Мария Александрова и Владислав Лантратов — о Большом театре, балете и травмах

Коллекция. Караван историйЗнаменитости

Мария Александрова, Владислав Лантратов: «Это и есть тот самый дух, который не воспринимает слова «нет»

Инна Фомина

Фото: Чарльз Томпсон / Из личного архива

«Влад лежал на сцене на спине, травмированную ногу положил на стул. И я, отшвырнув свои костыли, легла на сцену рядом, прижалась к нему и сказала: «Не волнуйся, у нас все хорошо, у нас есть доктор». В той ситуации я была вся собранная, потому что сама уже прошла через операцию. Люди боялись к нам подойти, стояли вокруг кольцом. Мы лежим, а вокруг нас как будто выжженная земля, гробовая тишина. Так часто бывает во время трагедии: народ не может оторвать глаз от происходящего...»

— Мария, Влад, танцуя в Большом театре, вы достигли самой высокой позиции в балетной «табели о рангах» — прима-балерина и премьер. Ваш дуэт один из самых ярких в мировом балете. И по жизни вы — пара. Скажите, пути в классический танец у вас тоже похожие?

Влад: Нет, разные... Я родился в балетной семье. Мой папа, народный артист России Валерий Лантратов, был премьером Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко. Мама Инна Лещинская — заслуженная артистка России, солистка этого же театра. Брат — заслуженный артист Антон Лещинский (он старше меня на 15 лет) — танцевал в Большом. Помню, как в детстве он однажды взял меня за кулисы. Тогда давали балет «Чиполлино». Cамое большое впечатление на меня произвели стражники-помидоры — дядьки с красными мордами, подкрученными большими усами, в смешных шляпах. А первым балетом, который посмотрел из зала, был «Щелкунчик», в котором Антон танцевал партию Арлекина.

— Да, в такой семье иного пути, кроме как в балет, у вас, видимо, не было...

— Наверное! При этом первый раз на сцену я вышел в театре драматическом. Мама после окончания танцевальной карьеры пришла работать в «Ленком» педагогом-балетмейстером. Во многих постановках этой труппы есть танцевальные сцены. Например, в спектакле «Юнона и Авось». Все эти фрагменты надо постоянно репетировать. Этим мама и занималась.

А до этого она снималась у Марка Анатольевича Захарова в фильме «12 стульев»: танцевала там в песенке о Рио-де-Жанейро, которую пел Андрей Миронов (мама еще участвовала в музыкальных телеспектаклях «Дон Паскуале», «Венский карнавал», «Гаспароне», в картине про знаменитого певца Рашида Бейбутова).

Работа в «Ленкоме» сыграла важную роль в маминой судьбе. Ведь жизнь артиста балета на сцене коротка, а потом человеку надо заново искать себя. Маме посчастливилось: она попала в «Ленком» в новом для себя качестве. На дворе — конец восьмидесятых, тяжелое время для всей страны. А у мамы я только что родился, Антон еще учился в хореографическом училище. Работа у великого режиссера, в таком творческом коллективе стала для нее настоящим спасением.

«Я родился в балетной семье. Мой папа, народный артист России Валерий Лантратов, был премьером Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко. Мама Инна Лещинская — заслуженная артистка России». Владислав Лантратов в балете Большого театра «Баядерка», 2013 год. Фото: Дмитрий Старшинов / Большой театр

— Можно ли сказать, что вы выросли за кулисами «Ленкома»?

— Безусловно, я же ходил на все мамины репетиции. Я наблюдал, как артисты «Ленкома» два-три раза в неделю приходили в танцевальный зал, под руководством мамы разогревали мышцы с помощью специальной гимнастики, потом становились к станку, делали прыжки — настоящий балетный урок. И перед спектаклями с танцами тоже разогревались и репетировали.

А в пять лет я вышел на сцену «Ленкома» — играл в спектакле «Школа для эмигрантов». «Играл» это сказано громко, у меня даже слов не было. В этой постановке главные роли были у Янковского со Збруевым и Караченцова с Абдуловым (в спектакле было два состава). Они выводили меня на сцену, были невероятно добры и внимательны. А в финале сажали меня к себе на колени и поили компотом из яблок, очень вкусным. Для меня это был самый приятный момент театрального вечера.

