«Эту песню не задушишь, не убьешь». Божена Рынска — о феномене русского ЖЖ и потребности высказаться
Божена Рынска (becky-sharpe) — светская львица и экс-светский колумнист «Известий» и «Газеты.Ru». Главный возмутитель спокойствия ЖЖ периода расцвета; автор великого выражения «Ребята, я — Божена!». Объект в равной степени яростных обожания и ненависти — часто от одних и тех же людей. По просьбе Esquire Рынска рассказала о ключевых героях русского ЖЖ, вспомнила самые ожесточенные войны старого интернета и рассказала, чем плох интернет новый.
ЖЖ умер, да здравствует ЖЖ? Нет, в эту воду дважды не войдешь, хотя после аварии на фейсбуке (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) многие и предлагали вернуться в жежешечку. Потребность в трибуне у публицистов осталась. Фейсбук (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) уже тоже не актуален из-за отсутствия обратной связи с суппортом, из-за нелогичности и абсурдности банных выходок. Телеграм прекрасен, но не располагает к интеллектуальной дискуссии, это one way трибуна. «Сноб» не пошел, а черт его знает почему, немодный — и все тут. «Клабхаус» — сказка о потерянном времени. Но что-то актуальное должно вылупиться вот-вот. Раз есть потребность, вода дырочку найдет. А пока вспомним, как начиналась первая в России площадка для блогерства.
ЖЖ у меня появился позже всех. В 2006 году. Актуальные люди — например, редакция «Коммерсанта» — к тому времени сидели в жежешечке уже года два. Уже вовсю блистали звезды Демьяна Кудрявцева (damian) и Антона Носика (dolboeb/dolboed). Рацветал Олег Кашин (kashin). Рядовые перья в рабочее время пинали балду посредством ЖЖ. А я все по старинке встречалась с приятельницами на ланчах и общалась лично, а не в личке.
Мне вообще тяжело даются новшества, я неофоб, как котики. В расцвет автомобильной эры я бы дольше всех была верна гужевому транспорту. И фейсбук (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) у меня появился позже всех, и телеграм-канал. На ФБ меня сподвиг бывший шеф Михаил Котов, прельстив прибавкой к жалованью. И ЖЖ я заводила также в корыстных целях. Мне заказали книгу о светской жизни. А так как я мастер малых форм, то решила начать онлайн записную книжку. Накопится — издадим.
Сначала я едва-едва разобралась с интерфейсом — старый ЖЖ был довольно грузным. Сделала несколько набросков, и ко мне тут же пришли тролли. Впрочем, тогда такого слова не было. Хейт и тролли — понятия фейсбучной эры. Хамы ко мне пришли. Хамы и амикошонцы. И все под псевдонимами. А подкузьмила мне ими очень талантливый жежист Corpuscula, о ней я еще напомню. Ей искренне понравились мои наброски, но она меня спалила. И потянулась ко мне народная тропа. Я жизнь клала на то, чтобы организовать себе башню из слоновой кости — закрытый дом, закрытый двор, любая возможность полететь частным, а не рейсовым, а если рейсовым, то через VIP-коридор, лишь бы не соприкасаться с человечеством. Работала не в офисе с коллегами, а одиночкой-обозревателем, с минимумом начальства. И вдруг ко мне эдак запросто, сан-фасон, приходит незнакомый черт-те кто и фамильярно похамливает. Короче, я «изменившимся лицом» удалила жежешечку.
И тут же встала работа над книгой. Выяснилось, что я без одобрения и немедленной публикации «наблюденного» работать вообще не могу. К усидчивому писательскому труду не способна. Приговор. Аванс тем временем был прогулян: путешествия, Куршевель, шопинг на Sloane street. И я возродила ЖЖ, разобравшись с комментариями. Популярность пришла мгновенно. Маститая писательница объявила мои заметки литературой. (Во что я никогда не верила.) Последовало приглашение в гости к патриарху Шуре Тимофеевскому (российский публицист и кинокритик Александр Тимофеевский-младший. — Esquire). Повалила реклама, и перед тем, как принять предложение Игоря Малашенко съехаться и попробовать построить семью, я, на нервяке, скупила в Лондоне половину бутика Valentino. Другой популярный блогер, работающий на простонародный сегмент ЖЖ, Наталья Радулова (radulova) на рекламные заработки купила квартиру в Примкадье. Потом, вместе со смертью ЖЖ, «умерла» и страница Радуловой, и тщетно она пытается накрутить аудиторию за счет хейта Волочковой. Нет больше денег в ЖЖ.
Были в ЖЖ и необъяснимые явления. Журнал tema Артемия Лебедева, сына Татьяны Толстой. Бездарный контент. Тупые комменты. И масса читателей и, соответственно, рекламы. До сих пор необъяснимо.
Самым важным явлением ЖЖ был Алексей Навальный (navalny). Собственно, из него он и вырос как политик. Это была его первая трибуна. Начинал он с сутяжничества в интересах миноритариев. Покупал чуток акций, например, Газпрома и начинал судиться с госгигантом от имени «слабовиков» (термин жежиста Корпускулы). Противостояние: государственный Левиафан, обжуливающий средний класс, и Робин Гуд, защитник того же класса, — было остро актуально. Так вошел в воды крупной политики ледокол Алексей Навальный.
Если Навальный был первым борцом за все хорошее new age, то звездой политической колумнистики стал бывший главред журнала «Столица» Андрей Мальгин (avmalgin). Формат ЖЖ — литературный, идеальный для критиков и колумнистов. Андрей Мальгин привычно создал в «Живом журнале» свое СМИ, влиял на общественное мнение, но с переходом в фейсбук (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) потерялся. Настройки фейсбука (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) как-то хитро не показывают в лентах новостей особо популярных и потому не нужных фейсбуку (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) пользователей, даже если они стоят у кого-то в приоритете. Не говоря уже о ссылках на сторонние ресурсы. ЖЖ же, наоборот, выращивал звезд, выводил в стратосферу новые имена.