Чем занимался отдел новейших течений Третьяковской галереи

WeekendКультура

«Современное искусство заражало людей чувством свободы»

Чем занимался отдел новейших течений Третьяковской галереи

2007. Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ

В конце октября стало известно, что отдел новейших течений Третьяковской галереи прекращает свое существование: его объединяют с бывшим отделом советской живописи, коллекция современного искусства растворится в фонде новообразованного отдела искусства второй половины XX — начала XXI века. Создатель и первый руководитель отдела новейших течений Третьяковки, искусствовед и куратор Андрей Ерофеев инициировал открытое письмо против ликвидации отдела, но, несмотря на протест, решение о расформировании было утверждено. Андрей Ерофеев рассказал Анне Толстовой, в чем ценность коллекции отдела новейших течений и почему ее важно было бы сохранять как отдельное подразделение внутри музея.

В письме протеста против расформирования отдела новейших течений Третьяковской галереи сказано, что он возник 23 года назад. Но ведь на самом деле так называемая царицынская коллекция, положенная в его основу, гораздо старше. С чего она началась?

Действительно, все началось раньше, то есть с 1989 года, когда был образован сектор новейших течений в Музее декоративно-прикладного искусства народов СССР, как в то время назывался музей-заповедник «Царицыно». Меня пригласили в этот музей, потому что знали, что я уже начал собирать коллекцию современного искусства и пытался передать ее Пушкинскому музею. Вначале я принес коллекцию Ирине Антоновой: там тогда было не так много работ, около 300, причем это была графика, потому что Пушкинский музей собирал только графику отечественных художников. Антонова отвергла этот дар с возмущением, но Евгений Левитин, который в те годы руководил отделом графики, упросил меня оставить в музее что-то из того, что ему очень понравилось,— в итоге в Пушкинском даже сейчас есть какие-то работы с пометкой «дар Ерофеева» или что-то в этом роде.

«Царицыно» было либеральнее Пушкинского?

О коллекции стало известно Министерству культуры, в частности Виктору Егорычеву. Он был моим однокашником, мы вместе писали диссертации на кафедре истории искусства. В конце перестройки Егорычев покинул министерство, устроился замом директора по науке в «Царицыно» и предложил мне собирать коллекцию современного искусства. Вместе с генеральным директором Всеволодом Аниковичем — он был отставной генерал-майор Советской армии — они дали мне слово, что не будут вмешиваться в мой выбор. И они оба держали это обещание все 12 лет, что я там работал, хотя когда увидели первые выставки с инсталляциями и объектами, в их глазах стоял ужас.

Вы выбирали, насколько я понимаю, не только работы в коллекцию, но и людей, сотрудников сектора?

Я говорю от первого лица, потому что это мои воспоминания и я давно не работаю в коллективе. Однако прекрасно отдаю себе отчет в том, что эта коллекция — общая заслуга целого отдела. Я ничего не смог бы сделать ни в «Царицыно», ни в Третьяковке, не будь со мною преданных делу соратников: Наташи Тамручи, Жени Кикодзе, Тани Волковой, Ани Дикович, Ани Романовой, Юли Аксеновой, Даши Анцевой, Сергея Епихина, Натальи Сидоровой и многих других, в том числе реставраторов, которые спасли многие наши вещи после ужасных условий бункерного хранения.

В «Царицыно» можно было не ограничиваться графикой. Что вы стали собирать?

Я не хотел делать коллекцию «подпольных» художников со всеми их политическими и бытовыми проблемами — я хотел делать коллекцию современного искусства. То есть того, что действительно могло так называться и прямо или косвенно отражало мировой художественный процесс, что прямо совпадало с международными стилями и направлениями или откликалось на них. Как, например, соц-арт откликается на американский поп-арт. Поэтому в качестве ориентиров я выбрал три новых жанра, которые в этот момент сформировались в мировом современном искусстве и с некоторым запозданием проявились у нас: объект, инсталляция и перформанс. Наши первые три программные выставки были посвящены именно этому.

