Громко кричат и красиво умирают: как хорроры изображают женщин
Женские персонажи первых ужастиков были безымянными королевами крика, но за годы существования жанра они превратились в полноправных главных героинь. Автор Telegram-канала о хоррорах «Умри, чудовище, умри» Ирина Костарева рассказывает, как изображают женщин в фильмах ужасов и что это говорит о социальных установках и страхах общества
Современные хорроры — один из самых свободных и злободневных жанров кино, который смело поднимает темы расизма, феминизма и других важных социальных проблем и явлений. В то же время даже самый изобретательный хоррор всегда заложник жанра, а значит, неизбежно будет обращаться к устоявшимся стереотипам и клише (в том числе обыгрывая их в постмодернистском ключе или переворачивая с ног на голову). На протяжении истории женские роли в фильмах ужасов тоже были клишированными, но расстановка сил меняется.
Королевы крика
С самого рождения жанра женские крики были такой же приметой хоррора, как скримеры и зловещая музыка. Первыми кричащими девушками были героини триллеров Хичкока: Марго в фильме «В случае убийства набирайте «М» (1954), Мэрион в «Психо» (1960), Мелани в «Птицах» (1962). Но Хичкок не единственный культовый режиссер, сводивший женских персонажей к воплям и визгу. Характерный пример — Венди Торренс в «Сиянии» Стэнли Кубрика (1960). Она только и делает, что в ужасе шарахается от одержимого мужа, кричит и боится. Не удивительно, что Стивен Кинг назвал экранизацию женоненавистнической. «Венди Торренс, — уточнил мастер ужасов, — представлена просто как вопящая тряпка».
Образ несчастной жертвы, слабой и напуганной, закрепился с развитием слэшеров в конце 1970-х — начале 1990-х годов. Это поджанр фильмов ужасов с кромсающим подростков убийцей-психопатом; характерные примеры — «Хэллоуин» (1978), «Пятница 13» (1980), «Кошмар на улице Вязов» (1984), «Крик» (1996), «Я знаю, что вы сделали прошлым летом» (1997). Женщины в этих фильмах — молодые, гиперсексуальные и нередко безымянные. Они просыпаются с укладкой и макияжем, ходят по дому в розовой пижаме или полупрозрачном пеньюаре, а вместо того, чтобы в минуты опасности звонить в полицию или друзьям, бегают по заднему двору и истошно вопят, зная, что их никто не услышит.
Камера с наслаждением ловит каждый изгиб женского тела. В отличие от мужчин, которых в слэшерах убивают быстро, женщина обязана мучиться. Убийца заставляет ее медленно истекать кровью и оставляет умирать в компрометирующей позе. Метафорически так мужчина пытается взять женскую сексуальность под контроль, — ведь секс и насилие в слэшерах связаны.
Последняя девушка
Кричащая девушка из слэшера лишена зрительского сочувствия, ведь в том, что с ней происходит, она «сама виновата». В постмодернистском «Крике» (1996) Уэс Крэйвен иронизирует над этим устами подростка-киномана: «Первое. Нельзя заниматься сексом. Расслабился — считай, уже покойник. Секс всегда заканчивается смертью. Второе. Никогда не пей и не принимай наркотики. Это еще один фактор греха». Эта ирония только подтверждает основную мысль: выживет единственная «правильная» девушка.