Есть работа — есть город
Не стоит фетишизировать цифру целевой численности новых городов. Если вокруг Лесосибирска или Братска будут органично вырастать научно-промышленные кластеры или наукограды, их численность вряд ли будет превышать сто тысяч человек, убежден известный специалист по территориальному развитию Владимир Лексин
Романтический посыл Сергея Шойгу о переосвоении востока России, чтобы быть реализованным, требует тщательной экономической экспертизы. За ней мы обратились к видному ученому-регионалисту, главному научному сотруднику ФИЦ "Информатика и управление" РАН, доктору экономических наук Владимиру Лексину.
— Владимир Николаевич, вы знаете истоки идей о новых городах за Уралом, с которыми выступил Сергей Шойгу?
— Хотелось бы думать, что слова Сергея Кужугетовича не спонтанная импровизация. Ведь сама идея нового заселения периодически звучит среди самых разных реакций на продолжающееся обезлюдение Сибири и Дальнего Востока. Политики и публицисты, сибирские и дальневосточные, не устают повторять, что если этот процесс не остановить и не обратить вспять, Сибирь может стать другой — с пришлым из других стран населением, с преимущественно экспортно ориентированным хозяйством (вывоз природных ресурсов) и так далее.
Предложения Шойгу вполне укладываются и в Стратегию пространственного развития России до 2025 года, где в первом варианте самым главным словом было «агломерация». Но он идет дальше и помимо агломераций говорит о создании отраслевых кластеров, приводя примеры пяти кластеров — медного, алюминиевого, лесоперерабатывающего и двух, базирующихся на переработке угля. От коллег-географов я уже слышал, что министру обороны вряд ли стоит инициировать кардинальные градостроительные и макроэкономические решения, но хотел бы напомнить: Сергей Кужугетович Шойгу — президент Русского географического общества, а высказывания любых президентов, как правило, воспринимаются как коллективное мнение. Правда, до сих пор само Русское географическое общество не встретило слова своего президента традиционным «поддерживаем и одобряем».
— Традиционный ультралиберальный подход к территориальному расселению в нашей стране предполагал акцент на развитие закрытого списка, скажем, из сорока крупнейших агломераций, при этом об остальной территории РФ мы, грубо говоря, забываем. Там либо природные заказники, либо сырьевые производства, осваиваемые вахтовым методом. Идея Шойгу принципиально другая: не поддержка старых, а создание новых расселенческих центров за Уралом, с постепенным их превращением в новые агломерации
— Я бы сказал, что инициативы Сергея Кужугетовича Шойгу не столько о строительстве новых городов-миллионников (а именно так это было сначала воспринято в СМИ), сколько о достраивании ряда агломераций средними по численности населения городами. На прошедшем в начале сентября Восточном экономическом форуме глава Минвостокразвития Алексей Чекунков продолжил линию Шойгу, предложив идею объединения Владивостока с Артемом со строительством там нового города-спутника. Предполагается, что при гипотетической возможности привлечения туда около трехсот тысяч человек, можно будет создать первую на Дальнем Востоке агломерацию численностью более миллиона жителей. Надо сказать, что Владивосток с Артемом по факту давно уже слились. Вы прилетаете в аэропорт Владивосток (Кневичи) имени В. К. Арсеньева в предместье Артема, и городской транспорт довозит вас до Владивостока.
— Проделывал этот тридцативосьмикилометровый путь неоднократно. Действительно, там по обеим сторонам дороги почти сплошная застройка.
— Кстати, достаточно плотно застроено и пространство между Братском и Красноярском. Это хорошо заселенная территория. Речь идет о достройке агломераций, но кому-то мечтается и о новых миллионниках или хотя бы о приближении к этому.
Магия цифры с шести нулями
— Какое-то завораживающее число. Миллионники еще с советских времен в почете. Миллион — значит, метро будут строить.
— Да. До сих пор многие считают, что в миллионнике и мест приложения труда больше, и социальная инфраструктура, то же здравоохранение, лучше.
— А вот это спорно. Опыт показывает, что более уютные и комфортабельные города — это все-таки четыреста-шестьсот тысяч жителей. А с миллионом уже трудно управляться. Если у тебя не московский бюджет, то много своих минусов.
