Ставка на белое
Горячий суп и счастливые воспоминания для холодной поры
Ты банку переверни»,— уговаривала меня старуха на рынке в Телави. Меня не надо было уговаривать, и так было видно, что мацони — лучше не бывает во всей Кахетии. На хорошем мацони сверху жирный, плотный сливочный слой. Из перевернутой банки ничего не выльется, говорила старуха. И все-таки открыла крышку и перевернула банку — своим продуктом она явно гордилась и хотела продемонстрировать его качество. «Что ж ты без своей банки пришла»,— заворчала она, уверившись, что я покупаю, и даже не одну банку, а две. А я вспомнила, как с такой же банкой ходила в детстве за сметаной и какой драгоценностью были все эти банки и пластиковые крышки, бережно хранившиеся в отдельном ящике. «Все это была ужасная бедность»,— сказала мне дочь, устанавливая банки с мацони на дно большой сумки, которую мы тащили с рынка в Телави. Я тогда не нашлась, что сказать. А теперь знаю. Пока есть банки с крышками — это значит, есть и ручного изготовления продукт. Это когда они исчезают, наступает нищета, может, и не материальная, но гастрономическая. Индустриальная кулинарная пустыня с унифицированными вкусами, с куцым набором продуктов. Пока я решила купить мацони у ворчливой старухи, я перепробовала весь молочный ряд, и везде жир чувствовался по-разному, и кислота была каждый раз другая. Было и голубоватое буйволиное молоко от тех буйволиц, что за полчаса до этого пересекли нашу дорогу, не обращая внимания на автомобили. А что на них смотреть, на машины, если они не сигналят, а терпеливо ждут? Потому что понимают — это накапливается молоко, жирное, вкусное, и из него дома, подогрев и заквасив, хозяйка приготовит мацони. А из мацони чего только не сделаешь! И хачапури, и блины, и, конечно, суп, который мы как раз и собрались варить.