Бизнес на крови. Что известно о российских частных военных компаниях
В Центральноафриканской Республике погибли журналист Орхан Джемаль, с 2009 по 2015 год писавший для российского Forbes, оператор Кирилл Радченко и режиссер Александр Расторгуев. Они снимали там документальный проект о работе частной военной компании. Что такое ЧВК? Как работает рынок частных военных услуг, каков его потенциал и какое место в нем занимают российские ЧВК?
В той или иной форме наемные войска, напрямую не подконтрольные собственной стране, существуют столько, сколько существует организованная война как таковая. В современном виде такие вооруженные формирования именуются одним емким термином ЧВК — частные военные компании. В развитых странах ЧВК являются вполне сформировавшимся направлением бизнеса, в котором задействованы десятки тысяч людей, а его прибыль зачастую измеряется в миллиардах долларов. Объемы мирового рынка ЧВК огромны: только по подсчетам некоммерческой организации War on Want, рынок услуг «военного консалтинга» имеет годовой оборот от $100 млрд до $400 млрд. Несмотря на то что большая часть этих денег оседает на банковских счетах владельцев и совладельцев, своих сотрудников частные военные компании не обижают. В среднем только за время пребывания в Ираке сотрудники одиозной Blackwater получали от $500 до $2500 в сутки в зависимости от должности и квалификации. А, например, выручка самой крупной ЧВК в мире G4S составила $10,5 млрд в 2015 году. В то же время в развивающихся странах ЧВК представляют собой явление из «серой» зоны, опасно балансирующее между службой государству и статусом нелегального вооруженного формирования. Наиболее ярким примером такого отстающего развития частных военных компаний является Россия.
Не секрет, что Россия имеет богатую военную историю. На протяжении веков в больших и малых конфликтах русские доказывали, что в случае необходимости умеют воевать как мало кто другой. Поэтому появление русских на рынке частных военных услуг было исключительно вопросом времени. Ввиду довольно сложного в экономическом и социальном отношении периода, переживаемого Россией накануне XXI века, воспользоваться западным опытом работы ЧВК долгое время никому не приходило в голову. Вкупе с общей разрухой на рубеже тысячелетий в России началась гражданская война в Чечне, потребовавшая значительных людских ресурсов и еще больше дестабилизировавшая общество. Только после окончания Второй чеченской кампании в 2009 году, когда тысячи молодых людей, испробовавших на себе войну, остались не у дел, в военной среде начались первые, тогда еще робкие разговоры о ЧВК.
Но первая серьезная попытка занять новый рынок была предпринята лишь спустя несколько лет, в 2013 году. Именно тогда была сформирована и зарегистрирована первая «официальная» российская ЧВК «Славянский корпус». Поскольку российское законодательство запрещает наемничество как таковое, регистрировать фирму пришлось в Гонконге. Первым контрактом компании стала охрана нефтяных месторождений в Сирии, где к тому времени уже два года шла война. Для выполнения поставленной задачи было сформировано подразделение, состоящее из двух рот, общей численностью чуть меньше 300 человек.
Однако в результате непродуманной логистики и откровенной халатности командования первое же боестолкновение «Славянского корпуса» оказалось для него последним — колонна подверглась обстрелу и, не получив поддержку, вынуждена была отступить на аэродром, откуда в срочном порядке эвакуировалась в Россию. И вот здесь начинается самое интересное. Сразу же после приземления все участники «Славянского корпуса» были арестованы сотрудниками ФСБ по обвинению в наемничестве. После долгого судебного разбирательства некоторые получили реальные сроки до трех лет тюремного заключения.