«После потери зрения было три пути: спиться, закрыться дома или идти дальше. Я выбрал третий»
Практикующий психолог и тренер, автор уникальных методик, муж, отец… Свою историю потери зрения Константин пересказывал столько раз, что она успела сжаться до сухого остатка: в три года отдали в спорт, делал большие успехи. В 11 получил травму коньком в висок: не на тренировке даже, а просто во дворе. Дальше — врачебная ошибка: в поликлинике назначили электрофорез, сожгли сетчатку левого глаза. В 18 наступила темнота. Как оказалось — навсегда.
Спорт рано заставляет взрослеть. Учиться ставить цели и их достигать. Падать, вставать, выигрывать соревнования, а потом слетать с пьедестала. Такое, правда, случалось нечасто: данные от природы хорошие. Но могло быть и второе, и третье — и однажды даже шестое место: тогда это казалось полной катастрофой. Но ничего: приходишь на тренировку и начинаешь все заново. Просто не знаешь, что может быть по-другому.
И тогда, в 11, после травмы, казалось: ничего особенного не произошло. Жизнь как таковая сильно не изменилась, просто стали постоянно напоминать: будь аккуратнее, не прыгай с высоты, избегай ударов. Да и в 18, когда врачи говорили: это навсегда, ситуация необратима, сетчатку не восстановить — казалось, что обязательно найдется выход. Случится чудо, врачи что-нибудь придумают…
Не случилось, да и, наверное, не могло. Но был выбор: спиться, закрыться дома, сев на шею родителям и государству, или идти дальше. Я сразу понял, что первые два варианта мне не подходят.
Следующие два года как-то «выпали»: операции, центр реабилитации под Волоколамском, где я осваивал шрифт Брайля, учился ориентироваться, печатать на машинке. Едва окончив школу, начинал жизнь в буквальном смысле с нуля.
Еще в старших классах выбирал между профессиями юриста и психолога. Та и другая привлекали возможностью быть полезным людям. Теперь выбор был очевиден. Выбрал вуз, Московский институт психоанализа, подготовился к экзаменам и уехал из родной Казани в Москву.
Очень импонировало отношение ректора: позитивное, но не снисходительно-жалостливое. Институт арендовал помещение у МГУ: договорились, чтобы меня пускали с собакой, так что с курса на курс мы переходили вместе. Скидок не было нигде и никогда: все готовят рефераты — и я пишу: печатаю на компьютере с озвучивающей программой. И это мне нравилось.