— Соглашусь. Особенно если учесть, что все наши миллионники пространственно огромные. Вот Новосибирск распластался вдоль Оби или Красноярск по обе стороны Енисея, конца-края тоже нет. Самара, Волгоград — везде гигантская протяженность. Территория Челябинска в несколько раз больше, чем Барселоны! И чем крупнее город, тем он разорванней, я бы так сказал. То, что предлагает Шойгу, — это встраивание неких новых территориальных образований между относительно крупными. Однако миллионная агломерация — это все же не город-миллионник.
— Каковы уроки советского хозяйственного освоения новых территорий? Что можно, а что уже нельзя задействовать из этого опыта?
— По большому счету Шойгу предлагает третий раз войти в одну реку. Первый — столыпинское переселение на восток, второй — советское промышленное освоение территории и ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Сегодня ни один из этих вариантов невозможен: другая страна во всех отношениях. Из советского опыта может быть, по моему разумению, использовано только одно — серьезные технико-экономические обоснования подобных проектов и их профессиональное обсуждение. Знаю это по собственной работе в экспертных группах Госплана СССР. Но и это сейчас маловероятно из-за кадровых и, опять же, финансовых ограничений. Но даже в том случае, если эти ограничения будут сняты (например, в форме целевого долгосрочного и многократно усиленного финансирования и информационного обеспечения работы Сибирского отделения РАН), то у меня нет никаких надежд, что руководство страны реализует соответствующее экспертное заключение. Сегодня же новое освоение территории и ресурсов Сибири и Дальнего Востока уже идет, и возглавляет его бизнес (чаще всего крупнейшие корпорации) с его абсолютно прагматичными интересами. Государство в состоянии создать самые привлекательные условия для такого бизнеса, но выбор все равно остается за бизнесом.
— Если более конкретно, Владимир Николаевич, каково ваше отношение к этой программе Шойгу? Есть ли в ней здравое зерно? Правильно ли выбраны цели и средства их достижения?
— Не знаю, есть ли такая «программа» в точном значении этого понятия, а то, о чем сейчас говорится, лучше всего назвать словами «хорошо бы». Многим хотелось бы, чтобы в Сибири и на Дальнем Востоке люди «плодились и множились», чтобы там вырастали центры хозяйственной и социальной жизни, чтобы их связывали прекрасные дороги и непрерывное авиасообщение. А вот и панацея: построить новые города. Но задаю вопрос: зачем? Ведь во всей стране нет ни одной реальной проблемы, которую можно было бы решить именно за счет строительства нового города. И это ситуация не только дальневосточно-сибирская, а общероссийская. Депопуляция в любом регионе России по большому счету связана с одним — там нет достойной и перспективной работы. Это сейчас и практически единственное основание внутри- и межрегиональной миграции, в том числе вахтовой. На восток страны, пока там не будет создано достаточного количества хороших рабочих мест с достойной оплатой, никто не поедет, а тем более семьи с собой не повезет. Не забудем, что в стране нет избыточного населения, и даже при реализации намерений о строительстве нового города с лучшими в стране условиями работы и жизни ровно настолько же обезлюдят другие территории России.
— По поводу рабочих мест. Если Братский или Саянский алюминиевый завод, который упоминает Шойгу, давал работу десяткам тысяч человек, то современные промышленные производства, особенно в секторах первичной переработки сырья, требуют куда меньшего количества рабочих мест. Даже очень крупные новые производства в гидрометаллургии, газохимии — это все несколько сотен постоянных рабочих мест. И даже если собрать несколько таких производств в кластер, трудно представить, как вокруг него можно построить город даже на триста тысяч жителей.
— Совершенно с вами согласен. Не надо ставить цифру целевой численности новых городов «впереди лошади». Если вокруг Лесосибирска или Братска будут органично вырастать научно-промышленные кластеры или наукограды, то их численность вряд ли будет превышать сто тысяч человек.
Города-гринфилды: успешные и не очень
— Из новейших примеров относительно успешных российских наукоградов можно назвать татарстанский Иннополис.
— Иннополис — фактически город-спутник Казани, сорок два километра по трассе. Чуть подальше, чем Академгородок от Новосибирска, там двадцать шесть километров, но все равно рукой подать. В 2015 году Иннополис получил статус города. Сейчас там постоянное население около полутора-двух тысяч человек. Это особая экономическая зона. Интересный и, разумеется, частный современный университет. Там преподают более двухсот преподавателей из двадцати двух стран мира. Преподавание только на английском языке, а плата за обучение самая высокая в стране и выше, чем в Европе. Городок довольно красивый, архитектура у него современная, хайтековского стиля. Вряд ли его можно назвать уютным. И трудно предположить, что здесь когда-то будут жить десятки тысяч жителей. Все-таки это, скорее, похоже на большой университетский кампус. Живут там сейчас в основном студенты или прикомандированные из Казани специалисты.
