Величайший треидер Уолл-стрит
Как Майкл Стейнхардт зарабатывал и терял миллиарды
Он был сыном преступника, одним из лучших аналитиков Уолл-стрит, создателем хедж-фонда, много лет подряд показывавшего сенсационные результаты. Он прославился не только на фондовом рынке, но и на ниве филантропии. И только в последние годы репутация прославленного трейдера Майкла Стейнхардта была подпорчена скандалами.
Потомственный игрок
Майкл Стейнхардт родился в Бруклине, который тогда был рабочим кварталом, 7 сентября 1940 года. О своих детских годах он рассказывать не привык, начиная биографию с обучения в школе бизнеса. И только в 2004 году в автобиографической книге «No Bull: My Life In and Out of Markets» решил разоткровенничаться. Рассказав, например, о своем отце.
Родители Майкла развелись, когда ему был один год от роду. Мальчика воспитывали мать и бабушка. Но отец не исчез из его жизни. Сол Фрэнк Рыжий Стейнхардт был любителем азартных игр с крупными ставками, частым посетителем дорогих ночных клубов Нью-Йорка, торговцем крадеными ювелирными украшениями и драгоценными камнями, подпольным букмекером. Среди его знакомых были такие авторитеты преступного мира, как Мейер Лански и Джимми Айелло. 25 октября 1957 года двое убийц расстреляли босса криминальной семьи Гамбино Альберта Анастазию по прозвищу Безумный Шляпник. Последний вечер в своей жизни Анастазия провел, играя в карты с Рыжим Стейнхардтом.
Однажды кто-то, проигравший Рыжему, не смог расплатиться с ним деньгами и вместо них отдал акции двух компаний — Penn-Dixie Cement и Columbia Gas System. Не разбиравшийся в фондовом рынке отец передал бумаги сыну. Тот сверился с биржевыми котировками в газете и обнаружил, что акции стоят $5 тыс. Стейнхардт-младший заинтересовался биржевым делом.
Заметив по объявлениям о свадьбах в газете The New York Times, что многие богатые еврейские мальчики учатся в Уортонской школе бизнеса при Пенсильванском университете, отец уговорил сына поступить туда и взялся оплачивать обучение Майкла. Делал это Рыжий сначала в ожидании суда, а потом сидя в легендарной тюрьме Синг-Синг и менее известной за пределами США тюрьме Даннемора.
В 1960 году Майкл Стейнхардт получил диплом MBA и вскоре нашел первую работу — в паевом инвестиционном фонде Сalvin Bullock. Начинающий помощник статистика получал $75 в неделю (что примерно сопоставимо с современными $750).
Год спустя Стейнхардта призвали в армию, после которой он нашел работу аналитика в одной из самых известных брокерских контор на Уолл-стрит — Loeb, Rhoades & Co. Стейнхардт без ложной скромности заявлял: «Лучшего аналитика на Уолл-стрит». Первым его клиентом-инвестором стал отец, к тому времени уже вышедший на свободу. Рыжий передал сыну 100 бумажек достоинством 100 долларов ($10 тыс. середины 1960-х по покупательной способности сопоставимы с современными $95 тыс.).
Три года спустя Майкл Стейнхардт пустился в свободное плавание.
Еврейские деликатесы
В июле 1967 года 27-летний Майкл Стейнхардт вместе со своим ровесником Ховардом Берковицем и 24-летним Джеррольдом Файном (оба также закончили Уортонскую школу бизнеса) основал один из первых в США хедж-фондов — Steinhardt, Fine, Berkowitz & Company. Юрист фонда возражал против этого названия, сказав, что оно больше подходит магазину еврейских деликатесов, но его не послушали.
Фамилия Стейнхардта не случайно стояла на первом месте: его финансовый вклад в первоначальный капитал фонда, составлявший $7,7 млн, превосходил вклады двух его партнеров, вместе взятые. Он был главным ответственным за трейдинг, они — за аналитику.
Установив в офисе бильярдный стол, молодые люди взялись за дело. Стейнхардт, Файн и Берковиц руководствовались концепцией хеджирования Альфреда Уинслоу Джонса, получая прибыль и на росте, и на падении рынка с помощью использования коротких позиций.
Среди ценных бумаг, в которые вложилось трио, были акции компании King Resourses. Гендиректор этой фирмы заявлял об обнаружении новых месторождений нефти и газа. King Resourses также планировала построить крупный нефтеперевалочный терминал для супертанкеров в штате Мэн. После того как проект не получил добро от природоохранного ведомства, компания обанкротилась и впоследствии возродилась под названием Phoenix Resources. Друзья также активно скупали акции фирм, в названиях которых присутствовали слова, указывающие на высокие технологии.
Рынок был «бычьим». По итогам первого полного года работы фонд Steinhardt, Fine, Berkowitz & Company получил 84% прибыли после вычета комиссий. Молодые менеджеры стали миллионерами.
На следующий год вектор рынка переменился. Стейнхардт, Файн и Берковиц оказались едва ли не единственными менеджерами, не верившими, что время «быков» будет вечным. В соответствии с концепцией Джонса они зашортили многие позиции, и, в отличие от других хедж-фондов, их хедж-фонд спокойно пережил трудные времена. По итогам 1969 года фондовый индекс S&P упал на 9%, но Steinhardt, Fine, Berkowitz & Company закончил год лишь с незначительными убытками. В 1970 году индекс снизился еще на 9%, а Steinhardt, Fine, Berkowitz & Company закончил этот год с прибылью. Стейнхардт получал удовольствие не только от прибылей, но и от того, что он выигрывал, когда остальные проигрывали.
В 1971 году по сравнению с моментом создания фонд вырос на 361%. Рост фондового рынка за тот же промежуток времени был на порядок ниже.
В 1972 году партнеры снова пошли против главенствующей на рынке тенденции. Но если в 1969 году они только страховались от убытков на случай снижения рынка, то в 1972 году сделали ставку на обвал. Их короткие позиции заметно перевешивали длинные. Сначала эта стратегия казалась ошибочной: фондовый индекс рос, а хедж-фонд терпел незначительные, но убытки. Но Стейнхардт и компания дождались своего.
В сентябре 1973 года индекс S&P был на 2% ниже показателя годовой давности. В результате нефтяного кризиса, начавшегося 17 октября 1973 года, индекс за год упал на 41%. За те же временные промежутки хедж-фонд Стейнхардта и партнеров вырос на 12% и 28% после вычета комиссий соответственно. И снова Майкл Стейнхардт мог наслаждаться как тем, что делает огромные деньги, пока другие менеджеры фондов подсчитывают убытки, так и тем, что он опять оказался прав, поступая не так, как все. Его с партнерами другие участники рынка обвиняли в антиамериканизме, чуть ли не в государственной измене: как это так, играть против американских компаний? Стейнхардт же в автобиографии написал, что ощущал в тот период огромное удовлетворение от своего профессионализма.