова. Сперва нужно провести подготовительную работу, поговорить с подростками, иначе они многого не поймут и пролистают. Отсюда и огромные пробелы в знаниях. Я обожаю американскую литературу, я фанат Фолкнера. Но она более мужская, брутальная — про подвиги, противостояние, борьбу. А русская литература больше про существование, про смысл жизни, как ни крути. Как, например, у Набокова: многие читают его подростками, не понимают и запоминают только по «Лолите». А открой ты его после 20 лет — и поймешь, что за всем этим вихрем слов скрывается глубокая философия. Или Иван Бунин, который просто берет тебя за руку и проводит через все угнетающее, беспросветное.

Можешь вспомнить первую книгу, которую сам прочитал и которая тебя выбила из равновесия?

«Тарас Бульба». Первая книга, которую я прочел осознанно, в третьем классе, и восхитился драмой, этими семейными отношениями. Для многих моих друзей это тоже была первая книга. Она пацанская и вместе с тем подталкивающая к взрослению. При том написана суперпонятно, легко и очень интересно. А в четвертом классе я уехал на каникулы к дедушке — у него дома гигантская библиотека, и дед стал подсовывать мне разные книжки и наблюдать за реакцией. Так, выяснилось, что мне совершенно не нравится Дюма. Я так и не прочел «Трех мушкетеров». Другое дело — Гюго, Стендаль. В общем, дедушка меня в этом смысле направил, я ему очень благодарен. Потом, классе в 10-11-м, я работал в библиотеке в Американском культурном центре. Так и познакомился с Фолкнером и полюбил Хемингуэя.

a42efa3ce620593369de6497cdd66939.jpg
Фото / Коллажи: Евгений Выгузов, Артем Петин

Про уход от стресса. Если мы с литературы переместимся на юмор — я заметила, что юмора, во-первых, стало больше, во-вторых, он стал жестче, раскрепощеннее. Люди теперь позволяют себе шутить на чувствительные темы. Ты это замечаешь за собой или за потребностью публики?

Потребность публики, безусловно, возросла, потому что юмор — всегда сброс стресса. Не только сейчас. Когда ты смеешься, становишься беззащитным, свободным. Возможно, грани дозволенного расширяются, но мне кажется, что сейчас не время их расшатывать. Стендап-комедия, в частности, занимается тем, что проверяет эти грани на прочность, но конкретно сейчас куда важнее не ставить эксперименты над зрителем, а создать зону психологической безопасности. Я плохо себе представляю научную природу смеха, но очень интересно, почему человек ни с того ни с сего выходит из привычного состояния и начинает бурно реагировать. Это очень полезная работа мозга.

Ты откатал тур по Казахстану, потом по Сербии, сейчас у тебя тур по России. Проводишь ли ты параллели между ощущением смешного у казахов, сербов, русских?

Разница, наверное, только в локальном юморе, который я, кстати, не очень люблю.

Типа шуток про мэра?

Про мэра, про какой-то конкретный район. Или какие-то словечки, знакомые этому месту. Эдакое заигрывание с публикой, которое всегда срабатывает, и это плохо. Для меня это сродни тому, что ты приглашаешь девушку на свидание, а перед этим изучаешь ее соцсети, узнаешь через друзей ее любимую музыку и цветы, выясняешь, как зовут ее собаку, и вкидываешь эти факты между делом, зная, что она наверняка оценит.

Ну читерство такое.

Это читерство. Ты такой: «Моя любимая песня знаешь какая? «Ветром стать» Максим». Она в восторге: «И у меня! Я ее обожаю». Заигрывание с аудиторией выглядит так же, я стараюсь к нему не прибегать. Идеальная схема — выступать с тем материалом, который я написал и подготовил. Выступал недавно в Махачкале (в регионе очень особенном, очень специфичном, я влюблен в Махачкалу), затем во Владикавказе. К Осетии у меня вообще особые чувства. У меня много друзей оттуда. И потом, выступая в Москве, я ни строчки в материале не скорректировал. Везде, где смешно, люди смеются, где несмешно — не смеются. И понятно, что глобально разница лишь в том, что в некоторых регионах существуют внутренние табу. Но я их и не нарушаю — у меня нет провокационных шуток, я очень редко прибегаю к провокациям, и то непублично.

Почему?

Потому в провокации становится меньше смешного. Мне гораздо интереснее написать крутую шутку по вордингу, многосоставную — я все-таки бывший копирайтер. А провокация, конечно, вызовет реакцию, но ты превратишься в акциониста. Все-таки для меня стендап-комик стоит чуть выше, чем человек, который делает акции и привлекает внимание. Заканчивая мысль, я хотел сказать, что смешное смешно, а несмешное — нет. И регионы отличаются лишь тем, что есть люди, которые внутренне тянутся к более (по своей образованности, окружению, воспитанию) сложным вещам. А есть те, которым они просто не нужны. Не потому, что они глупые, — просто не хотят напрягаться, думать. Они тянутся к более простым вещам, быстрым. Я всегда выбираю первое, потому что моментальный смех мне неинтересен.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

6 успешных коллабораций люкса и стритвира 6 успешных коллабораций люкса и стритвира

Какова цена хайпа?

Правила жизни
«Ледники Эльбруса сократились более чем на 20%»: 11 вопросов гляциологу «Ледники Эльбруса сократились более чем на 20%»: 11 вопросов гляциологу

Зачем нужен атлас ледников Эльбруса и как блестки помогают «нашаманить» погоду?

