“Болезнь дала мне право заботиться о себе”
Когда мы искренне принимаем событие, которого не хотим, но не способны изменить, мы можем стать сильнее. Даже если это событие – болезнь. Неизлечимая. Сегодня мы публикуем личную историю главного редактора сайта Psychologies.ru.
«На МРТ головного мозга картина рассеянного склероза. Это заболевание не лечится, но не переживайте. Есть препараты, купирующие болезнь. Обратитесь в НИИ неврологии», – успокаивает меня невролог в городской клинике. Успокаивает словами, а в глазах читается жалость. Тот случай, когда слышишь одно, а невербально считываешь иное. По дороге на работу смотрю под ноги – только так мир вокруг не «шатается». В этом состоянии я уже две недели. На третий день после внезапной физической нагрузки – решила экстерном подготовиться к лету и пошла на кроссфит, – глаза перестали фокусироваться на предметах. Поворачиваю голову, а картинка «доезжает».
По запросу «рассеянный склероз» (далее РС. – Прим. ред.) Google выдает: «РС – болезнь XXI века», «от РС в 32 года умер Николай Островский». В 32! Мне 28. Я строила карьеру с 15 лет, закончила школу с медалью, МГУ, читала лекции по журналистике, восходила на Эльбрус, писала репортажи из Бутана, Чернобыля и Мадагаскара, влюблялась, расставалась, танцевала... Все это про меня. А смертельный рассеянный склероз – про кого-то другого. С такими мыслями я отложила переживания до поездки в НИИ неврологии.
Потертая старенькая мебель, почти мертвые декабристы в засаленных горшках. От кабинета невролога в НИИ веет холодом, от врача тоже.
– Ложитесь на кушетку, – командует он и начинает манипуляции с молоточком, иголками проверяет чувствительность. Долго рассматривает снимки и молча печатает на компьютере. Наконец «рапорт» готов, доктор молча кладет передо мной бумагу. Диагноз: рассеянный склероз. Люмбальная пункция, курс пульс-терапии метилпреднизолоном в условиях стационара. Для меня это – китайская грамота, особенно когда буквы плывут перед глазами. Что же со мной?