Формат недосказанности
Прошедший в Париже однодневный саммит «нормандской четверки» продолжает оставаться в зоне повышенного внимания СМИ и широкой публики. Информационная усталость не наступает, поскольку ее глушат обильные спекуляции и разноречивые «утечки», неизбежные в ситуации, когда трудно выявить реальные результаты встречи. Подпитывают интерес и живописные детали, связанные с сюжетом, начиная от интригующих подробностей появления и исчезновения фильма «Слуга народа» в российском телеэфире (и даже при этом с купюрами) и кончая впечатляющими подробностями противостояния советников российского и украинского президентов за кулисами парижских переговоров. Инсайдов и контринсайдов явно больше, чем чисто физически могла вместить в себя затянувшаяся за полночь встреча четырех лидеров. Иногда даже кажется, будто именно с их помощью ведется теперь поиск ответов на главные вопросы: «кто кого?» и «что теперь будет?». Поскольку версия российских комментаторов на слуху, «Огонек» присмотрелся к тому, как прочитывают итоги парижского саммита в трех других странах, руководители которых приняли в нем участие. О реакции Киева — Юрий Ткачев, Парижа — Александр Аничкин, Берлина — Виктор Агаев.
Киев: что это было?
Украинцы ждали встречи в «нормандском формате» кто со страхом, кто с надеждой. Соответственно, и впечатления от встречи оказались столь же неоднородными: в то время как одни вздохнули с облегчением, другие не особенно скрывали разочарование. Но большинство граждан Украины теперь все же недоумевают: а что это было?
Еще в ходе саммита определенную тональность задал министр внутренних дел Аваков. Комментируя происходящее в зале заседаний журналистам, он, не вдаваясь в подробности, сообщил: «Рабочая атмосфера, все хорошо. Президент Зеленский — молодец, очень жестко и правильно держит позицию. Зрады нет». «Зрада» по-украински — измена. Однако даже и в русском языке граждане Украины нередко употребляют его без перевода, так как оно обрело уже собственное, самостоятельное значение. Поэтому после того, как состоялась итоговая пресс-конференция по итогам саммита, эту же мысль — предательства не произошло! — высказывали практически все, кто решился комментировать происходящее. «Федерализации не будет! Уступок территории — не будет! Крым — это Украина! Президент Украины Владимир Зеленский! Я не жалею, что я и моя семья отдали за него свой голос на выборах!» — не скрывал восторга экс-нардеп, а ныне советник и близкий соратник Авакова Антон Геращенко.
Другие комментаторы более осторожны, хотя и они склонны оценивать «нормандскую встречу» скорее оптимистично. «Это не худший вариант. А в сказочный я не верил изначально»,— прокомментировал происходящее экс-депутат и бывший глава информационного отдела «Правого сектора» Борислав Береза. «Зрады не случилось. Украинский президент не стал обменивать суверенитет и унитарность на дешевый газ, это очень важно. Несколько раз Зеленский подчеркнул: выборы на Донбассе возможны лишь после выведения войск и незаконных вооруженных формирований и после взятия под контроль украинско-российской границы»,— довольна журналистка телеканала «Настоящее время» Ирина Ромалийская. Премьер-министр Украины в 2016– 2019 годах Владимир Гройсман заметил, что очень важно, что Украина не выглядела в Париже слабой. Соглава фракции Европейская солидарность в Верховной раде IX созыва Ирина Геращенко считает хорошей новостью, что встреча вообще произошла, что украинская власть «не пошла на капитуляцию» и что не случилось «ні зради, ні перемоги». Да и экс-президент Грузии Михаил Саакашвили, который ныне проживает в Одессе, вздохнул с облегчением: «Я думаю, очень важно, что президент Зеленский держался очень достойно (10 баллов из 10, думаю, Путин не ожидал), зрадофилы потерпели поражение и ни один из их мрачных прогнозов не оправдался».
