Голос Леонида Серебренникова звучит в полусотне фильмов

Караван историйЗнаменитости

Леонид Серебренников. Сейчас или никогда

Беседовала Ирина Майорова

Его голос звучит в полусотне фильмов, в нескольких из них он пел за персонажей, причем таких разных, что слушатели вправе не верить ушам: Волшебник и Эмиль в "Обыкновенном чуде" или Лягушонок в "Марии, Мирабеле"... Кроме того, он известен как блистательный исполнитель романсов и едва ли не самый яркий участник телешоу "Три аккорда" в прошлом сезоне.

— Леонид Федорович, как думаете: многие из почитателей вашего вокального таланта знают, что музыкального образования у вас нет и что вообще-то вы драматический актер, окончивший училище имени Щепкина?

— Уверен, что немногие. Даже в киношной среде, где давным-давно стал своим, этот факт моей биографии неизменно вызывает удивление. Несколько лет назад на какой-то тусовке подошел к Говорухину, с которым давно знаком:

— Вот почему ни вы, ни другие режиссеры не дают мне ролей? Я же актер по профессии.

Станислав Сергеевич изумленно пыхнул трубкой:

— Знаете, мне это никогда даже в голову не приходило.

— Вот и им не приходит...

Говорухин на мгновение задумался, снова пыхнул трубкой и уточнил:

— А зачем вам это надо? Так, как вы поете, не поет никто, а снимаются все кому не лень. Хотите стать одним из многих?

В другой раз с тем же вопросом обратился к Сергею Урсуляку и услышал: «Да ладно! А чего раньше не сказал, что актер? Буду иметь в виду».

Надеюсь, Урсуляк помнит о своем обещании и когда-нибудь нам доведется поработать вместе, а пока в меня как в актера поверили только два режиссера: Дмитрий Иосифов, пригласивший в сериал «Екатерина. Самозванцы» на роль фаворита императрицы Елизаветы Петровны, основателя Московского университета и Академии художеств Ивана Шувалова; и Стас Иванов, доверивший в сериале «Конец невинности» сыграть отца главной героини, который возвращается к семье после отсидки в лагере. В последний день съемок Стас сказал пролившиеся елеем на сердце слова: «Тебе надо сниматься. Возраст — за семьдесят, а энергия, пластика, легкость как у мальчишки. Большинство актеров к таким годам приходят полными развалинами, а у молодых не хватает опыта, чтобы играть людей зрелых, поживших». Хочу верить, что и в следующем проекте режиссер найдет для меня роль.

На площадку к Иосифову я, как полагается актеру, прошедшему серьезную театральную школу, явился вооруженным до зубов знаниями об историческом персонаже, которого предстояло играть: перелопатил о Шувалове и его окружении горы литературы, пересмотрел все документальные фильмы. Но недаром древние говорили: «Многия знания — многия скорби» — в первый же съемочный день пришлось поспорить с режиссером. Дима настаивал:

— Не то, совсем не то! Шувалов — интриган! На его руках — кровь!

— Дмитрий, вы неправы! — упорствовал я. — Иван Иванович был образованнейшим человеком, интеллигентом до мозга костей, и Екатерина II из страны его не изгоняла, он сам уехал.

— У нас другая трактовка! — горячился Иосифов.

— Но историческая правда важнее!

В конце концов нам удалось найти золотую середину, и Шувалов совместными усилиями получился живым и интересным.

Кстати, для этой роли мне второй раз за всю сознательную жизнь пришлось сбрить усы. Бывает, что избавившись от растительности на лице, мужчина внешне почти не меняется, мой случай — противоположный.

Лет сорок назад предложили сыграть эпизод в фильме, названия которого, хоть убейте, не вспомню — в образе комсомольца-энтузиаста спеть песню под гитару. Поскольку усы, по мнению режиссера, добавляли пяток годков, пришлось с ними расстаться. На эстраде к тому времени я уже закрепился в «усатом» образе, посему пришлось обращаться к гримерам, чтобы выдали замену, — клеил накладные, пока не отросли свои. Но до того как это произошло случилась одна забавная история.