— Есть ли зарубежные примеры городов-гринфилдов, кто и зачем их строит? Насколько они успешны?
— Классический пример — Бразилиа, проект президента Жуселину Кубичека, реализованный выдающимся архитектором Оскаром Нимейером. В 1960 году туда перенесена столица страны. Но Бразилиа так и не стала символом и локомотивом обновления страны. Сегодня это мегаполис с двумя с половиной миллионами жителей, большинство из которых ютятся в фавелах на окраинах города, а значительное число квартир в дорогих центральных районах пустует. Неравенство, преступность, социальные болячки воспроизвелись здесь, никакого оазиса новой Бразилии не возникло.
Более свежий пример. Город Масдар в ОАЭ. Проект, задуманный как витрина новой, ненефтяной экономики Эмиратов, не «выстрелил». Сейчас в нем осталось небольшое количество людей, которые работают в научных центрах. Остальные разбежались. Еще одно потускневшее чудо — южнокорейский город Сонгдо. Надежды на иностранные инвестиции не оправдались. Много лет фиксируется устойчивый отток населения в Сеул. Малайзия, город Искандар, — аналогичная история. Не «взлетело».
Самым необычным феноменом подобного рода являются так называемые города-призраки в Китае. Это порядка двух десятков построенных в чистом поле современных городов с жилыми домами, школами, больницами, стадионами, театрами и музеями. Они подключены ко всем коммуникациям, все работает и обслуживается, но они практически безлюдны. Рассчитанные на переезд китайцев из сельских районов, эти урбанистические образования пока не востребованы.
Пожалуй, единственный известный мне успешный пример построенного с нуля «города будущего» — японская Фудзисава. Это просто нечто! Это город, в котором царствует искусственный интеллект. Электромобили, зарядка для них около каждого дома. Электроэнергия там, в связи с тем, что это действительно «умный» город такой сделан, на тридцать процентов дешевле, чем во всей Японии. Это очень важно, потому что у японцев очень большие расходы на электроэнергию, кондиционеры и так далее. Но там и кондиционеры особо не нужны, потому что дома сделаны таким образом, что они сами себя охлаждают и сами себя нагревают, в значительной степени за счет особой обработки стен.
— В чем секрет успеха Фудзисавы?
— У этого чуда есть имя — Panasonic. Всемирно известная японская электронная корпорация создала этот город для рекламы того, что может сделать сейчас их продукция в любом другом месте.
— А рабочие места Panasonic там предоставил? Где люди работают?
— Ну конечно! Там работают на Panasonic.
Возвращаясь к России, есть новый город, который очень мне нравится, он очень красивый, хорошо, но главное, спокойно развивается. Это Циолковский, рядом с космодромом Восточный. Он рассчитан на тридцать пять — сорок тысяч жителей, сейчас там около десяти тысяч, они заняты на работах, связанных со строительством и обслуживанием космодрома. Есть работа. Прилично оплачиваемая, даже по московским меркам. Очень хорошо решили вопрос с жильем. Люди туда приехали не только дальневосточные. Детишек много. Школы есть. Но, опять же, Циолковский, надеюсь, никогда не будет городом-миллионником. В лучшем случае будет пятидесятитысячником. И очень хорошо. Естественный, органический путь жизни и развития новых городов можно только приветствовать.
— Я двумя руками «за». Но органический путь не решает или слабо решает проблему обезлюдевания Зауралья.
— А почему мы все время беспокоимся только о Сибири и Дальнем Востоке? А депопуляция Центра, Нечерноземья и европейского Севера — не менее, а часто и более острая проблема. Я знаю только один рецепт борьбы с депопуляцией — создание рабочих мест. Кем занять эти рабочие места — вопрос вторичный. И решаемый. Недавний пример: угольная компания «Колмар» организовала переселение двух тысяч украинских семей в Нерюнгри, на юг Якутии, для работы на угольных разрезах. Посодействовала в получении российских паспортов, выплатила подъемные, обеспечила жильем. Нет никаких проблем с привлечением рабочей силы вахтовым методом на новые промышленные объекты в Арктике.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl