«Если коммерции нет, это уже музей, а не бренд»
Дочь знаменитого модельера Валентина Юдашкина рассказала главному редактору «Правил жизни» не только о том, как росла среди звезд эстрады и в пять лет впервые оказалась на подиуме, но и о том, почему продолжать семейное дело – это в первую очередь большая ответственность.
Трифон Бебутов: Давайте начнем прямо с детства. В какой атмосфере вы росли? Как вы это воспринимали?
Галина Юдашкина: Когда ты ребенок, ты не замечаешь этого всего. Уже позднее тебя спрашивают: «Ты росла с такими людьми. Как это было?» Да никак, на самом деле. Ну пришли в гости друзья родителей – у нас всегда были застолья. Я родилась в 1990-м, это был бум посиделок дома, не в ресторанах, как сейчас. Было весело и шумно. Поэтому детство мое прошло в таком веселом сумбуре.
Трифон: С кем вы общались?
Галина: К нам приходили все, кто сейчас на эстраде.
Трифон: Как ощущалась эта жизнь – коллекции, показы?
Галина: Было ощущение, что ты все время на показе или каком-то шоу. Мы всегда были за кулисами. Я все время находилась между моделями, съемками, поездками. Париж, Милан – родители часто брали меня с собой. Но не всегда. Иногда были рабочие поездки, им было просто не до меня.
Трифон: Сколько вам было лет, когда вы впервые попали на показ отца?
Галина: Мама говорила, мне было пять, когда мы поехали в Париж. Это был один из первых папиных показов. Я даже оказалась на подиуме, в конце модель вынесла меня на руках.
Трифон: Какие были ощущения?
Галина: Для меня, наверное, самое главное – что мне специально сшили платье для показа. То есть не одно из тех, что у тебя дома висят в гардеробе, а специально сшитое. Мама еще сделала мне классный кудрявый парик. Я чувствовала: ну все, это мое.
Трифон: Когда вы впервые задумались, кем хотите стать? И какой была эта мечта?
Галина: Мама говорила, что в раннем возрасте я мечтала стать мухой. Я не знаю почему. У меня даже были золотые сережки с мухами. Мама говорила: «Ну она же такая грязная, садится на все», а я отвечала: «Это моя мечта, я буду мухой». Конечно, потом прошло. И уже позднее я понимала, что буду в семейном бизнесе. Знала, что мне придется продолжать это дело, – больше некому. Это огромная ответственность.
Трифон: Перед тем как взять на себя ответственность, нужно же встроиться в процесс. Как это происходило?
Галина: На самом деле папа не хотел, чтобы я сразу оказалась в семейном бизнесе. Наоборот. Он говорил: «Ну попробуй раскрыть себя где-нибудь в другом месте. Посмотришь, что будет. Ко мне ты всегда можешь вернуться». Так, в принципе, и случилось. В детстве и во время учебы в институте я была внутри бренда, но вместе с тем далеко от него.
Трифон: Но такие вещи, как профессиональные ценности, взгляд на индустрию и бренд, – что вам об этом рассказывали?
Галина: Когда ты растешь в этой индустрии, ты все равно какие-то вещи схватываешь. У меня уже была насмотренность. Понятно, что переучиваться, например, на дизайнера я бы уже не пошла. Не тот возраст. Но какие-то понятия пришли с опытом. И это очень помогло.
Трифон: Насколько я понимаю, Валентин Абрамович разбирался в бизнесе не меньше, чем в дизайне. Может, он что-то рассказывал об этом, советовал, делился ожиданиями?