До встречи многие «жесткие патриоты» переживали, что неопытный Зеленский, встретившись с Путиным лицом к лицу, оробеет и безоговорочно примет все требования президента России. Этого не произошло, и уже за это представители данного лагеря ему благодарны. О реакции «партии войны» лучше всего говорит тот факт, что после брифинга было принято решение свернуть акции протеста в центре Киева. Хотя наиболее преданные сторонники Порошенко и в этой ситуации нашли поводы упрекать Зеленского. «За часовую пресс-конференцию Россия ни разу не названа агрессором»,— сетует бывший пресс-секретарь президента Порошенко Святослав Цеголко.
Но ровно то же самое, что впечатлило и обрадовало одних, у других вызвало разочарование. Ведь неуступчивость Зеленского, то что он «очень жестко» держал позицию, можно трактовать и просто как неготовность (или неспособность?) к компромиссам, в результате которого собрание в Париже, по сути, осталось малорезультативным. «По „нормандскому формату“ буду краткой: гора родила мышь,— пишет экс-министр юстиции (в правительстве Николая Азарова) Елена Лукаш.— Позитивы минимальны, риторика знакома, перспективы мира очень туманны».
«(Зеленский) отказался от выборов до контроля над границей... Отказался, вероятно, во многом из-за шантажа экс-власти. Но тут надо помнить — эксвласти необходим проигрыш, им нельзя, чтобы у Зе получилось то, чего не вышло у дебиловатого По»,— прокомментировал встречу и действия Владимира Зеленского видеоблогер Анатолий Шарий. «Договорились договариваться о договорных договорах. Мда…» — подводит итог не менее известный политический блогер Олеся Медведева.
Популярным блогерам, лидерам общественного мнения, сам бог велел иметь это самое мнение по всем сколь угодно важным вопросам, но даже и они зачастую не могут четко объяснить своей аудитории, что именно следует считать итогом «нормандской» встречи. Что уж говорить о пусть и интересующихся, но не вовлеченных в политические процессы обывателях? «Я два часа ждал пресс-конференции, но по итогу, если честно, так ничего и не понял. Сказали, что вроде бы обо всем договорились, но потом Зеленский говорит одно, Путин — ровно противоположное. Так о чем договорились?» — волнуется в Facebook (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена) одессит, архитектор Валентин. «Донбасс пока не сдали. Ситуацию подморозили. Пленных обменяют. Не победа, но и не поражение. В целом все логично и ожидаемо»,— объясняет предприниматель Евгений.
Обмен пленными — действительно едва ли не единственный позитив, которым удовлетворены практически все. Однако и с ним все не так просто: об этом обмене говорят еще с сентября, и уже тогда дело было, как говорится, на мази. Но затем ситуация почему-то застопорилась — будто кто-то осознанно поставил процесс на паузу для того, чтобы иметь хоть какой-то результат на случай провала «нормандских» переговоров.
Ну а пока в социальных сетях пытаются понять, что это было, в офисе президента Зеленского в связи с минувшими переговорами уже успели вляпаться в скандал. Цитируя на официальном сайте коммюнике, подписанное по итогам переговоров, чиновники передали содержание документа с… коррективами. Если в изначальном документе говорится, что стороны «выразили интерес в достижении соглашения внутри ”нормандского формата“ и Трехсторонней контактной группы по всем правовым аспектам специального порядка местного самоуправления — особого статуса — отдельных районов Донецкой и Луганской областей», то в тексте, опубликованном на сайте президента, утверждают, что интерес сторон касался «аспектов Закона про особый порядок местного самоуправления (про особый статус)» этих самых отдельных районов. Правка значимая и вряд ли случайная, ведь различия в двух этих трактовках огромны. Упомянутый офисом президента Закон — лишь один из «всех правовых аспектов»: кроме него, эти аспекты включают, например, закрепление особого статуса в Конституции Украины — один из ключевых камней преткновения в процессе урегулирования конфликта.
Глава непризнанной ДНР Денис Пушилин оперативно отреагировал на отредактированный в Киеве документ, заявив, что в ДНР не будут выполнять никаких договоренностей с Украиной до тех пор, пока опубликованный командой Зеленского текст не приведут в соответствие с оригиналом. В попытке фальсифицировать итоги парижской встречи обвинили Зеленского и в украинском «Оппозиционном блоке». Стоит отметить: офис Зеленского ошибку исправил, никак не прокомментировав, что это вообще было: то ли техническая недоработка переводчика, то ли нечто большее?