Гостья из космоса
На вопрос, какую героиню сказки хотела бы сыграть, Софья Лебедева отвечает не как многие актрисы, мечтающие сыграть злодеек (как более выразительный персонаж), она видит себя в роли доброй волшебницы. Возможно, потому, что не так давно Соня сыграла пиратку? Космическую, но всё же. В детском фэнтези «Пираты галактики Барракуда» актриса легко воплотилась в... змею в обличии человека. Посмотрите, если не видели, это очень хорошее, доброе кино для всей семьи.
Наш разговор мы записывали в Калининграде на фестивале «Короче», где у Сони в конкурсе был новый фильм «Реплика». И это снова фантастика, только уже научная.
Кинофестиваль «Короче». 8 утра. В ресторане нашего отеля нет никого, только мы с тобой работаем...
И кот сидит, смотрит на горизонт.
Ты уезжаешь до закрытия, а тебе не намекали, что нужно остаться?
А должны были?
А вдруг приз дадут?
Я вообще об этом не думала.
То есть ты приехала на фестиваль, просто чтобы поддержать показ картины, в которой снялась?
Да.
Когда ты снимаешься, никогда не задумываешься, что это может быть претензия на что-то?
Не задумываюсь. Но в целом это приятно, когда профессиональное сообщество реагирует, — это важно для любого актера.
Ты представляла в конкурсе фильм «Реплика», и мне показалось, что есть некоторое пересечение с «Пиратами галактики Барракуда»: здесь научная фантастика детская, а «Реплика» — взрослая. Как тебе кажется, есть роботы среди нас?
Интересный вопрос. Я думаю, что люди, которые по каким-то лекалам и жестким правилам живут, — вот их я бы назвала «роботами». Они находятся в своих заданных рамках, лишены креатива, фантазии, творчества — прежде всего свободы. Для меня вот в этом роботизированность. И я сама пытаюсь из нее выходить. Пробовать всегда новое что-то, чтобы развиваться, чтобы не буксовать, не застревать в чем-то одном.
Мне кажется, есть еще и довольно бездушные товарищи.
Есть. Но вот интересно, почему они такими стали. В какой момент кто-то их обидел или причинил зло.
Ты думаешь, человек может стать бездушным или равнодушным только потому, что его обидели?
Я думаю, да, если человека травмировали, сильно задели, он закрывается, становится колючим... а почему еще?
Тебе никогда не причиняли зла?
Причиняли, конечно.
Ты стала от этого равнодушной, обидчивой, злой?
На какое-то время. Однажды меня полностью разрушили, скажем так. Но потом я собралась заново.
То есть ты все-таки не робот?
Я на это очень надеюсь! Искренне. (Смеется.)
Могу это утверждать, хотя, знаешь, в «Пиратах…» у тебя подозрительно нечеловеческая пластика.
Да? (Смеется.)
Откуда она?
Во-первых, я кандидат в мастера спорта по художественной гимнастике — десять лет занималась. Это всё с подачи мамы. Она меня на гимнастику отвела, потому что сама занималась балетом. Потом она же меня отвела в классический театр, еще до института. Меня всегда интересовала работа с телом. Пластика шесть дней в неделю по шесть часов тренировки. Тело — это же инструмент. После Школы-студии МХАТ я поехала в Европу учиться в SNDO (School for New Dance Development) — мне очень хотелось. Для актера пластика — средство выражения, то, что можно еще и в кино сыграть!
Было сыграно замечательно. Это первое, что бросается в глаза.
У нас были репетиции с хореографом. Рома Курцын, мой партнер по фильму, тоже с акробатикой связан, поэтому мы репетировали еще более экспрессивно, что ли. Нам даже пришлось немного сбавить обороты для фильма. (Смеется.) Вообще, когда есть репетиции в кино — это счастье. Это редко бывает, я не могу понять почему. Все актеры готовы и рады репетировать. Понятно, графики трудно свести, но всё же... И в «Реплике», кстати, у нас тоже репетиции были — это круто очень. Я бы хотела, чтобы это было законом: репетиции перед съемками.
Я была в кино с крестницей, потом отдельно отправляла сына — дети в восторге. Я и сама в восторге от того, что стало больше фильмов для детей и подростков. Тебе интересно узнавать реакцию зрителя или достаточно отклика коллег и самой понять, получился фильм или нет?
Я смотрела «Пиратов...» на фестивале в Выборге, когда ездила представлять картину. Мне кажется, я сама на полтора часа впала в детство — радовалась и смеялась как ребенок. Конечно же, детская реакция для меня важна. Был мой племянник, сын родного брата, ему понравилось — он хохотал. Аня Бегунова, моя подружка, ходила с дочкой. Потом мне рассказывала, что ребенок после фильма с брошюркой даже заснул, а когда шли домой, она всю дорогу повторяла звуки, которые инопланетяне произносили в фильме.
Именно это делал и мой сын...
Ну вот! И когда на премьере в Москве я слышала детский смех в зале — это катарсис какой-то! Я же еще занималась беби-театром — это такой тип театра для совсем маленьких детей. На тебя смотрят зрители 1–2 лет. Акробатика, музыкальные номера, стихи какие-то простейшие — можно сказать, в сторону экспрессионизма — без конкретного сюжета, потому что сюжеты малыши пока не понимают... Но когда ты что-то делаешь и весь зал заливисто хохочет — это просто до мурашек.