Андрей Золотарев: «Я долго работал журналистом, и это было хорошее время»
Сценарист сериалов «Слово пацана. Кровь на асфальте», «13-я клиническая», «Триггер», трилогии «Лед», фильмов «Сто лет тому вперед», «Притяжение» и «Вторжение» — об искусстве написания сценария
Андрей Золотарев — соавтор сценария самого успешного отечественного сериала последних двадцати лет — «Слово пацана. Кровь на асфальте». Фильмы этого года «Лед-3» и «Сто лет тому вперед» (в обоих случаях Андрей Золотарев — один из авторов сценария) собрали в прокате в общей сложности больше трех миллиардов рублей.
Золотарев — автор сценариев более чем к 50 фильмам и сериалам. На VIII фестивале нового российского кино «Горький fest» в Нижнем Новгороде он провел мастер-класс «Сказочные приемы и драматургия», на котором за семь минут изложил теоретические основы кинодраматургии. «Монокль» поговорил с ним о том, как они реализуются на практике.
— Как вы оцениваете статус сценаристов в Советском Союзе и в современной России?
— Значимость авторов в Советском Союзе была такой же, как в Голливуде, и возрастала теми же темпами. Но начиная с конца восьмидесятых она резко пошла на спад. И только в 2004–2005-м снова начала расти. За этот период от исходного числа сохранилось около пяти процентов профессиональных кинематографистов. Индустрии не стало. Первыми «под нож» попали сценаристы: «Зачем писать: мы что-нибудь сымпровизируем на площадке». В индустриальном кино чем меньше бюджет, тем меньше внимания сценарию. Когда делаешь кино ради заработка, но у тебя микробюджет, сценарист тебе нужен только для того, чтобы написать план: «А там, выйдя на площадку, актеры что-нибудь сыграют».
Еще только начиная заниматься сериалами, я случайно встретился на футбольном поле с актером из проекта, сценарий для которого тогда писал. Он признался мне, что не читает мой сценарий. Для съемок ему было достаточно понять направление, в котором будет развиваться та или иная сцена. Тогда так и снимали, настолько всем было все равно. Как сценарист может стать звездой, если его не читают даже актеры, не говоря уже о том, чтобы знали зрители? Только лет пять-восемь назад продюсеры окончательно осознали, что без сценария ни черта не получится: нельзя взять хорошего оператора, хорошего артиста и тот что-нибудь изобразит в кадре. Не изобразит!
— Работа над сценарием все чаще становится коллективной. Как сценаристу выделиться и стать узнаваемым?
— Кино всегда коллективное искусство. Сценаристу нужно выделиться не только среди соавторов, но и из двухсот других людей, которые работали над этой картиной. Зрителю станет важно, кто автор, в момент, когда он уловит тенденцию и поймет, что, оказывается, одни компании делают фильмы чуть лучше, чем другие, а какие-то авторы пишут чуть лучше, чем другие. Он не может воспринимать автора сценария в отрыве от всех остальных создателей фильма. Стать известным автором в кино, чтобы зрители смотрели фильмы, сценарии к которым ты написал, очень сложно. Этот момент в России еще не наступил.
— В вашей фильмографии на «Кинопоиске» в разработке восемь проектов. Как вы всё успеваете?
— Про часть проектов на «Кинопоиске» не знают ничего, а про часть из них знают слишком много. Там есть проекты, которые не разрабатываются. Про них кто-то заявил, об этом написали на «Кинопоиске», но это мертвые души. У меня много проектов в разработке, но это не означает, что я до двух часов пишу один проект, после двух — другой, а с четырех до шести — третий. Как правило, в течение дня или полутора я занимаюсь только одним проектом. Иногда переключаюсь с проекта на проект, но, как правило, это происходит в острой фазе. Обычно проекты находятся на разных стадиях: одни уже написаны и по ним идут доработки, уточнения, переписывание под актеров. Какие-то только начинаются, и мы пишем синопсис, заявку, думаем над тем, что там должно происходить. Проекты могут быть в разных форматах: часть из них я делаю с группой, часть — сам, а часть группа делает без меня. Нельзя сказать, что все проекты, над которыми сейчас работаю, я полностью делаю сам: одним уделяю внимания больше, другим — меньше.
— У вас есть норма выработки?
— Каждый день договариваюсь с собой о том, сколько завтра напишу, и у меня ни разу не получилось выполнить запланированный объем. Я всегда пишу или значительно больше того, что планировал, или меньше. Всегда борюсь с собственной ленью. И она меня постоянно побеждает.
— Что вас заставляет работать?
— Только кортизол. Только стресс. Ощущение, что из-за меня погибнет планета, если я этого не сделаю. Лишь в такой момент я могу что-то написать.
— Как вы распределяете силы между таким количеством проектов?
— Вы журналист, и я тоже долго был журналистом. Вы параллельно работаете над двумя материалами. У вас дедлайн подходит здесь и там. И вы в какой-то момент садитесь и делаете. Да, сдаете за секунду до дедлайна, но сдаете.
— Если журналист описывает существующую реальность, то вы создаете то, чего до вас не существовало. Как творческий процесс можно уложить в заданные сроки?
— Да, это творческий процесс. Но контролируемый. Я не сижу и не жду, придет муза или не придет. Если мне надо, чтобы она пришла, я заставлю ее прийти. В сценаристике есть интересная и увлекательная часть работы, и она очень похожа на журналистику: исследование, выяснение фактов, погружение в чужую профессию, общение с умными людьми, осмотр локаций. На это можно убить до года. А потом наступает неприятная часть работы: когда надо буквы писать, и сразу становится очень грустно. Как в анекдоте: как пожар, хоть увольняйся. У нас ровно то же самое.
— В большинстве случаев в титрах упоминаются несколько человек в качестве сценаристов. Кто из них за что отвечает? Как они взаимодействуют?
— Конфигурация выстраивается под каждый проект и больше никогда не повторяется. Бывало, мне попадал в руки готовый сценарий другого автора и я его полностью переписывал. В каких-то проектах получал сценарий и дорабатывал его. Иногда писал сценарий с нуля только сам. Были проекты, которые мы писали, постоянно взаимодействуя с соавторами в сценарной комнате. При этом я стучал по клавишам, а они разгоняли текст. «Слово пацана» мы с Жорой [Крыжовниковым] писали паритетно: оба сидели за клавиатурой. Такого рода структуры выстраиваются каждый раз заново. Работа над фильмом как брак: сначала надо сесть и договориться, как у нас будет. Это очень важно. Иначе мы никуда не двинемся.
— Какова ваша сильная сторона в коллективной работе?
— Моя сильная сторона в том, что я адекватный. Это самое главное качество сценариста, работающего в коллективе. Есть много талантливых ребят, которые не в состоянии работать в сценарной комнате в силу психических причин. Коллективная работа над сценарием — это всегда война амбиций. Ты как будто своего ребеночка приносишь в комнату: «Ребята, посмотрите, какой он классный!» А они реагируют: «Какойто он у тебя странный. Почему у него не три ноги, а две?» И каждый раз тебе хочется сказать: «Да пошли вы… Вы ничего не понимаете!»