Следующая станция — «Баррикадная»: каким получился «1993» — самый политизированный российский фильм года
В прокате «1993» — редкий российский блокбастер с чувством гражданской тревоги. И лучший фильм Евгения Цыганова за долгие годы. Получается, чудо случилось дважды. Зафиксировал его кинокритик Егор Москвитин.
Осень 1993 года, в Москве разгорается конституционный кризис, а на даче в Подмосковье медленно тлеет кризис семейный. Бывший сотрудник космического НИИ, а ныне работник аварийной службы Виктор Брянцев (Евгений Цыганов, которому отчаянно идет играть деятельных героев) меняет квартиру в столице на участок с козой и этой своей отчаянной заботой обрекает родных на незавидную жизнь. Дочери Тане (невероятно трудоспособная 15-летняя Анна Цветкова, в фильмографии которой уже полсотни картин) теперь предстоит принимать ухаживания начинающего бандита и ежедневно сравнивать свое бытие с соседским. Ведь через забор от Брянцевых живут в солидном коттедже еврейский предприниматель Янс (Александр Робак), его взвинченная супруга Вика (Александра Ребенок) и их дочки-близняшки — и у них все как-то нормально. А жене Виктора Лене (Екатерина Вилкова, тоже в сильнейшем образе за долгое время) придется каждый день ездить на электричке в Москву и трудиться диспетчером во все той же проклятой аварийной службе. Однажды в обеденный перерыв она заскочит на мотивационный тренинг к говорливому коммерсанту (Максим Лагашкин, не побоявшийся сыграть все самое презренное в роде мужском) — и задумается, а так ли ей нужен Виктор.
А ссоры мужа и жены зарифмуются с конфликтом президента и Верховного Совета — и разведут супругов по разные стороны баррикад. Но и защитники Белого дома, и сторонники Ельцина будут петь одну и ту же песню — «Кукушку».
Ровно десять лет назад, в 2013 году — последнем спокойном для современной России, режиссер Александр Велединский с помощью романа Алексея Иванова и харизмы Константина Хабенского сформулировал в фильме «Географ глобус пропил» жизненное кредо для героя эпохи. Совестливый, но беспомощный школьный учитель Служкин, отправившись с учениками в поход и едва их там не угробив, заключал: «Хочу, чтобы я никому не был залогом счастья и мне никто не был залогом счастья, но при этом я бы любил людей и люди меня любили. Вот такая совершенная любовь, что ли... С большой буквы "Л"».
(Кстати, этот русский гимн возвышенной безответственности странным образом совпадал с девизом гротескно волевых и предприимчивых американцев из романа «Атлант расправил плечи»: «Клянусь своей жизнью и любовью к ней, что никогда не буду жить ради другого человека и никогда не позволю другому жить ради себя».)