Очень хорошо запомнил ощущения от финала спектакля еще и потому, что тогда мои взрослые «коллеги» заканчивали произносить монологи, и на сцене устанавливалась звенящая тишина. Два героя улыбаясь смотрели на меня, а потом в зрительный зал, который тоже замирал. И я ощущал в этих актерах какую-то невероятную внутреннюю уверенность, силу. Тогда, конечно, не осознавал, какого уровня эти артисты, но интуитивно ощущал их величие.

Мария: А для меня детство — это мама, папа, старший брат и я... Папу помню склонившимся над старинными книгами. У него была уникальная профессия: он переплетал редчайшие старинные книги. Помню, как реставрировал огромный фолиант с гравюрами Гюстава Доре, знаменитого французского живописца XIX века. Сколько раз в моем детстве повторялась такая картинка: я сижу в кресле и готовлю новую пару пуантов к выступлению...

Мария Александрова в образе Кармен, 2015 год. Фото: из архива М. Александровой.

— А разве их надо как-то специально готовить?

— Конечно! Хотя существуют разные модели, все равно всегда приходится подгонять каждую пару под свою стопу. Так вот, я обшивала «пятачок» пуанта, подрезала стельку, пришивала ленты, резиночки, а папа сидел и шил книги. Сначала протягивал толстую нить через воск, чтобы она не путалась. Затем огромной иглой прошивал эти толстые фолианты, петля за петлей. Еще подклеивал корешки, реставрировал страницы, делал тиснение на коже, красивейшими шрифтами каллиграфически рисовал буквицы, разводил краску, чтобы потом золотить обрез страниц. Вот такой у нас с папой был ритуал: я занималась своим шитьем, папа своим...

С театром в нашей семье никто не был связан. Можно сказать, балет я нашла сама. Всегда была очень активным, подвижным ребенком, такой атаманшей, обожала уличные игры, особенно с мальчишками. Когда мне исполнилось четыре года, в наш детский сад пришли тренеры из спортивной школы и отобрали меня в секцию гимнастики. Когда воспитатели сказали об этом маме, она уточнила: «В какую гимнастику — спортивную или художественную?» Ей сказали, что в спортивную. Она ответила: «Нет, спасибо большое! Мы уже в танцах».

И начала искать для меня подходящий танцевальный ансамбль. Так я попала в знаменитую «Калинку» — народный детский хореографический ансамбль, который существует до сих пор, уже 55 лет. А потом увидела по телевизору документальный фильм о хореографическом училище. В нем маленькие девочки в белых купальничках стояли у станка, и с ними занимался педагог. Я поняла, что вот так и становятся балеринами. Очень захотела этому учиться, о чем и сказала маме. В девять лет поступила в подготовительный класс московского училища, а на следущий год — уже в первый класс.

Владислав Лантратов и Мария Александрова в балете Большого театра «Дон Кихот», 2016 год/ Фото: Дамир Юсупов / Большой театр

— Влад, вернемся к вашему детству, ленкомовскому. Кого из звезд театра вы лучше всего помните?

— Мне очень нравился Александр Александрович Лазарев. Как он играл графа в спектакле «Безумный день, или Женитьба Фигаро»! Меня поражало, какой он красивый, гармоничный — и в жизни, и на сцене.

Конечно же, обожал Николая Петровича Караченцова. Спектакль «Юнона и Авось» — невероятно физически и эмоционально изматывающий, роль графа Резанова — тяжелейшая, там надо и петь, и танцевать. Очень много раз смотрел «Юнону и Авось», и каждый раз Караченцов играл на разрыв аорты. При этом у него был бешеный график: он то там снимался, то здесь, плюс концерты. Бесконечные перелеты, переезды. И после таких нагрузок он приезжал в Москву, буквально влетал в театр и вскоре выходил на сцену и играл в «Юноне и Авось» на максимуме. Думаю, пример Караченцова сыграл свою роль в моем становлении как артиста: не могу просто так выйти на сцену, каждый раз мне нужно «умереть» на ней, доказать, что я не просто так стал премьером Большого театра.

— Караченцов ведь прекрасно двигался...

