Морально я был готов к Мишиной смерти, но известие о ней все равно прибило

Караван историйЗнаменитости

Владимир Качан. Про друга

Задорнов внезапно исчез. По словам Максима Галкина, его обнаружили стоящим на дороге с травмой головы только через три часа. Миша не понимал, в какой точке пространства находится, и не знал, что произошло.

Беседовала Виктория Катаева

Фото: Persona Stars

Прошло уже три с половиной месяца после Мишиного ухода. Боль утраты не отпускает, но зная его характер, убежден: Задорнов был бы против постоянных сетований. Впрочем, не могу сказать о нем «был» — как и о Лене Филатове. Оба моих друга всегда рядом.

С Мишей нас связывали пятьдесят семь лет жизни. Познакомились еще в Риге, где оба выросли, — на тренировке по настольному теннису в школьной секции. Я тогда ходил в седьмой класс, Миша — в шестой. Он любил вспоминать, как однажды после проигрыша я решил взять реванш. И надменно спросил, скольких девочек Задорнов уже поцеловал. Покраснев, он соврал, что одну. В ответ я с нахальством опереточного любовника небрежно сообщил, что у меня за плечами уже семьдесят пять, и показал свою записную книжку, в которой фамилии оцелованных были отмечены галочками.

Фото: Persona Stars

Тогда он тоже завел себе блокнот, в который переписывал фамилии с обложек книг из папиной библиотеки. Естественно, переводя фамилии писателей в женский род. В списке его побед значились Толстая, Островская, Полевая, Шолохова... Но у меня перечень всегда оказывался длиннее и разнообразнее. «Видимо, Качан переписывал фамилии прямо из телефонной книги», — позже резюмировал Миша. Он любил живописать эту историю на своих концертах.

В Риге мы жили в ста пятидесяти метрах друг от друга. Я на улице Свердлова, Миша — на Кирова. Встречались на углу, у местных мальчишек он назывался «пятак», и шли гулять в Стрелковый сад.

Встречались с другом и в Москве, и в Риге. Сидят: сестра Велты Людмила и моя жена — актриса Людмила Гарница, мы с писателем Аркадием Аркановым, рядом племянник Миши Алексей. Стоят: Задорнов с сестрой Милой и сатирик Лион Измайлов. Фото: из архива В. Качана

Я хорошо знал Мишиных родителей Елену Мельхиоровну и Николая Павловича. Задорнов-старший был крупным писателем, лауреатом Сталинской премии. Писал о Дальнем Востоке. А я родился в Уссурийске. Спустя полжизни Дальний Восток объединит нас всех снова: Миша поставит на берегу Амура памятник отцу. В судьбе ничего не бывает случайным, надо только уметь замечать.

Задорновы жили в элитном доме, их квартира всегда поражала меня, сына «воина-освободителя», а сейчас бы сказали «советского оккупанта», солидностью и размерами. Забегая вперед, скажу, что когда распался СССР и прибалты познакомились со словом «реституция», у здания нашелся прежний владелец. К счастью, Миша уже заработал себе возможность переселить семью в другое место. Николай Павлович до этого не дожил.

Миша уже в детстве совершал попытки идеологических диверсий, на которые впоследствии была так богата его творческая жизнь. Одно время мы выступали в школьном хоре и с пионерским энтузиазмом распевали всяческую чушь. Поначалу я искренне пытался понять смысл того, о чем поем. Однажды не вытерпел, отозвал друга в сторону с вопросом: «Как считаешь, что означает строчка в песне о Гагарине «Простой советский паренек, сын столяра и плотника»? А еще про партизана Железняка: «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону»? Этот красноармеец плохо знал географию или собирался дезертировать?»

Вскоре нас из школьного хора выгнали — за глумление над творчеством советских композиторов. Оставался театральный кружок, где Миша также совершал попытки идеологических диверсий. Задорнов (с усами) на репетиции пьесы Михаила Светлова, где он играл наставника молодежи. Рядом — я. Фото: из архива В. Качана

Мы начали вдумываться в тексты. Когда я спросил у руководителя хора Доры Соломоновны, что значит название песни «Счастье иметь тебя, Родина», она стала обходить нас стороной. Вскоре нас с Задорновым из хора выгнали — за глумление над творчеством советских композиторов. И об этом Мишка не раз рассказывал в концертах. Как и о наших «Ходоках у Ленина».

Поставить спектакль к очередной годовщине Октябрьской революции решила наша историчка. Мы играли ходоков, представляя их по известной всем картине Владимира Серова. Ни лаптей, ни зипунов в наличии не оказалось, с бородами и изможденными лицами тоже не сложилось. Сгорбились, выпустили рубашки, подвернули брюки и наизнанку надели ушанки — в таком виде вышли на сцену. Одноклассница Оля Дзерук, игравшая секретаршу, строго спросила — по сценарию:

— По какому вопросу к Ильичу?

— Сестрица, землицы бы нам.