Мой старший брат Володя работал на телевидении редактором информационных программ: брал интервью у союзных и республиканских министров, передовиков-рекордсменов в разных отраслях. Тогда он снимал сюжет о приехавшей в Москву якутской делегации и пригласил в гости самого старого, почитаемого земляками оленевода. Дедушка-якут до этого за пределы тундры, по которой кочевал со стадом, не выезжал, а тут сразу попал в столицу с кишащими машинами проспектами, высотными домами и квартирами, в которых и свет, и газ, и унитаз. Гуляя по комнатам, старый якут изумлялся всему, что видел, а при демонстрации ванной, где из крана текла горячая вода, и принципа работы фаянсового чуда в туалете едва не потерял сознание. А тут еще я решил заглянуть к брату на огонек. Только сели за стол, спрашиваю у Володьки: «Хочешь, фокус покажу?» Легким движением руки отлепляю усы и кладу их в нагрудный карман. У Володьки падает челюсть, а гость становится белее снега в своей тундре. Слава богу, рядом была девушка-якутка, студентка одного из московских вузов, — принялась успокаивать, что-то объяснять. Убедившись, что достигла цели, перевела нам суть опасений почетного оленевода: оказалось, дед испугался, что за усами последуют брови, волосы, глаза, нос и все еще имеющееся на лице. Короче, что разберу себя на мелкие детали.

Второй раз, когда пришлось расстаться с усами — как раз для съемок в «Екатерине», — обернулся аж двумя курьезами. Приезжаю после первого съемочного дня домой, звоню в дверь, жена смотрит в глазок и не открывает. Пришлось подать голос. Потом она объяснила: «Смотрю, за дверью стоит какой-то незнакомый мужик...»

Вскоре после этого — концерт оркестра Сергея Скрипки, где я был ведущим, а также исполнял несколько песен и романсов, в том числе с любимой партнершей Валерией Ланской. Обратиться к гримерам то ли забыл, то ли просто не хватило времени — но усы пришлось рисовать черным маркером. Проверить, насколько натурально они смотрятся, решил на Лере. Заглянул к ней в гримерку:

— Как я выгляжу? Ничего странного не замечаешь?

— Ничего, — помотала головой Ланская, — а что случилось?

— Нет-нет, все в порядке. Ты готова? Скоро наш выход.

Все шло без сучка и задоринки, я уже и забыл про свои «художества», как вдруг стал ловить на себе недоуменные взгляды дирижера. В антракте глянул на себя в зеркало и обомлел: усы из черных превратились в ярко-фиолетовые. Рисовать поверх новые было рискованно: а вдруг приобретут еще более экзотический оттенок? Так и вышел во втором отделении в фиолетовом раскрасе. Сергей Скрипка, наверное, о чем-то догадался, потому что теперь смотрел на меня, едва сдерживая улыбку, и одними губами повторял: «Вот это усы!» Хорошо, публика в зале ничего странного в моем облике не заметила.

— Один из ваших коллег по вокальному цеху неистово уверял меня, что «Леонид Серебренников» — эстрадный псевдоним: дескать, он точно это знает, только вот настоящие имя и фамилию вспомнить не может.

— Любопытно, откуда он почерпнул такие сведения? Спешу разочаровать коллегу: и имя, и фамилию получил при рождении. Леонидом мама назвала в честь своего отца, которого видела в младенчестве и совсем не помнила.

История, не раз слышанная мною от бабушки, достойна сюжета для художественного фильма о временах Гражданской войны, когда люди, еще вчера бывшие одним народом, объединенные одной верой, стали врагами.

Когда в июле 1918 года белые выбили красных из Екатеринбурга, сочувствующий большевикам Леонид Бочкарев ушел с партизанским отрядом за Урал. Его жена, которой в ту пору едва исполнилось восемнадцать, осталась в городе с двухлетней дочкой — моей мамой — на руках. Контрразведка Сибирской добровольческой армии сразу внесла ее в список неблагонадежных (кто-то донес, что муж в партизанах) и приставила конвоира. Дальше попробую привести бабушкин рассказ от первого лица — как его помню: «От Лени остался револьвер — уж почему не взял его с собой, не знаю. Я очень боялась, что вестовому однажды прикажут провести в доме обыск и он найдет оружие. Как-то положила его на дно ведра, сверху закидала грязным бельем и пошла на речку — тогда многие, даже городские бабы стирку на мостках устраивали. Пока шла до тех мостков, сто раз холодным потом умылась — вдруг кто остановит да решит содержимое ведра проверить. К счастью, обошлось, и я потихоньку утопила револьвер.

