ForbesКультура

Социальные круги: почему мы не можем дружить со всеми

Редакция Forbes Young

Древнегреческий философ Аристотель считал дружбу самым необходимым для жизни, так как «никто не пожелает себе жизни без друзей, даже если б он имел все остальные блага». Но для того, чтобы найти подходящего человека, который станет нашим близким другом, может потребоваться несколько попыток, и на этом пути нас неизбежно ждут ошибки и разочарования, объясняет эксперт по коммуникациям и социальному интеллекту Максим Фельдман. Почему умение осмысленно формировать свою воронку связей стало важнейшим навыком современности, читайте в отрывке книги Фельдмана «Homo Amicus. Деловой человек в поисках друга».

«Дружба, как один из краеугольных камней человеческой социальности, уже неплохо изучена антропологами, биологами, психологами, историками, лингвистами и даже экономистами. Но никто не думал и не писал о дружбе больше, чем… нет, не психологи, как ты подумал, а философы!» — пишет эксперт по коммуникациям и социальному интеллекту, приглашенный спикер и преподаватель ведущих российских бизнес-школ и корпоративных университетов Максим Фельдман в своей книге «Homo Amicus. Деловой человек в поисках друга», которая вышла в издательстве «Альпина Pro».

Фельдман называет себя проповедником дружбы как одной из несущих конструкций долгой, счастливой и здоровой жизни. В своей книге он приводит результаты современных научных исследований и экспериментов и рассказывает о дружбе сквозь призму философии, опираясь на рассуждения как великих, так и не очень известных мыслителей: «Это не дань моде на философию, это действительно близкий мне исследовательский подход», — поясняет Фельдман.

Forbes Young публикует отрывок из книги «Homo Amicus. Деловой человек в поисках друга» о том, что такое круги близости, почему мы можем нарушить закон ради ближайшего родственника или друга, и на какие связи — сильные или слабые — нам стоит тратить больше своих эмоционально-когнитивных ресурсов.

Представьте себе, что вы — пассажир автомобиля, за рулем которого сидит ваш близкий друг. На участке дороги, где разрешенная скорость составляет 60 км/ч, ваш друг сбивает пешехода, двигаясь со скоростью не менее 100 км/ч. Свидетелей — кроме вас — нет, а камеры на этом участке дороги не работали. Адвокат вашего друга говорит, что если в суде вы скажете, что скорость автомобиля составляла 60 км/ч, то спасете друга от любых серьезных последствий.

Что вы сделаете?

В 1998 году голландские исследователи задали эту задачку, которую они назвали дилеммой пассажира, 30 000 менеджеров в нескольких десятках стран. В США лишь один из десяти респондентов ответил, что ради спасения близкого друга был бы готов соврать в суде, нарушая закон и навлекая на себя большой риск. Респонденты из многих экономически развитых стран в целом отвечали так же, а вот во Франции и Японии ответ «да, я совру в суде ради друга» давали трое респондентов из десяти. Самый высокий показатель был зафиксирован в Венесуэле, где такой ответ дали семеро, а в России так ответили пятеро из десяти участников.

Модель различий деловой культуры в разных регионах мира, которую опубликовали эти исследователи¹, подразумевает, что люди решают подобные дилеммы, исходя из целого ряда предпосылок, из которых важнейшие: национальные отношение к допустимости нарушения закона и представление о том, что такое близкая дружба. Очевидно, даже тот, кто готов лжесвидетельствовать в суде, не станет этого делать ради помощи малознакомому человеку — и вряд ли кто-то — даже в самой традиционной культуре — стал бы ожидать такого. Другое дело — нарушить моральные или законодательные нормы, чтобы спасти ближайшего родственника или лучшего друга.

Получается, что многие важные решения в жизни, особенно связанные с помощью другим людям, принимаются нами исходя из того, о каком уровне близости с человеком идет речь. А значит, имеет смысл поговорить о том, как люди расставляют приоритеты между теми, кто по-настоящему важен, а кто — не очень.

В 1991 году британский антрополог и эволюционный психолог Робин Данбар сделал большое открытие — он доказал, что человеческий социальный капитал имеет ограниченную емкость. Да, наша социальность не безгранична!

Любое взаимодействие с другим человеком требует затрат когнитивных и эмоциональных ресурсов — памяти и внимания, эмоций и чувств, мыслей и энергии. Современная наука пришла к выводу, что для нашего мозга это, по сути, один и тот же вид деятельности, требующий от психики значительных усилий. К слову, само слово «психика» произошло от древнегреческого «псюхе» — «душа» и «психикос» — «душевный, жизненный». А душа — конечно, если убрать религиозное и глубоко философское значение этого слова, — это совокупность всех мыслей и внутренних переживаний человека. Этой внутренней энергии среднему человеку хватает на поддержание более или менее качественных (близких) отношений с очень ограниченным количеством людей. По Данбару, размер нашей «стаи» на каждом жизненном этапе — около 150 человек.

В целом концепция Данбара не вызвала фундаментально содержательных споров в научном сообществе, критики спорят только с цифрами: кто-то утверждает, что это число 300 или даже 600, а кто-то сомневается, что нас хватает на 150. По большому счету никто так и не смог опровергнуть концепцию числа Данбара — по крайней мере пока! Так что на страницах этой книги мы будем пользоваться теорией этого признанного ученого.

Почему наш персональный социальный капитал не безграничен? Как я уже говорил, каждый разговор или переписка с другим человеком требуют затрат, для начала — расходования ресурса нашей памяти. Мы должны что-то запомнить о собеседнике: имя, внешность, место работы, его дружеские и родственные связи, предпочтения и качества характера. Даже если речь идет всего лишь о мимолетном разговоре с новым знакомым, мы все равно сохраним хоть какую-то информацию о нем в задворках памяти. А если мы продолжим общение с этим человеком и будем сближаться с ним, то помимо памяти, желания и внимания мы будем расходовать еще один важнейший ресурс — время! А со временем лучше не ссориться, как говорил Алисе, когда она попала в Страну чудес, герой по имени Болванщик.

То, что время — штука не бесконечная, мы понимаем точно. А вот осознать ограниченность столь необходимых для общения с другими людьми когнитивных и эмоциональных ресурсов — не так просто. Но сделать это крайне полезно — ведь только тогда мы сможем расставить приоритеты и постараться более осмысленно расходовать то, что имеем. Будучи одним из ценнейших персональных ресурсов, наш социальный капитал, безусловно, заслуживает именно такого отношения к себе!