Тут мы с Задорновым имели неосторожность переглянуться и будто заново друг друга увидели. Внезапно оба осознали, что в таком виде к Ленину не ходят. По идее, секретарше следовало вызвать Дзержинского, чтобы немедленно нас расстрелять — за циничное глумление над трудовым крестьянством. Какая землица? На кой она розовощеким, спортивного вида подросткам? Хохот накрыл нас лавиной. Спектакль закончился, по большому счету так и не начавшись.

Что и говорить, много было у нас общих приключений! Начинающие сатирики часто шутят весьма грубовато. И однажды, лет в шестнадцать, Миша прогулялся по городу переодетым в девушку. Сделали ему соответствующий макияж — помогала старшая сестра Мила, надели черные чулки, туфли на высоком каблуке, даже нацепили ретрошляпку с вуалькой. И мы с ним на центральной улице Риги изображали ссорящуюся пару.

Мише было сложнее. Непривычные туфли сильно жали, а ему приходилось имитировать женскую походку. Но даже прихрамывая, он не забывал развязно вихлять бедрами и что-то выговаривать мне в манере вокзальной шлюхи. На нас начали обращать внимание мужчины — вернее на задорновские ножки. Видимо, местные донжуаны надеялись, что «парочка» сейчас окончательно рассорится и у них появится шанс. Но тут у Миши спустился чулок и он шмыгнул в ближайшую подворотню, чтобы его поправить.

«Кавалеры» как бы невзначай топтались неподалеку. Один, самый наглый, подошел поближе, чтобы лучше видеть. Задорнов нарочито косолапо двинулся на эротомана и баском рявкнул: «Чё надо? Чё те надо? Я вот тебе щас как дам! Пшел отсюда!» Мужик, конечно, пустился наутек. Да и мы путь домой проделали бегом, при этом Задорнов, сняв туфли, в одних сползающих чулках несся за мной с визгом: «Когда будешь алименты платить?» Можно считать, это был тест на преодоление застенчивости будущего эстрадного сатирика.

Наша десятая школа считалась элитной, но в ней, как и всюду, заставляли проходить производственное обучение. Мы с Мишкой стали токарями первого разряда. А одноклассница Задорнова и его будущая жена Велта — чертежницей-деталировщицей, что, думаю, в дальнейшем очень помогло ей стать профессором и преподавать английское языкознание в МГУ.

Получив аттестат, я уехал в Москву и поступил в Щукинское училище. Поселился в общежитии в одной комнате с Борей Галкиным и Леней Филатовым, вскоре мы стали закадычными друзьями.

Годом позже в столицу прибыл и Миша — перевелся из Рижского политехнического в Московский авиационный институт. Как потом с юмором вспоминал, «научился играть в преферанс, пить пиво... бренчать на гитаре... отсыпаться после бессонных ночей на лекциях... И разливать бутылку водки с завязанными глазами по булькам на равные доли по стаканам».

Фото: М. Баранов/Global Look Press

На третьем курсе я пригласил друзей-однокашников в Ригу на зимние каникулы. И мы приехали — Боря, Леня и Наташа Варлей, в которую Филатов был влюблен. Двумя годами раньше вышла знаменитая «Кавказская пленница», и Варлей знала вся страна. Как раз в те дни в нашей рижской школе проходила встреча выпускников. Можете представить, какой фурор произвело наше появление! Даже попросили выступить со сцены: мы с Филатовым и Галкиным что-то пели, Наташа рассказывала о съемках у Гайдая. Позже Миша вспоминал: «От Вовкиных друзей шла необыкновенная энергия свежести».

Фото: из архива В. Качана

Перед самым отъездом болтались по заснеженной Риге и в каком-то дворике между католической церковью, Верховным Советом и свалкой заметили большую дыру в земле. Юным романтикам очень хотелось верить, что это средневековый подземный ход. Решили исследовать. Миша с Наташей полезли первыми, я следом. Филатов с Галкиным остались на стреме. Тоннель оказался заваленным и вскоре закончился. Пятясь, поползли к выходу в обратном порядке. Домой возвращались на трамвае. Наташу несмотря на ее популярность никто не узнавал, но ее это мало заботило, насторожило другое:

— Чем-то пахнет!

Миша ответил:

— Чем-чем — романтикой! Точнее дерьмом! Кто-то, видимо, наступил и перепачкался.

— А что у тебя на лацкане? — поинтересовалась Наташа. — А еще вот тут и тут!

— На себя посмотри! Просто у тебя шубка коричневая, но если приглядеться, ты сегодня не Варлей, а дерьмовочка!

Вероятно, в темное подземелье за последние несколько веков забегали только собаки и пьяные — с известной целью. Пришлось долго чиститься снегом в парке. Филатов сказал: «Это всем вам урок! Нельзя искать истину где попало! Окажешься по уши в дерьме!»

Кажется, Мишка бывал в своем институте реже, чем в нашем общежитии. Позже многие замечали, что Задорнов произносит свои монологи в манере, напоминающей нашу с Леней. По-щукински. И неудивительно: Миша действительно впитал атмосферу вахтанговской школы, думаю, мог бы даже получить диплом артиста!