Когда дочка спрашивала, где папа, отвечала: «Папа военный. Даст Бог, скоро его увидим». Это нас и спасло. Как-то утром вестовой скомандовал: «Собирайся! Приказано препроводить тебя в штаб». Думаю: «Ну все — конец, расстреляют». Вхожу с Ниночкой на руках в кабинет, а там, отвернувшись к окну, стоит белый офицер — в кителе, с погонами. Курит. Ноги у меня от страха ватные, внутри все застыло. «Ну что, муж-то в красных?» — спрашивает офицер и поворачивается. И тут Нина протягивает к нему руки: «Папа!» Он сразу как-то смешался, побледнел, папироса выпала из дрожащих пальцев. Сел за стол, пододвинул к себе стоящую на нем фотографию — видимо семьи — и сказал: «Вот так и мои где-то сейчас мучаются. Иди».

Дед Леонид домой так и не вернулся и даже весточки не прислал. Наверное, сгинул где-то в Сибири. Бабушка замуж больше не вышла, растила дочку одна. Работала на фабрике. Жизнь научила: чтоб вот так тяжело, до изнеможения, не трудиться до конца дней, надо иметь хорошую, всегда востребованную профессию. Поэтому когда мама заявила, что хочет стать балериной, и записалась в хореографический кружок, бабушка воспротивилась категорически. Танцами Ниночка год-полтора все-таки позанималась, но потом была вынуждена оставить это легкомысленное занятие — пришло время готовиться к поступлению в горный институт.

Получив профессию инженера-маркшейдера, вышла замуж и в 1937 году родила сына Володю — моего старшего брата. Его отец Степан Серебренников погиб в августе 1941-го под Ленинградом. Уже после Победы, в 1946-м, мама познакомилась с фронтовиком-артиллеристом Федором Шохиным. Стали жить семьей, но в ЗАГС не спешили — так, кстати, туда и не собрались. Когда в 1947 году я появился на свет, мама и меня записала на фамилию Серебренников — чтобы как у нее и Володи. Однажды она призналась, что еще беременной чувствовала, что носит под сердцем будущего артиста, для которого фамилия Серебренников будет более звучной, чем Шохин. Шутила, наверное, а может, действительно хотела реализовать свои детские мечты о сцене в сыновьях.

Брат Володя был разносторонне одаренным человеком: увлекался джазом, играл на нескольких музыкальных инструментах, рисовал не хуже многих профессиональных художников, самостоятельно выучил польский и немецкий. Он был для меня и примером, и большим другом. Несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, всюду таскал с собой: на репетиции джазового ансамбля, в столярную мастерскую, которую оборудовал в подвале. Научил пользоваться рубанком, стамеской, лобзиком, паяльником, благодаря чему в средних классах я вооружил всех дворовых друзей точными копиями автоматов и пистолетов, которые выпиливал-вытачивал из дерева. Понятно, это обстоятельство способствовало росту моего авторитета в компании.

Выступать перед публикой начал в детсаду: читал стихи, пел в хоре и плясал на фоне портрета Сталина, но осознанно участвовать в самодеятельности стал после того, как отправился с мамой в Воркуту, где она четыре года работала инженером в горном институте ПечорНИУИ. В этом городе за полярным кругом был прекрасный государственный драмтеатр, при котором работал народный — на его сцену я и выходил с миниатюрами Аркадия Райкина, выученными благодаря телевизору «Ленинград»: люди старшего поколения помнят этот огромный тяжеленный ящик с крошечным экраном, перед которым — для увеличения изображения — ставилась наполненная водой стеклянная линза. Передачи транслировались по одному каналу с двух дня до шести часов вечера. Остальное время телик работал как радио: звучали концерты симфонической и легкой музыки, записи выступлений юмористов, в том числе Райкина. Под этот «аккомпанемент» я делал уроки, а все, что слышал, записывалось на подкорку.

В девятом классе с одним из монологов Аркадия Исааковича участвовал в смотре художественной самодеятельности и получил диплом, которым очень гордился. Немудрено, что спустя два года при поступлении на актерские факультеты читал именно райкинские миниатюры — был уверен: только выйду с ними перед приемной комиссией, у всех экзаменаторов дух от восторга захватит.

К эпопее с поступлением я еще вернусь, а пока о том, как начал учиться вокалу. После возвращения из Воркуты стал ходить в ДК Института горного дела имени Скочинского в Люберцах, где мама, защитив кандидатскую, стала секретарем ученого совета. К слову, отец еще с начала пятидесятых трудился там на должности замдиректора по хозяйственной части.
В ДК был вокальный кружок, после года занятий в котором я уже пел с самодеятельным эстрадным оркестром.

Гитару на весьма дилетантском уровне освоил немного раньше — когда ходил с Володей на джазовые сборища.