«В сторону объекта» была сделана в 1990 году, после Москвы она поехала в Амстердам — в музей Стеделейк, это получилось совершенно случайно: директор Стеделейка оказался в тот момент в Москве, увидел выставку в зале «На Каширке» и захотел показать у себя. Вторая выставка, «В комнатах»,— об инсталляциях в современном советском искусстве — была в 1991 году в Братиславе, по-словацки она называлась «V izbach». И третья выставка, «Художник вместо произведения, или Прыжок в пустоту», прошла в 1994 году в ЦДХ: это была международная выставка, посвященная перформасу, на ней были представлены все главные перфомеры мира, она начиналась со знаменитого «Прыжка в пустоту» Ива Кляйна — мы получили фотографию, оригинал, в международный поток перфомансистов были интегрированы наши художники, впервые были напечатаны большие оттиски фотодокументации их перформансов. Вот, собственно, материал с этих трех выставок и лег в основу коллекции, которая прежде всего была интересна тем, что была единственным музейным собранием инсталляций в русском искусстве.

Кажется, это было не самое благоприятное время для коллекционирования: прошел «русский Sotheby’s», взвинтивший цены, открылись первые галереи, все мечтают о продажах. А тут отдел при государственном музее с крохотным бюджетом...

Нет, это не совсем так: первые галереи открылись чуть позже, чем появились мы, а Sotheby’s не создал рынка искусства. И главное, Sotheby’s ориентировался на живопись, а вовсе не на объекты и инсталляции: все тогда считали, что наше современное искусство — это в основном живопись, и сами художники в это верили. А то, что интересовало меня, не интересовало коллекционеров и было непродаваемо. Кроме того, я пользовался большой щедростью со стороны художников, особенно — старшего поколения, которое давно мечтало о музее, о том, чтобы быть в музейной коллекции. Это были дары, потому что у музея вообще не было никаких денег. Да даже если бы и были, стали бы они покупать «весь этот ужас»?

Покупки начало уже новое, российское Министерство культуры где-то в 1992–1993 годах, когда одним из руководителей отдела ИЗО стал Леонид Бажанов. Через РОСИЗО было куплено несколько десятков работ — от силы 30–40, но для того времени это было много, я помню, что по закупкам мы даже занимали первое место в России. Я долго придерживался трех жанров — объект, инсталляция, перформанс — и никакой живописи не собирал специально, думая, что живопись собирают Третьяковка и Русский музей. Каждый год мы делали новые выставки, они приносили нам новые дары, в итоге у нас за десять лет собралось пять тысяч экспонатов. Был, правда, момент, когда нас сильно пощипали: в 1997 году у нас была очередная большая выездная выставка всей коллекции — в Будапеште, в выставочном зале Мючарнок, и там мы встретились лицом к лицу с коллекцией Нортона Доджа, наши выставки шли в двух параллельных анфиладах, Додж стал перекупать то, что было у меня на временном хранении,— многие вещи у нас тогда были в процессе перехода, и целый ряд важных работ мы потеряли.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

W с книгой W с книгой

Предтеча магического реализма и главные европейские источники о монголо-татарах

Weekend
Если поднялась температура Если поднялась температура

Сбивать ли ребенку повышенную температуру?

Лиза
Зубастые красавицы Зубастые красавицы

Острые зубы, складки на шее, шрамы украшают женщину

Вокруг света
Папа умер, отче жив Папа умер, отче жив

«Конклав»: политико-нравственный триллер о правлении католической церкви

Weekend
Венгерская хроника Венгерская хроника

Михай Зичи: хроникёр придворной жизни России XIX в акварели

Дилетант
«Когда долго не идут лайки, я думаю, что у меня уже просто шизофрения». Поэтесса Любовь Макаревская о новой книге, дейтингах и стихотворениях «Когда долго не идут лайки, я думаю, что у меня уже просто шизофрения». Поэтесса Любовь Макаревская о новой книге, дейтингах и стихотворениях

Любовь Макаревская о новой книге, молодости, дейтингах и ее стихотворениях

СНОБ
Вдохновитель проекта «Вектор» — о выборе профессии кондитера для ребенка Вдохновитель проекта «Вектор» — о выборе профессии кондитера для ребенка

Как превратить детское увлечение кулинарией в профессию?

РБК
Город исторической доказанности Город исторической доказанности

Великий Новгород: миф об альтернативной истории России

Weekend
Как уйти от абьюзера и разорвать отношения? Как уйти от абьюзера и разорвать отношения?

