Поступки и намерения / Тело
Нос к носу
Английский писатель Уилл Селф по просьбе Esquire исследует анатомию и метафизику мужского тела – в этом номере он остается с носом.
Что в шнобеле такого?
Пара дырок, хоть носом назови его, хоть нет… Не согласен категорически! Мы добрались так или иначе до той стадии в любом серьезном рассмотрении человеческого тела, когда нельзя уже закрывать глаза на следующее: вот он, родимый, уставился на тебя из зеркала, киль твоего судна (рифмованный сленг кокни, к сведению тех, кто с ним мало знаком, приравнивает лицо к лодочным гонкам: boat race=face), гномон твоих солнечных часов, хобот слона, которого ты не приметил, в кунсткамере, каковой сам являешься, орган, связанный с эволюционно-древними обонятельными долями мозга и подключающий нас благодаря этой связи к нашим звериным первобытным инстинктам. Папаша Фрейд, разглагольствуя о сигарах, которые в конце концов свели его в могилу, выдвинул гипотезу, что вся цивилизация – обширный заговор человечества, усилие, цель которого уйти в отрицалово грубых анатомических фактов. Первое: анусы расположены близко от гениталий; второе: околачиваясь по свету на четвереньках, мы волей-неволей должны в первую очередь тыкаться всюду нюхалом. Нет, правда: прямохождение, одежда, сложные системы обычаев и законов – все это для отца-основателя психоанализа было не более чем побочными эффектами нашего непреодолимого стремления обуздать свое всепоглощающее обоняние.
В одной из своих первых опубликованных вещей – в рассказе «Количественная теория безумия» – я позволил себе, прихотливо отступая от темы, изобразить чокнутого психолога по фамилии Грутон, который верит, будто зримый нос – на самом деле только верхушка айсберга, точнее, носберга, на семь восьмых скрытого внутри человеческой головы. Грутон изобретает прибор, который называет назоскопом, для отображения и измерения этой потаенной анатомии. В то время я ничего особенного в этот фырк воображения не вкладывал; я просто-напросто сатирически обыграл увлечение френологией – псевдонаукой девятнадцатого века. Но сейчас я вижу, что, сам того не сознавая, подтвердил здесь обвинение, которое всю жизнь, стоило мне, к несчастью своему, бросить взгляд на отражающую поверхность, влетало мне в голову: господи боже, ну что это за конь в людской одежде!