Тэнди Ньютон. Выйти из тени
Окружающие мужчины каким-то внутренним чутьем распознавали в ней жертву, которая не может дать отпор...
Сегодня выдался хороший вечер — из тех уютных, семейных, которые Тэнди очень ценит. В доме тихо, у нее на столе — один из присланных агентами сценариев. Муж Ол уткнулся в компьютер, старшая дочь, Рипли, еще не вернулась из кино, средняя, Нико, слушает музыку в своей комнате, сынишка Букер уже спит. Мир спокоен и прост, но иногда Тэнди не верится, что все сложилось так, как сложилось. Приходится признать: ей попросту повезло.
Детям достались счастье и стабильность, звездные родители, благополучие и известность. Но не хочется, чтобы они принимали это как должное. С какого-то момента Тэнди начинала беседовать со старшими дочерьми, откровенно рассказывая, через что когда-то прошла. Недавно вот говорили с Нико. У той переходный возраст, четырнадцать, самое время узнать, что она не самая несчастная и одинокая девочка на белом свете. Тэнди рассказала дочке о том, каким было ее собственное детство, о первых обидах, унижениях и утратах.
Ее отец, Ник Ньютон, которого в юности все называли Никки, происходил из старой корнуолльской семьи, связанной с горнодобывающей промышленностью. В юности самозабвенно играл на бас-гитаре в рок-группе The Druids, созданной выпускниками гимназии городка Пензанс. Пусть ребятам и не суждено было взобраться на вершину британских чартов, свою долю успеха они снискали. В середине шестидесятых коллектив распался — пора было взрослеть. Ньютон переехал в Лондон и устроился лаборантом в клинику. А вскоре познакомился с очень яркой и необычной девушкой.
Грейс Ньяша Джомбе родилась в Южной Родезии, которая теперь именуется Зимбабве, и была настоящей принцессой — дочерью вождя племени шона. В 1966-м она переехала в Англию и устроилась медсестрой в психиатрическую лечебницу.
Шестого ноября 1972 года в лондонской больнице Чаринг-Кросс у Грейс Ньяша и Никки родилась Мелани Тандиве, которую стали называть Тэнди (Тандиве переводится как «возлюбленная»). Практически сразу родители с новорожденной дочерью отправились в Замбию (бывшую Северную Родезию), где Ньютонам предложили работу в больнице. Там прошли первые три года жизни Тэнди, и кто знает, как бы все повернулось, если бы в стране не начались серьезные волнения и супруги, опасаясь, что дальше будет только хуже, не улетели в Британию.
Так в середине семидесятых Никки вернулся в отчий дом — серый викторианский особняк с шестью спальнями. Он устроился в антикварный магазин отца, а Грейс Ньяша занималась Тэнди и Джейми — сын появился на свет в сентябре 1974-го. Миссис Ньютон по-прежнему была хороша собой и стильно одевалась — возможно, даже чересчур для чопорного Пензанса. На женщину с экзотической для этих мест внешностью и без того смотрели с недобрым интересом. А ее попыткам подружиться с соседями совсем не способствовали признания в том, что до десяти лет Грейс Ньяша не знала, что такое обувь.
Пензанс, как в те времена еще говорили, был «белым» городом. Ньютоны там, конечно, выделялись. Годы спустя Тэнди скажет: город был хорош всем, кроме расовой политики. Историю жизни единственной тамошней «черной» семьи можно было бы превратить в неплохую комедию положений, но лично ей до сих пор не хватает чувства юмора, когда вспоминает об оскорблениях, с которыми довелось столкнуться. В день, когда должны были сделать общую фотографию класса, мама заплела ей традиционные африканские косички-«кукурузки», а в их кончики вплела крупные зеленые бусины под цвет форменного школьного берета. Учительницы-монашки римско-католической школы Сент-Мэри посчитали вид воспитанницы неподобающим и запретили Тэнди сниматься вместе со всеми. Впрочем, один кадр все же остался — с младшим братом на фоне цветов. На нем семилетняя девчушка старательно улыбается, держа перед собой большой портфель. Этот день и свое унижение она помнит спустя почти сорок лет. Как и то, что сосед однажды буркнул вслед: «Убирайся обратно в джунгли!»