Уйти от абьюзера: какие основные шаги и куда можно обратиться?

Psychologies
Болотный хлопок Болотный хлопок

Пушица — растение с мягким пушком, которое растёт на болотах

Наука и жизнь
Итальянцы будут в шоке: 10 самых необычных пицц, которые можно попробовать в разных уголках мира Итальянцы будут в шоке: 10 самых необычных пицц, которые можно попробовать в разных уголках мира

Странные начинки для пицц, которые можно встретить в разных заведениях мира

ТехИнсайдер
Удачная покупка Удачная покупка

Аффирмации, чудо-кошелек и другие способы не прогадать на распродаже

Лиза
Заплатить долги Заплатить долги

Что и кому мы должны в семье? И кто это решает?

Psychologies
«Выгон»: драма с Сиршей Ронан о борьбе женщины с алкогольной зависимостью «Выгон»: драма с Сиршей Ронан о борьбе женщины с алкогольной зависимостью

Как в фильме «Выгон» раскрывается проблема женского алкоголизма

Forbes
Вместо «тренировки волос»: 4 работающих хака, которые помогут мыть голову реже Вместо «тренировки волос»: 4 работающих хака, которые помогут мыть голову реже

Можно ли натренировать волосы, чтобы они медленнее пачкались?

VOICE
Плюс в карму Плюс в карму

Как влиять на свою судьбу и менять ход событий

Лиза
Лиза Моряк: «Если работаешь 24/7, нужно научиться находиться в потоке. Просто расслабиться и получать удовольствие» Лиза Моряк: «Если работаешь 24/7, нужно научиться находиться в потоке. Просто расслабиться и получать удовольствие»

Мне очень важно мое время, мое пространство, свобода, что я могу быть настоящей

Караван историй
Подвид «Разведчика» Подвид «Разведчика»

Как немецкий концерн VW возродил американский внедорожник Scout

Автопилот
«Голдфингер-2» «Голдфингер-2»

Трансфигурации Aston Martin DB12 и Rolls-Royce Phantom в третьем тысячелетии

Автопилот
Город солнца Город солнца

Самые яркие локации столицы солнечной Мордовии — Саранска

Лиза
«Джеймс Уэбб» рассмотрел комки пыли в галактике «Сомбреро» «Джеймс Уэбб» рассмотрел комки пыли в галактике «Сомбреро»

Ядро «Сомбреро» содержит не очень активную сверхмассивную черную дыру

N+1
Чужая территория: что учесть при выходе на рынок Азии Чужая территория: что учесть при выходе на рынок Азии

Особенности азиатского рынка, его тренды и возможности

Inc.
Наука о счастье: какой может быть хэппиномика Наука о счастье: какой может быть хэппиномика

Какой может быть наука о счастье и что она способна дать человечеству?

Forbes
Почему черно-белые фильмы выглядят эстетичнее? Узнайте интересные факты о кино! Почему черно-белые фильмы выглядят эстетичнее? Узнайте интересные факты о кино!

Почему черно-белое кино такое эстетичное?

ТехИнсайдер
Катастрофа, о которой забыли Катастрофа, о которой забыли

Китайская история ХХ века: с чего началась экологическая катастрофа в Юньнане?

Наука и техника
«Мы постоянно работаем над своим ростом» «Мы постоянно работаем над своим ростом»

Заместитель гендиректора «Продимекса» Вадим Ерыженский о развитии компании

Агроинвестор
Я не хотела Я не хотела

Как быть, если на эмоциях наговорила лишнего

Лиза
Как человеческий мозг может быть таким большим Как человеческий мозг может быть таким большим

Для чего человеческому мозгу такие активные нейроны?

ТехИнсайдер
Как отучить себя осуждать других людей и почему при этом вам станет легче Как отучить себя осуждать других людей и почему при этом вам станет легче

Зачем люди осуждают друг друга?

Psychologies
Бизнес на кончиках пальцев: как Ксения Рыкова развивает инклюзивный массажный салон Бизнес на кончиках пальцев: как Ксения Рыкова развивает инклюзивный массажный салон

Как в России реагируют на инклюзию в велнес-индустрии?

Forbes
Открыть в приложении