Старые сказки о главном
Пафос истории и пафос современности в искусстве
В Картинной галерее Венской академии художеств открыта изысканная выставка «Исторические сказки. Факт и вымысел в исторической картине», демонстрирующая битву пафоса большого нарратива с пафосом его деконструкции.
Все старые академии похожи друг на друга, каждый академический музей несчастлив по-своему. Широкие мраморные лестницы, гулкие коридоры и — где-то, как в Милане, роскошное собрание и туристические толпы, так что не продохнуть, где-то, как в Петербурге, остатки былой роскоши, студенты за копированием образцов и редкие визитерыспециалисты. Картинная галерея Венской академии художеств несчастлива тем, что толпы туристов бегут сломя голову по анфиладе с прекрасными флорентийцами и венецианцами, французами и голландцами, рубенсами и тицианами, гюберроберами и рембрандтами, чтобы в последнем зале благоговейно застыть перед «Страшным судом» Босха. Конечно, академическая наука, высочайшие достижения которой в виде копий и оригиналов как раз и собраны в академических музеях, стояла — уничижение паче гордости — на принципе «мы карлики на плечах гигантов». Но Босха с его готической чертовщиной никогда не было среди этих гигантов. Со временем все смешалось в академиях, и почти каждую вещь из венской коллекции можно каким-то образом соотнести с академической грамматикой, даже «Лукреция» Кранаха Старшего перед смертью как будто бы завещает грядущим поколениям корпеть над учением о пропорциях и формулами обнаженной натуры. Каждую, но только не босховскую кунсткамеру средневекового воображения, что так зачаровывает современного зрителя. Академия веками трудилась над словарем визуального языка, для того чтобы художник мог рассказывать историю, соревнуясь с эпической поэзией и придворной летописью, но, боже упаси, не так, как Босх, да и какая история может быть после Страшного суда.
Выставка «Исторические сказки. Факт и вымысел в исторической картине», сделанная новым директором Художественных собраний Венской академии Сабиной Фоли, объясняет, как устроен этот архаичный словарь и как современное искусство трудится над его отменой или обновлением. «Сказки» размещены или, вернее, внедрены в анфиладу Картинной галереи: и произведения старых мастеров из других музеев (на выставку привезли, например, «Самопожертвование Марка Курция» — грандиозное тондо Веронезе, висящее в Кунстхисторишес под самым потолком так, что конь храброго римлянина как будто бы прыгает не в невесть откуда взявшийся на форуме провал, а прямо на головы зрителей, можно рассмотреть вблизи, уперевшись взглядом в лошадиное брюхо), и работы современных художников подмешаны к тому, что всегда пребывает в постоянной экспозиции. Афиша к «Сказкам» представляет собой коллаж из двух вещей, складывающихся в комическую аллегорию власти: гибридная фигура самодержца в наполеоновских сапогах и офисном пиджаке с мусорным ведром на швабре вместо скипетра скомпонована так, что нижняя ее часть взята из гравюры со знаменитой картины мэтра