«Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность»
Как животные коммуницируют друг с другом с помощью вибраций
Человеческие органы чувств улавливают только часть существующих вкусов, запахов, звуков и оттенков цвета. Зоологи называют это умвельтом. Но умвельт у разных видов отличается, и другим животным доступны незнакомые людям ощущения. В книге «Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность» (издательство «Альпина нон-фикшн»), переведенной на русский язык Марией Десятовой, научный журналист Эд Йонг рассказывает, как воспринимают окружающий мир другие виды животных. Предлагаем вам ознакомиться с фрагментом, в котором головастики древесных лягушек спасаются из икринок, улавливая присутствие хищника.
Дрожь земли. Поверхностные вибрации
В 1991 году у Карен Варкентин была не жизнь, а мечта. Свежеиспеченная аспирантка, обожавшая лягушек и змей, каким-то чудом оказалась там, где в изобилии водились и те и другие — в коста-риканском Национальном парке Корковадо. Усевшись на берегу пруда, она любила наблюдать за многочисленными красноглазыми квакшами — древесными лягушками с лаймово-зеленым телом, оранжевыми пальцами, пронзительно-синими бедрами, желтыми полосками по бокам и помидорно-красными шарами глаз. Только за один вечер каждая самка откладывала около сотни икринок, которые она обволакивала слизистой массой и приклеивала к нависающим над водой листьям. Но примерно половина этих кладок сжиралась кошачьеглазыми ужами. Из уцелевших через шесть-семь дней вылуплялись головастики, которые падали прямо в воду — а иногда на Варкентин. «Обычное дело при полевых наблюдениях: головастики постоянно сыплются то на голову, то в блокнот, — рассказывает Варкентин. — А еще, бывало, заденешь кладку — и видишь, как из лопнувших икринок тут же вылезает несколько эмбрионов».
Вот это было странно. Головастики не просто пассивно вываливались из поврежденных Варкентин икринок. Они как будто активно спасались бегством. Но если они способны так улепетывать, когда их задевает человек, может, они и от напавшей змеи умеют ускользать? Может, они чувствуют движение жующей пасти и решают попытать счастья в воде? Когда Варкентин изложила свою гипотезу на семинаре, к ней отнеслись скептически. Лягушачьих зародышей все считали созданиями пассивными, которые вылупляются строго в установленные природой сроки и понятия не имеют, что творится в окружающей среде. «Кто-то счел мое предположение абсурдным, — говорит Варкентин. — Мне же казалось, что его имеет смысл проверить».
Она собирала лягушачьи кладки и помещала их в уличные вольеры с кошачьеглазыми ужами. Ужи эти — животные ночные, поэтому Варкентин приходилось подсматривать за ними с вечера и до самого утра. Она ночевала на диване в примыкающей к вольерам постройке, где ее осаждали полчища комаров, и каждые минут в полусне брела проверить кладки. Было тяжело, но мучения себя оправдали. Гипотеза оказалась верной: при нападении головастики могут вылупляться раньше времени. Варкентин даже смогла увидеть, как они выскакивают из икринок, уже угодивших в пасть змеи.
Это поведение она изучает по сей день. К счастью, теперь ее работа предполагает меньше бессонных бдений в окружении комаров и больше инфракрасных видеокамер. Варкентин показывает мне кадры из недавней съемки, на которых кошачьеглазый уж набрасывается на кладку древесной лягушки и захватывает в пасть несколько икринок. Пока он вытаскивает пасть из желеобразной слизи, обволакивающей кладку, остальные эмбрионы, отчаянно извиваясь, выпускают изо рта фермент, который быстро растворяет оболочку икринок. Вот один головастик шлепается в воду. Секунду спустя второй. Еще немного — и они сыплются как горох, их уже не сосчитать, а змее, все еще пережевывающей первую партию, остается только пустая слизь. «Я могу смотреть на это бесконечно, никогда не надоедает», — признается Варкентин.