— Видимо, благодаря генам. Его мама Янина Евгеньевна Брунак была балетмейстером, участвовала в постановке спектаклей в Большом театре, развивала балетное искусство в Монголии, Вьетнаме, Сирии. А еще очень хорошо двигался Александр Абдулов.

— Много писали о том, что у него сильно болели ноги — тромбофлебит....

— Я этого не знаю. При мне, в 90-е годы, в «Юноне и Авось» он выкладывался на все сто. Еще Александр Гаврилович был заядлым футболистом: в театре была своя команда.

Мария: Раньше такая команда была и в Большом театре. Многие балетные артисты выходили на поле, включая великого Владимира Васильева. Не просто так хореограф Асаф Мессерер в свое время сочинил миниатюру «Футболист»...

Влад: Хорошо запомнил и Захарова. Меня поражало, что Марк Анатольевич каждого артиста звал по имени и отчеству. И народных артистов СССР, и тех, кто только что окончил театральное училище и пришел в труппу. Такой уровень отношения, уважения к своему артисту очень меня впечатлял.

При всем том Захаров был мегастрогим. Даже я, ребенок, это чувствовал. Но именно такая профессиональная требовательность позволяла ему добиваться невероятного результата. И еще Захаров умел шутить, и это был юмор высочайшего уровня. Острым словцом мог очень тонко подколоть человека, «зацепить». И человек после этого пересматривал свой взгляд на ту или иную ситуацию.

Мария Александрова в балете Большого театра «Эсмеральда», 2009 год. Фото: Дамир Юсупов / Большой театр

— Мария, в драматическом театре Влад играл в детстве. А вы пришли в него уже примой-балериной Большого...

— Первый «заплыв» в новую для меня область случился спонтанно и очень быстро. Мне позвонил хореограф Сергей Землянский. Мы с ним познакомились, когда я делала творческий вечер на сцене Театра Станиславского и он ставил для меня и Дмитрия Гуданова номер.

Проходит какое-то время, раздается звонок Сергея:

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Галина Киндинова: «Жизненная сила била из них ключом» Галина Киндинова: «Жизненная сила била из них ключом»

Мы были окружены почти родительскими заботой и вниманием

Коллекция. Караван историй
Ивашки, Якушки и Петрушки… Ивашки, Якушки и Петрушки…

Имена царей содержали в себе зашифрованное послание о будущей политике

Дилетант
Евгения Добровольская. От комедии до трагедии и обратно Евгения Добровольская. От комедии до трагедии и обратно

Евгения Добровольская о большой семье

Коллекция. Караван историй
«Я никогда не…»: один простой вопрос может превратить игру в психотерапию «Я никогда не…»: один простой вопрос может превратить игру в психотерапию

Может ли простая игра стать способом терапии?

Psychologies
Екатерина Стулова: «Если меня любят, то я готова прыгать через костер, бегать по снегу» Екатерина Стулова: «Если меня любят, то я готова прыгать через костер, бегать по снегу»

Для меня все проекты являются самыми психологически и физически затратными

Коллекция. Караван историй
Когда возникает «наука», или История понятия «science» Когда возникает «наука», или История понятия «science»

Развитие научного знания в Англии в XVII веке

Знание – сила
Валерий Фокин: Валерий Фокин:

Валерий Фокин делится воспоминаниями о начале своей карьеры

Караван историй
Ребенок начинает учить язык еще в утробе матери Ребенок начинает учить язык еще в утробе матери

Будущий ребенок начинают изучать язык, на котором вы говорите, еще до рождения!

ТехИнсайдер
«Занятия с отчимом были похожи на пытку»: как девушка с ДЦП сбежала из дома и создала семью «Занятия с отчимом были похожи на пытку»: как девушка с ДЦП сбежала из дома и создала семью

История Мари, которая со сложной формой ДЦП смогла построить свою жизнь

Psychologies
Суровый режиссер Майкл Манн рассказывает про свой новый «Феррари», так зовется его новый фильм Суровый режиссер Майкл Манн рассказывает про свой новый «Феррари», так зовется его новый фильм

Интервью с человеком, который снял «Схватку», «Полицию Майами» и «Соучастника»

Maxim
Ожирение при нехватке лептина полечили моноклональными антителами Ожирение при нехватке лептина полечили моноклональными антителами

Моноклональныхе антитела помогли при лечении ожирения и липодистрофии

N+1
«О поверхностях мы не знаем ничего» «О поверхностях мы не знаем ничего»

Пластиковые отходы действительно можно превратить в доходы

Наука
Правила игры на кухне Правила игры на кухне

Как родителям познакомить маленьких детей с миром большой кулинарии

Новый очаг
Скитания Канье: зачем нам нужен Канье Уэст? Скитания Канье: зачем нам нужен Канье Уэст?