Получив аттестат, отправился штурмовать театральные вузы и всюду был изгнан с первого тура. Райкинские монологи в моем исполнении если и произвели впечатление, то совсем не то, что я ожидал. Выяснилось: готовить нужно было басню, прозу, стихотворение. Глядя на мою грустную физиономию, брат предложил: «Хочешь поехать в Иркутск? Я тут недавно познакомился с ректором тамошнего театрального училища, симпатичная дама, обменялись телефонами».

Тут же набрал номер новой знакомой, и та сказала, что через неделю их педагог по речи будет в Москве: «Она и прослушает вашего мальчика». Преподавателю я понравился и вскоре отправился в Иркутск. Перед отъездом семья меня принарядила, купив костюм, шляпу и длинное пальто. Прибыл на сибирскую землю этакой столичной штучкой.

Проучился год, подготовив за это время классическую программу для поступления, и снова принялся штурмовать московские вузы. Одним из первых был ВГИК, где в коридоре перехватил Тамару Макарову. Краснея от смущения, поведал, что вот, дескать, хочу поступить в ваш замечательный институт кинематографии. «Мальчик, да вы же профнепригодны, — огорошила Тамара Федоровна. — Во-первых, у вас очень низко нависают брови, при свете софитов они будут полностью закрывать глаза. Во-вторых, большая щель между передними зубами — для актера это серьезный дефект».

Вернулся домой расстроенным, но сдаваться не торопился. Взял шелковую нитку и туго стянул передние зубы, завязав с обратной стороны на узел и бантик. Так и ходил на прослушивания в другие вузы. Однако ни это ноу-хау, ни подготовленная по всем правилам программа не помогли — нигде не прошел даже на первый тур. Оставался единственный вариант — Щепкинское училище. Но к этому времени я уже всерьез отчаялся и собрался возвращаться в Иркутск. Так бы и уехал, если бы не первая, еще с детсадовских времен, любовь. Девушка была категорична: «Если не поедешь со мной завтра в «Щепку» — там последний день подачи документов и прослушивания, я с тобой не буду разговаривать».

Договорились встретиться в училище, но «невеста» не приехала — проспала. Я подал документы, успешно прошел прослушивание, потом первый тур, второй, третий. Остался конкурс, где комиссию возглавлял мастер будущего курса Анненков — фигура во многих смыслах легендарная. Его учениками были Виталий Соломин, Олег Даль, Виктор Павлов, Никита Подгорный, Павел Луспекаев. Сам Николай Александрович играл в Малом театре три четверти века и свое столетие встретил на сцене. Многие, впрочем, были уверены, что возраст мэтр «подворовывает» и на самом деле ему лет на пять-шесть больше. На вековом юбилее, торжественно праздновавшемся в Малом, он играл Луп-Клешнина в отрывке из «Царя Бориса». Когда мы, бывшие ученики, поддерживая под локотки, помогали спуститься со сцены в зал, Анненков без тени самоиронии сказал: «Что-то в последнее время ноги хуже слушаются — наверное, нужно больше ходить».

Вот перед таким человеком-легендой я и предстал на конкурсе. Прочел все, что попросили, вижу некое замешательство на лице председателя. После паузы Анненков манит рукой: «Иди-ка сюда ко мне. Расскажи, куда еще поступал, почему не приняли».

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Леонид Роберман. Авантюрист Леонид Роберман. Авантюрист

Отношения продюсера и актеров — самое ценное и дорогое, что может быть

Коллекция. Караван историй
Как Ульяна Суздалкина ушла из рекламы и стала шеф-поваром с рекомендацией Michelin Как Ульяна Суздалкина ушла из рекламы и стала шеф-поваром с рекомендацией Michelin

Ульяна Суздалкина решила все бросить, чтобы стать шеф-поваром

Forbes
Анжела Хачатурьян. Стальная леди советского шоу-биза Анжела Хачатурьян. Стальная леди советского шоу-биза

Анжела Хачатурьян. Стальная леди советского шоу-биза

Коллекция. Караван историй
Подонок и паршивый лицемер. История знаменитого адвоката и друга Дональда Трампа Роя Кона Подонок и паршивый лицемер. История знаменитого адвоката и друга Дональда Трампа Роя Кона

О жизни американского адвоката, «ублюдка и паршивого лицемера» Роя Кона

4x4 Club
Валдис Пельш. Почетный профессор Валдис Пельш. Почетный профессор

Валдис Пельш — о своем карьерном пути и желании покорять новые вершины

Караван историй
Долгие разговоры с незнакомцами могут иметь удивительные последствия Долгие разговоры с незнакомцами могут иметь удивительные последствия