Вокруг света
«Налог на яйца»: как в СССР пытались поднять рождаемость и что из этого вышло «Налог на яйца»: как в СССР пытались поднять рождаемость и что из этого вышло

В СССР существовал налог на бездетность

VOICE
После вечеринки. Сколько алкоголь выводится из организма? После вечеринки. Сколько алкоголь выводится из организма?

Сколько нужно ждать трезвости после выпитого

VOICE
«Один — за троих»: что умеет GPT-4 и как он изменит работу людей «Один — за троих»: что умеет GPT-4 и как он изменит работу людей

Как GPT-4 изменит рынок труда

Inc.
Что вас удержит на плаву? Что вас удержит на плаву?

Откройте для себя то, что защищает вас и помогает вам преодолевать невзгоды

Psychologies
«Так нельзя»: 8 вещей, которые не испортят, а только укрепят ваши отношения «Так нельзя»: 8 вещей, которые не испортят, а только укрепят ваши отношения

Стереотипы о границах допустимого в отношениях не имеют никакого смысла

Psychologies
Слишком свободный. История Джулиана Ассанжа Слишком свободный. История Джулиана Ассанжа

Как Джулиан Ассанж вошел в историю журналистики

СНОБ
Улыбайся смелее! Улыбайся смелее!

Развенчиваем 10 живучих мифов об имплантации зубов

Лиза
Директор фонда «Подари жизнь» — о доброте, системности и 100 рублях Директор фонда «Подари жизнь» — о доброте, системности и 100 рублях

Директор фонда «Подари жизнь»: почему благотворительность — это про любовь

РБК
Пять полезных аксессуаров, которые избавят вас от висящих проводов Пять полезных аксессуаров, которые избавят вас от висящих проводов

Как справиться с вездесущими проводами от электроники?

CHIP
8 самых сомнительных героев СССР 8 самых сомнительных героев СССР

Многие известные деятели СССР были совсем не такими, какими мы их знаем

Maxim
«Маленькие» картины больших художников «Маленькие» картины больших художников

Какие истории хранят пять «маленьких» картин больших живописцев?

Культура.РФ
«Время года зима» — редкий российский фильм о болезни Альцгеймера. Не всегда меткий, но с пронзительными женскими ролями «Время года зима» — редкий российский фильм о болезни Альцгеймера. Не всегда меткий, но с пронзительными женскими ролями

«Время года зима» — отчаянное и откровенное кино о болезни Альцгеймера

Правила жизни
Актер Кирилл Пирогов рассказывает о роли в сериале «Переговорщик» и цитирует Чехова Актер Кирилл Пирогов рассказывает о роли в сериале «Переговорщик» и цитирует Чехова

Актер Кирилл Пирогов — о режиссерских амбициях и любимых ролях

СНОБ
Когда встают поезда Когда встают поезда

В России создан железнодорожный кран большой грузоподъемности

Эксперт
Мария Гартунг. Любимая дочь Пушкина и прототип Анны Карениной Мария Гартунг. Любимая дочь Пушкина и прототип Анны Карениной

Жизнь старшей дочери великого поэта, Марии Гартунг, поистине удивительна

Караван историй
5 блюд, которые должна уметь готовить каждая женщина, по мнению мужиков 5 блюд, которые должна уметь готовить каждая женщина, по мнению мужиков

Стереотипный набор кулинарных умений домохозяйки: пельмени, борщ, картошка

Maxim
4 критерия при приеме на работу в Google и советы по составлению резюме от рекрутера IT-гиганта 4 критерия при приеме на работу в Google и советы по составлению резюме от рекрутера IT-гиганта

Как Google отбирает кандидатов и что ищет в их резюме?

Inc.
«Ломтик» от Feadship «Ломтик» от Feadship

Feadship показывает, что бывают яхты без низких потолков и темных интерьеров

Y Magazine
«Быть полезным отечеству и нашей армии» «Быть полезным отечеству и нашей армии»

Система ГУГШ требовала службы знающих офицеров

Дилетант
Зеленый город мечты Зеленый город мечты

В Красноярске новые впечатления найдут для себя и урбанисты, и любители тишины

Отдых в России
«Лишь тогда она достигнет полноты…» «Лишь тогда она достигнет полноты…»

Послереволюционная русская эмиграция — одна из самых драматичных страниц ХХ века

Дилетант
Теория заговора: современные гаджеты в старинных произведениях искусства Теория заговора: современные гаджеты в старинных произведениях искусства

Картины, на которых есть предметы, похожие на смартфоны и планшеты

Maxim
Как люди с инвалидностью ищут работу, создают безбарьерную среду и говорят о себе Как люди с инвалидностью ищут работу, создают безбарьерную среду и говорят о себе

Почему инвалидность — не столько медицинское, сколько социальное явление

Forbes
Вот такой гуманизм по-большевистски Вот такой гуманизм по-большевистски

Вопросы для Василия Христофорова, одного из авторов «Высылки вместо расстрела»

Дилетант
Мошенник, который разрушил криптомир Мошенник, который разрушил криптомир

Как свободная от регулирования криптоиндустрия погрязла в проблемах

Эксперт
Как сделать день лучше: 3 техники от КПТ-терапевта Как сделать день лучше: 3 техники от КПТ-терапевта

Как облегчить себе сложные дни?

Psychologies
Действуй, сестра: как четыре дагестанки сбежали от домашнего насилия Действуй, сестра: как четыре дагестанки сбежали от домашнего насилия

Почему кавказские женщины покидают свои дома?

Forbes
Часы по имени Арнольд: как семья Бельвилей продавала точное время своим клиентам Часы по имени Арнольд: как семья Бельвилей продавала точное время своим клиентам

Отрывок из книги «Алхимия и жизнь: Как люди и материалы меняли друг друга»

Forbes
Открыть в приложении