«Я победил Брюса Уиллиса». Виктор Сухоруков о новом «Физруке»
Стареющий лысый мужчина без семьи и привязанностей (Виктор Сухоруков) руководит провинциальным драмтеатром, а потом обретает сына — бывшего бандита и учителя физкультуры (Дмитрий Нагиев). Таков сюжет нового сезона сериала «Физрук», премьера которого состоится 9 октября на телеканале ТНТ. Накануне премьеры «Сноб» встретился с Сухоруковым в московской гимназии, чтобы поговорить с ним о роли отца, об обидах, о запое и о несчастной любви, об актерских жертвах и о последней беседе с Балабановым.
«Я всего хотел, а ничего не было»
В день пятнадцатилетней годовщины смерти Сергея Бодрова народный артист России Виктор Иванович Сухоруков стоит в спортзале частной московской школы перед двумя десятками детей. Дети не знают о фильме «Брат», о первом русском супергерое Даниле Багрове и не ассоциируют Сухорукова с той ролью, что навсегда изменила его жизнь, когда ему было почти уже пятьдесят. И конечно, они не знают, что треть жизни он мечтал стать актером, пытаясь выбиться из нищего барачного детства; еще треть — боролся с водкой и самим собой, а потом встретил Алексея Балабанова, сделавшего Сухорукова знаменитым, потерял его и вот теперь проживает третью треть. Ему шестьдесят пять, он стоит перед ними, тринадцатилетними. Они знают сериал «Физрук», в последнем сезоне которого сыграл Сухоруков. Сыграл отца нового супергероя — бывшего бандита и физрука по кличке Фома, Дмитрия Нагиева.
Дети задают ему вопросы: ваша любимая книга, ваше хобби. Он рассказывает детям про то, что в его время не было мобильных телефонов, зато были уроки чистописания. И жизнь была совсем иной. В это время в его сумке чарльстоном надрывается кнопочный Nokia — в этот день все снова хотят спросить его об отношениях с Бодровым и Балабановым, доволен ли он, что бандеровцы наконец ответили за Севастополь, и в чем все-таки сила? Он не будет отвечать на эти звонки. Сухоруков улыбается, искрится. Что у него в душе на самом деле?
С. Вам было интересно говорить с детьми?
Вы знаете, я сыт этими встречами. Ну, приятно, конечно.
С. С ними вообще взрослому нужно разговаривать?
Да. О чем угодно, главное, чтобы понимали.
С. Когда вы с ними говорили, они вас понимали?
Не все. Мне все тяжелее разговаривать с юными, потому что я сам их не понимаю. Не понимаю их сленга, терминологии, мировоззрения. Мне это недоступно. И я многому сопротивляюсь. Я категорически не согласен, что они породнились с этой эппловской технологией. Они как червячки в этом яблоке.
С. А что не так?
Она стирает личностное, мужское и женское! Они превращаются в унисекс. Что-то аморфное, фруталиновое. Деталактное. Личность превращается в искусственное существо. Теряет опору.
С. Но так в каждую эпоху происходит.
Не думаю. Можно одеться в тулуп, штаны, а можно в трусах выйти. Но все равно с крепкими ногами, мышцами, целеустремленным взглядом, целью. Есть у них цель?
С. Конечно есть.
Ну, мне кажется, они слабее физически. Нет крепких ног и целеустремленного взгляда. Раньше, здороваясь, я чувствовал ладонь, а теперь студень какой-то, холодец. Знаете, в наше время продукты были получше. Их было мало, но получше.
С. Вы сейчас в роли человека постарше, который брюзжит на молодежь?
Не хочу быть великовозрастным ханжой. Если я ошибаюсь, пусть будет так. Это их время, не хочу их ссорить с их временем. Главное, чтобы они не сказали старшим: вы чье, старичье? В богадельню вас всех!
С. Чему можно у них научиться?
Мне не хочется у них учиться. Зачем? Ошибок столько, сколько у них еще впереди. И неизвестно, как они с этим багажом проживут. Я развиваюсь благодаря проблемным моментам. Тоске, одиночеству, потерям.
С. А что вас еще удивляет в современной жизни?
Что я старый. Что я не успеваю туда, куда раньше успевал. Но это демагогия.
С. Куда все-таки?
К цели. Все достигнуто. Все получено. Все в порядке. Вот это скучно. Не к чему стремиться, остается только жить. Огромное количество вещей уже не сделать. Как я говорю — старичка-то я сыграю, а пионера уже нет.
С. У вас детство было счастливым?
Да. И вот почему. Помню себя трехлетним: я был очень целеустремленным. Я всего хотел, а ничего не было. Ни гитар, ни пианин, ни библиотек. Я пошел в танцевальный кружок, потому что там ничего не нужно было. Встал к подоконнику и иди по первой позиции. У меня была корыстная мечта попасть в пионерлагерь «Артек». Потому что там давали шорты, потому что там были фрукты на столах, потому что там было Черное море — бесплатно! Но меня обманули: я нигде не побеждал, нигде не становился лучшим, все мои письма в «Пионерскую правду» не дошли. Но и великое счастье, что я помню ту жизнь. И что прожил эту жизнь. И стал тем, кем стал. Тем, что я из себя представляю. И если годы раздвинуть и соединить: ту точку, эту, дитя барака с отсутствием всего и сегодняшний Сухоруков — станет ясно, какой путь был пройден.
«Когда я бросил пить, я себе сказал: запомни, Сухоруков, ты алкоголик»
С. Про переломный момент. В этом году семнадцать лет, как вы бросили пить.
Да, 21 января 2000 года. В год выхода «Брата-2».
С. А что случилось?
Запой. 2000 год, заработал денег на съемках и поехал домой на родину. Месяц гулял, кровью харкал, чуть не помер. И понял, что надо с этим заканчивать. Лежал я больной с трехлитровой банкой воды и думал: вот опять отлежусь, приведу себя в порядок. Но настолько я устал от стыда. Стыд — перед сестрой, друзьями, родными людьми, позорище перед профессией. Я задыхался от того, что я зависим — от денег, квитанций, долгов. Очень много зависимостей породило мое пьянство. И когда очухаешься, понимаешь: столько сил надо, чтобы расчистить свою жизнь. И когда я бросил, я себе сказал: запомни, Сухоруков, ты алкоголик. Второе: я хочу начать все сначала. И третье: лучше не станет. Я бросил пить, не для того, чтобы сказать: теперь я хороший. А затем, чтобы сказать Сухорукову: Вить, прости. Я способен быть таким, каким ты хочешь быть. Пойдем, попробуем. И мы пошли с ним. Это не раздвоение личности, это борьба с самим собой.