Ожидания людей относительно их взаимодействия с незнакомцами ошибочны

Популярная механика
Евгения Крюкова: Евгения Крюкова:

Интервью со звездой сериала «Подражатель» Евгенией Крюковой

Караван историй
Главный специалист по продуктивности Google назвала 4 стратегии эффективного управления временем Главный специалист по продуктивности Google назвала 4 стратегии эффективного управления временем

Четыре совета, которые помогут вам усилить свой тайм-менеджмент

Inc.
Авангард Леонтьев. Счастливчик Авангард Леонтьев. Счастливчик

«Только сейчас начал понимать, как мне везло в жизни»

Коллекция. Караван историй
7 самых неудачливых героев фильмов ужасов 7 самых неудачливых героев фильмов ужасов

У этих героев каждый день — пятница, 13-е

Maxim
Встала и пошла Встала и пошла

Юлия Высоцкая – о красоте, спорте и одинаковых лицах из «Инстаграма»

Домашний Очаг
Ошибка Google Play: как исправить проблему Ошибка Google Play: как исправить проблему

Как избавиться от ошибки Google Play без особых усилий

CHIP
Курсом на восход Курсом на восход

Яхтенный туризм набирает все большую популярность в России

Отдых в России
90 м² 90 м²

Квартира в старом фонде, в которую добавили цвета и естественного света

AD
Когда врачи станут больше доверять ИИ при лечении больных Когда врачи станут больше доверять ИИ при лечении больных

Как изменится медицина, если начнет внедрять решения на основе ИИ?

Популярная механика
Семейные ценности Семейные ценности

Самый громкий скандал разразился из-за наследства Олега Бурлакова

Forbes
6 неожиданных способов лечения простуды 6 неожиданных способов лечения простуды

Исцеляющая подборка народных методов лечения допеницеллиновой эры

Maxim
8 необычных мужских эрогенных зон 8 необычных мужских эрогенных зон

Рассказываем о чувствительных зонах мужчин

Psychologies
Как это будет по‑русски? Как это будет по‑русски?

В этой квартире заигрываем с традиционным русским стилем

AD
«Любимый бросил меня, когда я была беременна»: как пережить предательство? «Любимый бросил меня, когда я была беременна»: как пережить предательство?

Чем после разрыва помогут внутренний «адвокат», «прокурор» и «судья»

Psychologies
8 занимательных физических опытов для школьников: как полюбить науку 8 занимательных физических опытов для школьников: как полюбить науку

Первые уроки химии, физики — и первые научные шалости

Популярная механика
Как проверить сердце: кому и когда это нужно делать Как проверить сердце: кому и когда это нужно делать

Кому и когда пора проверять сердце

РБК
«Поколение «сэндвич»: почему людям в возрасте 45-65 лет не хватает времени на себя «Поколение «сэндвич»: почему людям в возрасте 45-65 лет не хватает времени на себя

Отрывок из книги «Поколение «сэндвич»: почему не стоит хвалить за таланты

Forbes
Любовь и маркетинг — что общего? Как устроить личную жизнь по законам рынка Любовь и маркетинг — что общего? Как устроить личную жизнь по законам рынка

Можно ли найти любовь, используя научный подход?

Cosmopolitan
Скрытые фигуры: почему из пяти основателей Tesla только двое стали богатыми Скрытые фигуры: почему из пяти основателей Tesla только двое стали богатыми

Почему не всем основателям Tesla удалось заработать состояние?

Forbes
Новые лица: лучшие российские сериалы этого года с яркими дебютантами Новые лица: лучшие российские сериалы этого года с яркими дебютантами

Новые сериалы — идеальная возможность для начинающих актёров проявить себя

Cosmopolitan
Бетон и искусство Бетон и искусство

Этот лофт в Гонконге легко можно назвать гламурным

SALON-Interior
Как выбрать идеальную подушку: советы эксперта Как выбрать идеальную подушку: советы эксперта

Что такое анатомическая подушка? Какой материал должен быть внутри?

РБК
Охота на скидки! 10 правил, как выгодно провести «черную пятницу» Охота на скидки! 10 правил, как выгодно провести «черную пятницу»

Чтобы не накупить на распродаже всякую фигню, к вопросу нужно подойти с умом

Cosmopolitan
Глава Meta в Центральной Европе — Forbes: «В метавселенной у всех будут равные шансы» Глава Meta в Центральной Европе — Forbes: «В метавселенной у всех будут равные шансы»

Вице-президент Meta — о роли Цукерберга в создании метавселенной

Forbes
Открыть в приложении