У нас был увлекательнейший предмет — наблюдения. Будущих актеров учили подмечать мельчайшие детали, ведь в искусстве, как и в жизни, нет мелочей. Задорнов с удовольствием следил, как мы с Леней и Борей подсматриваем за людьми: в метро, на улице, в магазинах. Этот метод перекочевал в его миниатюры: точные наблюдения стали отличительным знаком Мишиного творчества.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Умные вещи века Умные вещи века

10 переизобретений, без которых ты раньше отлично жил, но теперь – не сможешь

Maxim
«Запуганный доктор — плохой доктор». Активист медпрофсоюза об уголовном преследовании врачей «Запуганный доктор — плохой доктор». Активист медпрофсоюза об уголовном преследовании врачей

Пациенты боятся докторов, а доктора — пациентов. Можно ли исправить ситуацию?

СНОБ
«Да, шеф!» Как проходят стажировки на ресторанных кухнях «Да, шеф!» Как проходят стажировки на ресторанных кухнях

Как пережить бесконечные смены и получить максимум от каждого дня на чужой кухне

Bones
У народа этот праздник не отобрать У народа этот праздник не отобрать

Почему «мужской праздник» навсегда останется с нами

СНОБ
Опасные связи Опасные связи

Токсичными бывают отходы, вещества… и люди

Cosmopolitan
Переиздание культовых вещей прошлых лет — главный тренд года Переиздание культовых вещей прошлых лет — главный тренд года

Ольга Михайловская о том, почему старая любовь вспыхнула с новой силой

Vogue
Фитнес на снегу Фитнес на снегу

Тренировки на свежем воздухе укрепляют иммунитет

Лиза
Рижский бальзам Рижский бальзам

Дом на Рижском взморье в классическом стиле

AD
«Я девушка, которая бегает с мачете в руках по Амазонии» «Я девушка, которая бегает с мачете в руках по Амазонии»

Телеведущая Регина Тодоренко решила начать с чистого листа

OK!
Кто не знает H2O Кто не знает H2O

Что же не так с водой и почему она не подходит для умывания?

Cosmopolitan
Катерина Мурашова: Опознать свои чувства Катерина Мурашова: Опознать свои чувства

Что отделяет эмоционального ребенка от ребенка с неврологическими проблемами?

СНОБ
Союз нерушимый Союз нерушимый

Программист из Белоруссии создал совместное предприятие с «1С»

Forbes
Анна Алексеева: Забытый зажим, неправильный диагноз. 5 историй о врачебных ошибках Анна Алексеева: Забытый зажим, неправильный диагноз. 5 историй о врачебных ошибках

Истории об ошибочных действиях медиков, которые стоили пациентам здоровья

СНОБ
Томас О’Крихинь: Островитянин Томас О’Крихинь: Островитянин

Фрагмент повести Томаса О’Крихиня

СНОБ
Смутный день календаря Смутный день календаря

Почему создание революционной армии отмечают сейчас

СНОБ
5 технологий, которые изменят мир в 2018 году 5 технологий, которые изменят мир в 2018 году

Главные тренды по версии Массачусетского технологического института

Esquire
Евгения Кондрашина. Три последние секунды Евгения Кондрашина. Три последние секунды

О фильме "Движение вверх" и о том, как все было на самом деле

Караван историй
Ваза и надстройка Ваза и надстройка

Москвичка Кристина Краснянская отмечает юбилей своей галереи

Vogue
Просим добавки! Просим добавки!

Принимаем витамины правильно

Cosmopolitan
Куда исчезли мужчины Куда исчезли мужчины

Почему женщинам так сложно найти мужчину своей мечты?

СНОБ
Картинки с выставки Картинки с выставки

Квартира в Санкт-Петербурге с комнатами-достопримечательностями Северной столицы

AD
Неразделенные ценности Неразделенные ценности

Бельгия оказалась главным поставщиком террористов в «Исламское государство»

СНОБ
Вьетнам: за супом фо! Вьетнам: за супом фо!

7 причин, чтобы собрать чемоданы и отправиться в страну вечного лета

Лиза
Общее дело Общее дело

Кубанское братство, тульский хаб и кемеровский кооператив

РБК
Поймай его, если сможешь Поймай его, если сможешь

Интервью с героем нового сезона шоу «Холостяк» Егором Кридом

Glamour
Почему американцы так любят оружие Почему американцы так любят оружие

Колумнист «Сноба» дает исчерпывающее объяснение любви американцев к оружию

СНОБ
Кросс на цыпочках Кросс на цыпочках

Kia Rio X-Line – Renault Sandero Stepway

АвтоМир
Сердце Востока Сердце Востока

Дубай — город неограниченных возможностей

OK!
Без шума и пыли Без шума и пыли

Тестируем робот-пылесос

Домашний Очаг
Флага не дали, но дали медали: как прошла Олимпиада для России Флага не дали, но дали медали: как прошла Олимпиада для России

Праздник зимнего спорта мы не хотели пропускать, и неважно, что флаг не дают

Esquire
Открыть в приложении