Почему Йе все еще интересен и музыкальной прессе, и широкой публике?

Правила жизни
Как работает обет на исполнение желаний: сложный, но верный способ воплотить свои мечты в 2024 году Как работает обет на исполнение желаний: сложный, но верный способ воплотить свои мечты в 2024 году

Есть ли у тебя желание, претворения которого в жизнь ты особенно жаждешь?

VOICE
К чему снится измена мужа: объясняет психоаналитический терапевт К чему снится измена мужа: объясняет психоаналитический терапевт

Почему же снится, что муж изменяет?

Psychologies
Дело не в мышцах, а в мозге: Янник Синнер тренируется по уникальной методике Дело не в мышцах, а в мозге: Янник Синнер тренируется по уникальной методике

Кто такой доктор Чеккарелли и в чем суть его волшебной методики

Forbes
Почему наша память становится хуже и как ее улучшить: 5 советов от невролога Почему наша память становится хуже и как ее улучшить: 5 советов от невролога

Что приводит к ухудшению памяти и что стоит сделать, чтобы улучшить ее

Psychologies
Через иронию к звездам Через иронию к звездам

Как Ричард Викторов пытался оживить оттепельный пафос в эпоху застоя

Weekend
Как искусственный интеллект изменит школу в ближайшем будущем: проверять тетради будет не учитель Как искусственный интеллект изменит школу в ближайшем будущем: проверять тетради будет не учитель

В МГПУ разрешили использовать ИИ при подготовке квалификационных работ

ТехИнсайдер
На коне и с мечом в каждой руке: семь фильмов про женщин-воинов На коне и с мечом в каждой руке: семь фильмов про женщин-воинов

Фильмы, посвященные женщинам-воинам, вписавшим свое имя в историю

Forbes
Устройство расстройства Устройство расстройства

«Книга решений»: Мишель Гондри о том, что общего у маньяка и режиссера

Weekend
Спорная кандидатура: как порнозвезда Чиччолина стала депутатом парламента, и к чему это привело Спорная кандидатура: как порнозвезда Чиччолина стала депутатом парламента, и к чему это привело

Как порнозвезда Чиччолина стала испытанием для политической системы Италии

Правила жизни
Свечи и электрическая печь могут повреждать ДНК: как с этим бороться Свечи и электрическая печь могут повреждать ДНК: как с этим бороться

Воздух в наших квартирах и домах ужасно загрязнен! И вот почему

ТехИнсайдер
Марина Кравец: «Никогда не пыталась стать частью тусовки» Марина Кравец: «Никогда не пыталась стать частью тусовки»

Марина Кравец – об учебе на филфаке, тревогах материнства и строптивых женщинах

VOICE
Домик на крыше Домик на крыше

Сколько стоит пентхаус

Деньги
Вспомнить все: 5 частых ситуаций, которые станут проще с Google Lens Вспомнить все: 5 частых ситуаций, которые станут проще с Google Lens

Сервис умного поиска по фотографиям пригодится на улице, в магазинах и в лесу

ТехИнсайдер
Редкий гривистый голубь долетел до восточного побережья Австралии Редкий гривистый голубь долетел до восточного побережья Австралии

Редкий гривистый голубь гнездится на островах от Юго-Восточной Азии до Меланезии

N+1
Дисней. Уолт Дисней Дисней. Уолт Дисней

Как появились мышонок, утенок, олененок и другие животные-миллиардеры

Наука
Вау-эффект Вау-эффект

Джеймс Стюарт о пользе восторга, который мы испытываем, странствуя по миру

Robb Report
Открыть в приложении