Она постоянно чувствовала себя другой: не такая кожа, не те волосы, ей вечно задавали вопросы об Африке, которую девочка совсем не помнила... Тэнди хорошо училась, но не могла отделаться от ощущения, что ее успехи вызывают ревнивое раздражение у одноклассников. От бойкотов спасали природный артистизм и обаяние — с какого-то момента Ньютон начала осознанно подчеркивать свою особенность.
В одиннадцать родители отправили ее в школу-интернат сценических искусств «Тринг Парк» в Хартфордшире: девочка явно была одаренной танцовщицей. Часами она упражнялась у станка, нещадно изводя себя в стремлении к совершенству. Педагоги хвалили, и свое будущее Тэнди определенно связывала с модерн-балетом.
Искусство требовало жертв, и она сидела на одном твороге — растущему организму в пору подросткового бунта гормонов не так-то просто удерживать вес. Тогда с ней впервые случилось то, что годы спустя официальная медицина назовет «расстройством пищевого поведения». Булимия — профессиональная болезнь балерин, спортсменок и моделей, страстное неконтролируемое желание избавиться от любой пищи, попадающей в желудок. Кто знает, во что бы это вылилось, если бы не несчастье. В шестнадцать девушка травмировала спину — с мечтами о карьере танцовщицы пришлось расстаться.
И тут судьба снова подхватила ее в падении. Потеряв цель и надежду, запросто можно впасть в глубокую депрессию, но в жизнь Тэнди неожиданно вошло кино. Фильм «Флирт» имел пророческое название: ее ожидали не только первые съемки, но и первое серьезное увлечение, которое она искренне считала настоящей любовью.
Этим, наверное, одним из самых горьких воспоминаний Тэнди однажды поделилась со старшей дочерью Рипли — ничего не утаивая. «Как вы можете говорить о подобных вещах с детьми?» — то и дело спрашивают журналисты. Но актриса уверена: примеры собственных ошибок и их последствий помогают предостеречь неопытные души от неверных шагов.
Австралийский режиссер Джон Дайган — взрослый, успешный, умный, сильный, с резким волевым лицом, в очках в тонкой оправе. Снявший к тому времени «Лицом к лицу» и «Зиму наших надежд» (а впоследствии прославившийся «Головой в облаках», «Сиренами» и «Широким Саргассовым морем»). Дайган собрался снимать фильм под названием «Флирт» — своеобразную версию «Ромео и Джульетты», историю о мальчике из закрытой мужской школы и девочке из соседней женской школы-интерната, дочери преподавателя-африканца. Об их дружбе и любви, о непонимании взрослых и помощи единственного нормального человека — старосты в исполнении молодой Николь Кидман.
Главная женская роль досталась Тандиве Ньютон. Собственно, героиня родом из Уганды даже получила ее имя. Первая встреча с Джоном Дайганом, кастинги и обсуждения будущего фильма случились, когда ей было шестнадцать, а Дайгану — тридцать девять.
Все произошло случайно. Режиссеру требовалась непрофессиональная юная актриса африканского происхождения. Кастинг-директор обзванивал лондонские школы искусств и приглашал чернокожих девочек в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет. Недавно травмированная Тэнди не могла заниматься у станка, и хореограф посоветовала сходить на кастинг. Думала, что приключение отвлечет девочку от печальных мыслей. И когда Тэнди получила роль, не могла поверить в удачу: она ведь никакая не актриса! Но где-то в диспетчерской ее судьбы уже проложили новый маршрут, и юная мисс Ньютон отправилась в Австралию.
Как объяснить своему ребенку неспособность противостоять воле взрослого известного мужчины, если самой понадобилась длительная помощь психотерапевта, чтобы все назвать правильными словами? В 2011 году она расскажет об этом периоде в интервью журналу InStyle, поскольку больше не будет чувствовать вины из-за того, что уступила принуждению. Нет, ее не насиловали. Да, шестнадцать по закону — возраст согласия, и их шестилетняя связь была добровольной. Если не считать того, что сорокалетний мужчина совершенно задурил голову наивной девчонке, еще не знающей толком ни своих чувств, ни своего тела. Она была крайне застенчивой и уязвимой, контролировать ситуацию не могла, и человек, которым восхищалась, цинично этим воспользовался.