Нет повести актуальнее
«Вестсайдская история»: Стивен Спилберг и его Шекспир, Бернстайн и Нью-Йорк
На экраны выходит один из главных фильмов года — «Вестсайдская история» Стивена Спилберга по сценарию Тони Кушнера с Энселом Элгортом и Рейчел Зеглер в главных ролях. Одноименный мюзикл Леонарда Бернстайна, где действие «Ромео и Джульетты» перенесено в Нью-Йорк 1957 года, уже был экранизирован 60 лет назад и принес создателям 10 премий «Оскар». И, кажется, у Спилберга есть все шансы повторить успех предшественников.
Когда в 1961 году Роберт Уайз и Джером Роббинс перенесли «Вестсайдскую историю» с театральных подмостков на большой экран, чуть ли не единственным зрителем, которому эта феерия модернистской цветомузыки категорически не понравилась, конечно же, была Полин Кейл. В своей блистательной разгромной рецензии — произведении искусства per se — Кейл пеняла создателям за кухонную философию, за мискаст (Натали Вуд она попросту сравнила с роботом из «Метрополиса»), за карнавальный мультикультурализм (изображающие членов пуэрториканской банды актеры, правда, переборщили с бронзатором), наконец, за эстетическую претенциозность, уничтожившую живую эмоцию. Стивен Спилберг, отважившийся на ремейк «Вестсайд стори», в интервью специально подчеркивает, что экранизирует бродвейский оригинал без оглядки на культовый киномюзикл. И Полин Кейл, будь она сегодня жива, версию Спилберга точно бы одобрила. Режиссер, чье имя является синонимом кино по крайней мере последние 50 лет (не обижайся, Федерико), словно бы учел все пожелания великой критикессы. Кейл, кстати, недолюбливала и сочинение Бернстайна — в своем тексте она посвятила композитору немало сатирических пассажей, уделив особое внимание беззастенчивой наглости, с которой Бернстайн и Артур Лорентс, автор пьесы «История западной окраины», вольной трактовки «Ромео и Джульетты», взялись за Вильяма нашего Шекспира.
Однако Ромео и Джульетта, переселенные воображением Лорентса из средневековой Вероны в Нью-Йорк 1957 года, у Спилберга именно что дышат Шекспиром. Режиссер сознательно отказался от формального «новаторства» предшественников, сделав ставку на старый добрый реализм. И не прогадал. Психологическая нюансировка характеров, богатейшая городская фактура, удивительной точности диалоги Тони Кушнера — все это позволяет классическому сюжету звучать не только актуально, но larger than life. Перед нами не музыкальный блокбастер, а большая литература. Помимо Шекспира, у Спилберга