Никита Ломагин
Историк, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге Никита Ломагин — самый авторитетный специалист по блокаде Ленинграда, автор трех книг, ставших каноном в блокадоведении (в 2024 году в издательстве «Эксмо» вышло переиздание бестселлера «В тисках голода»), и научный консультант прошлогодней выставки-блокбастера «Город-герой Ленинград» в «Манеже», которую за 3,5 месяца работы посетило более 150 тысяч человек. Никита Андреевич не только дотошно препарирует прошлое, но и прозревает будущее: центр «ЭНЕРПО» в ЕУ под его управлением исследует темы энергетической политики, устойчивого развития и зеленого финансирования (от образовательных программ до стратегического консультирования!).
Три мифа о блокаде и будущее блокадного музея
Какова ваша личная, семейная история блокады? Почему вы начали заниматься этой темой?
Я из семьи блокадников. Моя мама пережила блокаду девочкой. Бабушка работала на Балтийском заводе и со своими тремя детьми смогла пережить первую блокадную зиму до эвакуации. Дед ушел добровольцем в сентябре 1941 года, а уже в ноябре пропал без вести. Блокада — часть семейной памяти. Но не это было причиной, почему я стал заниматься ее историей. Когда я поступил в аспирантуру ЛГУ, я выбрал тему о борьбе с немецкой пропагандой: она была связана с моей специальностью на военной кафедре. В 1990-е, когда в стране начали открывать архивы, я к этой теме вернулся. И уже это привело к тому, что в 2005-м я защитил докторскую диссертацию, которая была посвящена политическому контролю в период битвы за Ленинград. После меня заинтересовала социально-экономическая проблематика блокады, я пытался ответить сам себе на какие-то вопросы. Например, почему не было создано существенных продовольственных запасов? Это проблема города или проблема системы государственного планирования в целом?
Вам удалось ответить на них?
Система Госплана исходила из того, что ресурсы надо использовать, их не надо хранить. В стране был институт государственных резервов, но эти резервы должны были позволить в условиях начавшейся войны продержаться три месяца. А за три месяца мы должны были решить проблему военным путем и уже бить врага на чужой территории.
То есть по Госплану запасы в городах делали максимум на три месяца?
Таков был подход. И еще количество запасов связано с наличием складов: в Ленинграде складских помещений было мало. Уже 23 июня 1941-го приняли решение подходящие под склады помещения школ, спортивных залов резервировать как маневренный фонд на случай, если жители города, прежде всего южных районов, потеряют жилье из-за бомбардировок.
Еще один вопрос, который вы давно изучаете: почему не было массовой эвакуации?
Потому что Сталин запретил создавать до войны соответствующие службы в крупных городах, прежде всего в Москве. Мы знаем об обращении председателя Моссовета Василия Пронина к Сталину в начале июня 1941 года с просьбой разрешить московским властям в случае начала войны эвакуировать из города более миллиона нетрудоспособных людей. Тому была причина: весной 1941 года в Москве и Ленинграде провели проверку готовности ПВО, выявили очень серьезные упущения. Было понятно, что города на 100 % защитить нельзя. Властям в этих условиях надо было что-то делать. И самое простое — провести комплекс мероприятий для того, чтобы в случае начала войны сразу же вывезти нетрудоспособных людей из города: зарезервировать транспорт, определить места нахождения этих людей, продумать логистику, снабжение.
Однако резолюция Сталина от 5 июня 1941 года была примерно такая: «Это не ваше дело; когда надо, тогда правительство и партия вам скажут». Почему это обращение Пронина с запросом об эвакуации важно? Оно показывает, что на местном уровне серьезно готовились — и имели в виду и худший сценарий. В Ленинграде тоже создали соответствующую комиссию, она начала работать, но только 29 июня, через 7 дней после объявления войны. Время было упущено. Решения были очень плохо подготовлены.
Также было принято решение эвакуировать детей, а матери оставались в городе, их использовали как рабочую силу. Поэтому многие ленинградцы, увидев, каким образом производится эвакуация гражданского населения, от нее отказывались.
И конечно, составы с гражданским населением не обладали приоритетом. Приоритет — военные эшелоны, эвакуация оборудования, ведь в Ленинграде работала треть советского оборонно-промышленного комплекса. Войну выигрывают армии. Поэтому эвакуировали авиационные заводы и другие предприятия: и уже через 6 месяцев они будут производить на востоке страны оружие, позволившее в 1943 году обеспечить коренной перелом, когда Советский Союз оказался в состоянии выпускать больше вооружения сопоставимого качества, иногда и лучше, чем у немцев.