«Занятия с отчимом были похожи на пытку»: как девушка с ДЦП сбежала из дома и создала семью
К сожалению, родительский абьюз и насилие в семьях — не редкость. Спасением для детей в такой ситуации, как правило, является взросление, когда становится возможным если не защититься, то сбежать. Но как быть ребенку с тяжелой инвалидностью? Инклюзивный проект Everland поделился с нами историей Мари — у девушки сложная форма ДЦП, из-за чего она не может ходить, плохо видит и использует слуховой аппарат, а ее речь понимают лишь близкие.
Диагноз ДЦП мне поставили при рождении. Врачи сказали, что все очень плохо: есть серьезные двигательные и, возможно, когнитивные нарушения. Мама хотела сразу отказаться от меня, но папа забрал из роддома вместе с ней.
Он любил и любит меня. В детстве у меня было все, что я хотела, дома были игрушки на любой вкус и цвет. Вместе с папой я плавала в речке, гуляла по лесу, занималась спортом, ездила на отдых и жарила мясо, сидя у костра. Он отправлял меня в реабилитационные центры и даже оплатил лечение в Израиле, где мне исправили косоглазие и прикус. В три года я начала заниматься с логопедом и реабилитологом. Благодаря усилиям папы я могла ходить. К сожалению, сейчас я передвигаюсь только в коляске, ходить не могу.
Когда мне было 7 лет, родители развелись, и я осталась с мамой. Она говорила, что папа выгнал нас из дома, что он очень плохой человек и не любит меня, поэтому мы и скитаемся по съемным квартирам. Я ей верила, поэтому в 8–9 лет, когда папа попросил решить, с кем я хочу жить — с ним и его новой женой или с мамой — я выбрала маму. Сейчас очень жалею об этом.
Через три года после развода, когда мне было 10 лет, мама снова вышла замуж. После этого я больше не ездила в реабилитационные центры, а логопед и реабилитолог не приходили ко мне — отчим уволил их и стал заниматься со мной сам. Такие «занятия» были похожи на пытки.
Как-то ночью, в жуткий холод и гололед, он заставил меня идти от машины до дома. Я должна была обойти все здание и подняться на второй этаж, ни разу не упав и не присев, чтобы немного отдохнуть. Если я падала, он заставлял встать и начать весь путь заново. А еще он ненавидел мои слезы. Если я ударялась во время наших «занятий» и начинала плакать, он мог наступить на больное место, надавить на него и не отпускать, пока я не замолчу. Я начала утрачивать двигательные навыки, появились новые проблемы со здоровьем.